Наше преступление
Шрифт:
— Свидтельница, вы сами видли, какъ били ва-шего мужа?
— Нгь, — съ выраженіемъ грусти отвтила Кате-рина. — Мы съ мамынькой ждали го... какъ ёнъ ушод-чи въ городъ...
— Вы сами н видали. Значитъ, вамъ кто-ниб.удь разсказалъ объ э^омъ происшествіи. Кто же?
— А Вагія...
— Какой Ваня? Назовите его фамилію, прозвище?
— А мой Ваня... Иванъ Тимофеевъ... хозяинъ-то мой...
На лиц предсдательствующаго выразилось недо-умніе. Правый членъ суда съ широкой приплюсну-той плшивой головой, съ обрюзглымъ умнымъ лицомъ стараго китайскаго бонзы, съ начала процесса давив-шійся
— Наплела лаптей... Эхъ!... — ясно въ тишин пронесся съ заднихъ скамей негромкій мужицкій го-лосъ и оскся.
— Теб чего? — чего? — значительно тише, но уг-рожающ забормоталъ тотъ же голосъ.
Рядомъ сдержанно засмялись. Приставъ бросился туда. Это говорилъ опьянвшій въ духот Парменъ, но испугавшаяся жена закрыла ему ротъ ладонью. Приставъ не дознался, кому принадлежали сказанныя слова, но погрозился при новомъ шум очистить залъ.
— Прекрасно. Вамъ разсказалъ вашъ' хозяинъ, то есть мужъ, — добивался предсдательствующій. — Когда же оігь вамъ усплъ разсказать?
— А ёнъ ко мн приходитъ... — опуская глаза, унылымъ тономъ отвтила Катерина, но тотчасъ же, подъ вліяніемъ пріятныхъ воспоминаній, весело доба-вила: — ёнъ обо мн зоблется*), Ванюшка-то, не забы-ваетъ... пряниковъ приносилъ...
— Ишь, пряниковъ захотла. Губа недуррра... Ты чеге? чего лзешь? — послышался съ заднихъ ска-мей прежній, только боле громкій мужицкій голосъ, потомъ ожесточенный шопотъ, видимо женскій, угова-ривавшій мужика. Сидвшіе на заднихъ скамьяхъ сто-ронники убійцъ захихикали.
Приставъ въ два прыжка былъ уже на мст без-порядка.
— Вонъ отсюда! — шиплъ онъ на Пармена.
— Да мы што... мы промежъ себя, а мы ничего...
— Вонъ, въ кабакъ забрался, неучъ?!
— За што же насъ...
Приставъ далъ знакъ стоявшему у дверей горо-довому. Тотъ подбжалъ и крпко схватилъ не же-лавшаго встать Пармена за плечо. Мужикъ понялъ, что съ нимъ не рутятъ, и шагнулъ къ дверямъ, что-то ворча, подталкиваемый сзади городовымъ.
*) Заботится.
— Не разговаривать! Въ арестный домъ запрячу, каналью... — шиплъ шдшій сзади приставъ. — Вы-швырни его вонъ, мерзавца!
' Дюжій городовой открылъ половинку дври и такъ ткнулъ Пармена въ шею, что тотъ сразу потерялся въ тсной кучк столпившихся мужиковъ и бабъ.
— Выгоню всхъ вонъ, если ещ кто посметъ пик-нуть! Нучи! — энргично шиплъ приставъ, съ сжатыми кулаками и грозящими глазами, бокомъ про-ходя у заднихъ скамй.
Въ зал опять воцарилась тишина. Для судей уже стало ясно, что Катерина ненормальна. Секунду спустя прпставъ усаживалъ ее на свидтельскую скамью.
Товарищъ прокурора, въ виду того, что свидтель-ница, по его словамъ, забыла объ обстоятельствахъ преступленія, просилъ огласить ея показанія, данныя на предварительномъ слдствіи. Защитникъ запроте-стовалъ. Однако судъ постановилъ уважить ходатай-ство обвинителя. Показанія были прочтены. Въ нихъ Катерина, между прочимъ, заявила, что отецъ подсу-димаго Стеранова восемь лтъ подъ-рядъ держалъ въ арецд змлю я мужа, но въ начал прошлаго года землю эту покойный Иванъ передалъ другому арен-датору. Вся семья Степановыхъ открыто бранила за это Ивана, а Сашка грозился отомстить. .
III.
Вторымъ свидтлмъ прдъ судейскимъ столомъ предсталъ Леонтій.
Еще задолго до суда онъ говорилъ своимъ знако-мымъ: «Вотъ выведу имъ на судъ сшаллую сестрицу, да суну ей по робенку на кажную руку, да и скажу: «Вотъ, господа судьи, што хотите, то съ ими, сиро-тами, и длайте, а мн кормить-поить, одвать-обу-вать ихъ не на што, капиталу такого не имемъ, никто такогс капнталу памъ не предоставивши». Што, не скажу, думаете? Побоюсь? Кого мн бояться? За мной никакихъ худыхъ дловъ нту-ти. Скажу: кор-мильца-поильца убили, а мн всхъ на руки и прики-нули. «Пой, молъ, корми, Левонъ Петровъ». Рази это порядокъ?»
Но случилось совсмъ пе такъ, какъ рисовалъ себ Леонтій. Одна изъ двойняшекъ, именно племянница, всю СБОю короткую жизт прокричала отъ болей въ животик, причиненныхъ жовками и прокислыми со-сками, которыми ее постоянно пичкали. Леонтій, безъ памяти полюбившій хилаго ребенка, по цлымъ но-чамъ бился съ нимъ, не спуская его съ рукъ. Д-вочка покрылась струпьями и на четвертомъ мсяц умерла на рукахъ дяди. Мужикъ горько ее оплакалъ, безъ душевной боли до сего времени не могь вспоми-нать о ней и все твердилъ, что выведетъ передъ су-домъ сумасшедшую сестру и съ однимъ ребенкомъ.
Но сегодня утромъ, собираясь въ городъ, онъ разду-малъ брать съ собою малютку-племянника изъ боязни простудить его или измаять голодомъ и оставилъ дома на попеченіи сестры Елены.
На господъ же вообще и на судъ въ частности Леонтій не переставалъ сердиться.
Судъ начался не сразу. Кром того, Леонтію разъ-яснили, что ему не позволятъ вывести сестру передъ судьями, и хотя онъ среди дня подбодрялъ себя вы-пивкой, однако обличительно-боевое настроеніе его не-измнно падало и къ вечеру, когда хмль испарился, стало совсмъ вялымъ, сонливымъ. Подъ конецъ онъ только и думалъ: «Хошь бы поскоре... «отзвонилъ, да и съ колокольни долой». Правды все равно нигд не сыщешь»
На вопросъ предсдательствующаго, онъ сперва съ запинками, потомъ, быстро овладвъ своимъ волнені-
емъ, очень складно и толково разсказалъ о встрч съ Деминымъ наканун дня Рождества Богородицы и все, что отъ этой встрчи произошло.
Предсдательствующій, выслушавъ показанія Ле-онтія, обратился къ товарищу прокурора съ вопросомъ: не иметъ ли онъ что спросить свидтеля?
— Не знаете ли, свидтель, не было ли какихъ-нибудь споровъ изъ-за земли между покойнымъ Ки-рильевымъ и семьей подсудимаго Степанова? — спро-силъ обвинитель.
Леонтій разсказалъ исто]Зію объ отобранной земл и подтвердилъ, что Кирильевъ былъ убитъ изъ мести за эту землю. 1 • -
— Не имете ли вы что? — обратился предсда-тельствующій къ адвокату. *'
— Имю, — отвтилъ тотъ.
— Скажите, свидтель Галкинъ, вы сами лично слышали, какъ подсудимый Александръ Степановъ гро-зюгь Кирильеву?
— Я самъ не слыхалъ, потому никакихъ дловъ съ имъ не имю, а такъ въ народ говорятъ...
— Такъ въ народ говорятъ, — многозначительно протянулъ адвокатъ. — Гм... а скажите, свидтель, вы хорошо знаете Ивана Демияа?