Наследие Иверийской династии
Шрифт:
— Я не убивала Тильду Лорендин, — не выдержала я. — Только хотела ей помочь. Кто-то нарочно меня подставил.
— Вы едва не порешили несчастную у меня на глазах! — не на шутку разозлился консул. — А теперь заявляете, что невиновны. Чушь! — рявкнул он. — И что прикажете делать? Выгораживать вас перед законом, подрывая и без того испорченную Орденом Крона репутацию квертиндской власти? Вас видели десятки людей. Весь Мелироан шумит об этом происшествии, а скоро присоединится и остальной удел Батор. К вечеру это дойдёт до Лангсорда. Если я помешаю вашему аресту, меня самого обвинят в укрывательстве. Я уже молчу о совести…
— Мы
— У меня нет свободных людей, — не сдавался Батор. — Вы же видели, что творится в консульстве.
— Я сам проведу расследование, — предложил Вилейн. — От вас требуется только дать разрешение на отсрочку заключения Юны… леди Горст.
— Не забывайтесь, стязатель, — погрозил пальцем консул. Он открыл небольшой веер с узором из иверийских корон и обмахнулся. — Преступления в округах — вне ведения ложи. А в нашем случае всё довольно очевидно. Судейский отдел консульства рассмотрит детали преступления, а леди Горст пусть дожидается результатов в Зандагате. Как делают все подозреваемые. Это снимет лишние вопросы у населения.
— Вы обязаны сообщить моему ментору, — неожиданно вырвалось у меня. Я вспомнила, что таков закон и ментор несёт ответственность перед Квертиндом за свою мейлори. — Да, сообщите, — я запнулась, — Кирмосу лин де Блайту, что отправляете меня в Зандагат.
Это было похоже на отчаяние. Наивная, безнадёжная попытка надавить на свою значимость и прикрыться авторитетом ментора. Но её неожиданно поддержала Лаптолина.
— Боюсь, с нашей стороны будет опрометчиво сообщать ему эту новость, — мягко проговорила женщина, расправляя платье на коленях. — Мы все знаем, как консул лин де Блайт привязан к леди Горст, и такое пренебрежительное отношение к его мейлори не послужит укреплению отношений внутри Верховного Совета.
Она резко вскинула глаза на консула Батора и тут же опустила. На белых щеках Лаптолины проступил очаровательный румянец, словно она устыдилась такого намёка.
— Видите ли, гхм… леди Горст, — уже спокойно и назидательно начал консул Батор, — ваш ментор в данный момент сдерживает натиск отрядов Ордена Крона почти у самой столицы полуострова Змеи. — Он помолчал, давая мне осознать сказанное. — Это страшная, кровопролитная битва, от смерти в которой не застрахован никто. Даже сам Кирмос лин де Блайт.
Кисти рук заледенели, несмотря на жуткую жару. Браслеты из ризолита ощущались как-то особенно тяжело. Я мучительно сглотнула, борясь с извечным спутником опустошённой магической памяти — бессилием. От неприятных ощущений снова едва не рухнула на пол, но устояла. По виску стекла капелька пота.
Удивительно было оказаться противницей Ордена Крона и всей душой желать ему поражения.
— Учитывая, что он поторопился самолично возглавить отряды боевых магов… — Батор не заметил во мне изменений, пожевал губами и задумался вслух: — Из чувства вины перед Квертиндом, возможно… Или из личной мести… Но это не важно, — он кивнул своим выводам. Светлые волосы консула — те, что не прилипли ко лбу, — разлетались от взмахов веера. — Гораздо важнее то, что он может не вернуться. В таком случае в нашей заботе о вас, юная мейлори чёрного паука, не будет никакого смысла. А вот рисков — предостаточно. Вы это понимаете?
Я опустила глаза — веки стали неподъёмными. Просунула пальцы под ошейник и потрогала знак соединения. Это была моя единственная защита от вероятного заключения. Моя возможность доказать свою невиновность. И моя связь с живым ментором… Сердце болезненно сжалось, стоило представить, как черный паук исчезает прямо сейчас, под моей ладонью. Все трое присутствующих будут только рады обвинить меня в убийстве и выдать Квертинду на растерзание. Но даже то, что меня немедленно отправят в Зандагат, будет меньшим из ударов…
— Понимаю, — покорно проблеяла я и принялась про себя считать вдохи.
— Если передо мной встанет выбор между Квертиндом и чем-либо ещё, я однозначно выберу королевство, — со значением поведал консул Батор. — И сейчас, похоже, передо мной стоит именно такой выбор.
— Ах, как жаль, что здоровье не позволяет вам пройти испытание войной! — воскликнула Лаптолина. — Ваша милость, лучшего правителя Квертинд и не желал бы. Каким королём вы могли бы стать!
Я прикусила щёку. Жорхе едва слышно фыркнул, но консул Батор оживился. Откинул веер, поправил золотую брошь-весы и с нежностью воззрился на Првленскую. Трудно было сказать, поверил ли он в её лесть или просто снизошёл до актёрства красивой женщины.
— Ох, — тут же смутилась наставница, видимо, тоже не уловив настроения консула. — Простите мне эту вспышку, я… слишком расчувствовалась. — Она вытянулась в кресле, даже немного привстала и всем телом подалась к Батору: — Ваша милость, мы можем поговорить наедине?
— Несомненно! — тут же подхватил мужчина.
Он поднялся и повелительно махнул рукой нам с Жорхе:
— Подите прочь. Вы не должны видеть госпожу Првленскую в момент её уязвимости.
Лаптолина так громко выдохнула облегчение, что это было похоже на стон. От жестокой, расчётливой и циничной хозяйки Мелироанской академии эту чуткую хрупкую женщину отделяла пропасть размером с Мариисское море. Или весь Безвременный океан. Воистину, в кресле перед консулом сидел господин Демиург в платье. Возможно, не столь же могущественный, как создатель Орден Крона, но точно не менее опасный.
Нам с Жорхе ничего не оставалось, кроме как переглянуться и выйти за дверь.
Я тяжело вздохнула и сорвала с головы шляпку.
Троллье дерьмо!
Очевидно, что Батор не верил мне ни на каплю и любые попытки убедить его в невиновности терпели крах. Оставалось надеяться на Лаптолину, ведь даже стязатель Вилейн не имел авторитета в глазах консула Верховного Совета.
Жорхе же, казалось, не обеспокоился произошедшим, а даже приободрился, словно только и ждал удобного случая покинуть кабинет.
— Идём, — он слегка подтолкнул меня в пустой коридор, ведущий куда-то вглубь здания. — У нас здесь есть ещё кое-какие дела.
Дела? В консульстве? У нас? Мне не нравилось то, что я совершенно не понимала происходящего и не контролировала ситуацию. С самого начала в Баторе я только и делала, что покорялась обстоятельствам. И сейчас тоже покорно зашагала вслед за стязателем, рассматривая широкую спину в чёрном запылившемся плаще. Что он задумал?
— Стязатель Вилейн, — обратилась я, изрядно удивив моего тюремщика. Он остановился и оглянулся, а я начала издалека: — Целый год вы не отходили от меня ни на шаг, а в Мелироанской академии так и вовсе сторожите у дверей комнаты. — Я покрутила в руках шляпку, не зная, куда бы пристроить этот странный предмет одежды. — Но вчера, когда кто-то прикончил Тильду, вас не было рядом. Почему?