Наше послевоенное
Шрифт:
2 июля. Вторник.
Два дня назад я поссорилась с мамой, и схватив нож, порезала себе руку и довольно глубоко. Последнее время я совсем изнервничалась, но как ни странно, этот сумасшедший поступок вернул мне душевное равновесие.
Мама отреагировала очень правильно, увидев кровь, она сказала: ну совсем дура, больно ведь наверное,- и я успокоилась.
Я не описываю подробно, как все произошло, просто не хочется. На тренировки я не хожу, не рисую, ничем не занимаюсь и только много читаю.
Сейчас лето, и я знаю, что Миша каждый вечер бывает в городе.
Миша Лория моя симпатия на тот момент. Маринка Игитханян очень меня осуждала, что мне нравится такой взрослый парень.
– Это не серьезно,-сказала она.
– Это какая-то абстрактная любовь.
12 июля. Позавчера я отравилась и два часа подряд через каждые десять минут рвала желчью. Пришлось вызвать скорую помощь.
Я съела котлету. Вернее половинку ее, а вторую половину доела бабушка, но плохо было только мне. У меня поднялась температура до 38.5, холодели руки и ноги, и мутило и рвало. Мама пыталась меня промыть самостоятельно, потом скорая делала тоже самое, но рвота не приносила мне облегчения, я мучилась часа три, потом началась рвота желчью и только потом полегчало.
Теперь сижу на диете. Вчера не спалось, и в голову лезли всякие интересные мысли. Сегодня уже половину забыла, да и записывать лень. Сегодня много рисовала. В моих рисунках тоже отчасти видна моя безалаберность, она мешает мне во всем.
В общем, я замечаю, не знаю, как сказать, что у меня нет той глубины чувств, что ли. Как будто здорово отупела.
С детства я была близка со взрослыми, много читала и поэтому чувствовала себя развитее своих подруг. Нередко я замечала, что меня не понимают, что я кажусь чересчур умной. В детстве это устраивало, а потом начало тяготить и я стала равнять отношения, т.е. казаться глупее, чем я есть на самом деле, и делать вид, что интересуюсь вещами, до которых мне никогда не было дела. Это было не слишком хорошо. Во-первых, я переигрывала и теряла уважение в глазах товарищей, во-вторых, происходил внешний и внутренний разлад. Последнее время разлад уменьшился. Я стала самоувереннее и нахальнее.
Мы приходили на тренировки вовремя, к 5 часам, но переодевались иногда по полчаса. У нас потихоньку создался дружный девчоночий кружок, и мы в процессе переодевания обсуждали массу проблем и перемывали косточки знакомым парням и девчонкам.
Ника один раз совершенно вышел из себя.
– Что вам больше надевать, чем мне,- сказал он, сидя перед нами в одних белых теннисных шортах.
Я тут же начинаю хихикать, представляя, если бы мы надели на себя столько же и вышли обнаженными до пояса
– Смешно?- совершенно разъярился Коля - Я магнитофон поставлю. Запишу все, что вы там говорите.
Мы разом замолчали, представив себе на секунду, что наши разговорчики будут преданы огласке.
24 июля
Я подумала, что важен не столько поступок, сколько побуждения, из которых он сделан. Обычно рисовку, фарс принимают за благородство. Я не люблю выскочек, но и не собираюсь быть скромной. Скромность тоже фарс, если она не от врожденной застенчивости.
6 августа. Лучше уж от водки
А я, кажется, умру от безделья. Или от переутомления. Последнее мало вероятно. Читала Маяковского и пришла в восторг: все в мире ясно и просто. Бей. Ломай. Круши старое, созидай новое. И никаких проблем. А у меня их миллиард, и после Маяковского все кажутся такими мизерными, а решать надо. Хотя, наверное, они и есть на самом деле такие мизерные.
Была на пароходе "Россия", трофейном (3-х часовая прогулка, совершенная тайком от мамы, по этому поводу много слез).
Впечатление: захотелось поехать куда-нибудь, в какую-нибудь далекую и враждебную страну на большом океанском пароходе, сидеть в салоне, в кресле строгой, красивой и загадочной и слушать музыку.
11 августа. Миша, оказывается, сдает в физкультурный в Тбилиси, экзамены с 15 августа.
Настроение отвратительное. Ко всему вчера не шла игра. Зойка забила мне много мячей. Утром плакала из-за кофточки летней. Сшита ужасно. Вытачки не на месте, ворот кривой.
А потом мама купила мне пальто, и я подумала: много ли мне нужно? Уже счастлива.
Много рисую. Зойка несколько раз ходила со мной. Она читает, а я рисую.
Перечитываю "Войну и мир".
12 августа.
Весь день идет дождь. Настоящий ливень. Сейчас передышка. 8 часов вечера. Мама отдыхает после работы, в нашей комнате погашен свет, а в бабушкиной горит лампочка, за окном громко говорит радио, но слова не понятны.
На душе пакостно и паршиво. Мысли сбегаются и рассыпаются, думается как бы обо всем сразу и в то же время ни о чем, и скучно, и какая-то нудная, сосущая тоска, готовность в любой момент раздражаться, и хочется действовать, встряхнуться, и лень, да и делать- то нечего. Все кажется незначительным и ненужным, и душно, тоскливо, беспричинно тоскливо.
27 августа. Хочу в школу.
30 августа. Странно, что "Оскорбленные и униженные" не произвела такого впечатления, как "Идиот", даже показалась местами чересчур мелодраматичной.
Летом 63 года папа приехал в Батуми вместе со Светкой, своей дочкой от второй жены, моей сестрой. Светка была светленькая симпатичная девочка, с большими серыми глазами, только тяжелые веки выдавали в ней армянку. Она совсем не походила на нашего отца.
Света жила у нас. А папа то ли в гостинице, то ли у друзей. Отец обладал способностью находить друзей, где угодно. Он никогда не писал никаких писем, но приехав в Батуми, долго блуждал по улицам и нашел какого-то приятеля 20 летней давности.
Просто папа в один прекрасный день появлялся на пороге какого-нибудь из друзей, родственников или просто знакомых с двумя бутылками вина и шел вечер воспоминаний.
Позднее, несколько лет спустя, он так опоздает на мою свадьбу. Встретит приятеля и проторчит с ним в привокзальном буфете, да еще поедет не туда. Но это будет позже.
Мы ходили со Светой на бульвар, купались в море, я была довольна, что у меня сестра, но подружиться за три дня, учитывая большую для такого возраста разницу в 6 лет (мне 16, ей 10), мы не подружились.