Наследник чародея. Школяр. Книга первая
Шрифт:
Нужные книги я нашёл не сразу. Пришлось прибегнуть к помощи библиотекаря. Их было две — Лена и Таня. Лена — невысокая худенькая симпатичная молоденькая даже красивая блондинка, если бы не бельмо на весь левый глаз. Кавалеров у неё не было. Хотя с ней крутил роман наш женатый школьный учитель Максим Иванович Карабалак, впрочем, не доводя его до логического завершения, ограничиваясь маленькими презентами в виде шоколадок и цветов. Эти взаимоотношения позволяли ему периодически брать книги домой из читального зала.
Татьяна же выглядела один в один как подруга Фокса Аня из фильма «Место встречи изменить нельзя» — высокая статная брюнетка
В поиске нужных книг мне помогла Лена.
— Срок 10 дней, — напомнила мне она, записывая книги в формуляр. — Учебники даются на руки на 30 дней. Потом надо будет сдавать или продлевать.
Я кивнул. Мне требовалось лишь прочесть эти книги. А Герис там потом разберется. Что меня там дальше ждало, в так называемом учебном процессе, я догадывался. Но самое интересное было то, что мне нравилось учиться магии. В отличие от школьных занятий.
Глава 30
Управление КГБ. Шпионские страсти и мордасти
— Разрешите, товарищ полковник? — Ершов постучался, приоткрыл дверь начальника отдела.
— Заходи!
Настроение у полковника Буркова было не очень. С утра он получил устное взыскание у начальника Управления за отсутствие результатов. Причем, считал это совершено несправедливым.
Накануне был осужден диссидент Пискарёв, который считал нынешнюю политику партии несоответствующей принципам ленинизма, попытался даже организовать кружок изучения марксизма, разумеется, как он изволил его трактовать сам. Только вот осудили этого диссидента не за идеологию, а за взятки, которые он, будучи кадровиком строительной организации, брал за оформление липовых больничных листов. То есть, по общеуголовной статье, не относящейся к подследственности органов безопасности. Генералу это не понравилось. Но что поделать, если иного состава преступления для того, чтобы наказать «инициативного марксиста», найти не удалось.
— Проходи! — мрачно буркнул полковник. — Садись, Игорь Валентинович. Докладывай.
— Хочу сразу предупредить, — Ершов развернул папку, достал пару листов бумаги. — Доклад промежуточный.
— Ладно, — Бурков опять сморщился, словно съел лимон. — Давай промежуточный.
— В ходе оперативно-розыскных мероприятий по делу «Экстрасенс», — начал старший лейтенант, — предварительно установлен возможный объект, то есть лицо, располагающее паранормальными способностями.
— Какими способностями? — удивленно перебил его полковник. — И почему так обозвали дело — «Экстрасенс»? Что за «Экстрасенс»? По-русски нельзя было сказать? Откуда вы нахватали этих самых… словечек непонятных?
— В библиотеку ходил, Юрий Вадимович! — ответил Ершов. — Посмотрел журналы «Наука и жизнь», «Техника молодежи». Полистал фантастику… Экстрасенс — человек, располагающий паранормальными, то есть всякими колдовскими, способностями. Вот Вольф Мессинг, например, реально существующее лицо…
— Ладно, — опять перебил подчиненного Бурков. — Давай ближе к делу!
— Неделю назад в реанимационное отделение больницы скорой медицинской помощи с особо тяжкими телесными повреждениями доставлена Ковалева Нина Павловна, — продолжил оперуполномоченный. — Установлена, что Ковалева была избита неустановленными гражданами цыганской национальности вблизи своего дома. А её сын, Ковалев Антон, за полтора месяца до этого был доставлен в детскую травматологию БСМП после ДТП. Виновник ДТП, кстати, тоже цыган. Как я уже докладывал, Ковалев вдруг резко выходит из комы, поправляется и выписывается. Его мать Ковалева Нина Павловна в тяжелейшем
— Вот копия истории болезни, — Ершов вытащил из папки еще один лист бумаги, отпечатанный на машинке с фиолетовыми штампом «копия» и круглой печатью, протянул Буркову. — Заверена начальником реанимационного отделения.
Полковник взял в руки документ:
— По запросу получил?
— Нет, — Ершов отрицательно качнул головой. — Попросил, сами перепечатали с истории болезни, заверили. Так вот, через день после госпитализации её в реанимации навещает сын. И после его визита она резко поправляется. Врачи уже сами не понимают, куда делись переломы, кровотечения… Синяки сошли!
Старший лейтенант довольно улыбнулся.
— Её перевели в обычную палату травматологии. Возможно, уже выписали на сегодняшний день.
— Что ж вы, не отслеживаете что ли? — больше для порядка хмыкнул Бурков.
— А смысл? Куда она денется? — пожал плечами Ершов. — Их данные у нас есть. Где живут, знаем, — и озорно добавил. — Не шпионы, чай…
— Чай, не чай, кофе, — передразнил беззлобно полковник. — Дальше!
— А дальше совместно с агентом «Асклепий» нами разработан план оперативного эксперимента. Во время очередного визита к матери Ковалев должен быть приглашен в детскую травматологию, где он лечился. Там должна была находиться тяжелобольная малолетняя девочка. «Асклепий» взял на себя обязательство подобрать такую, чтобы вызвать у Ковалева обоснованное желание оказать помощь. С учетом психологического портрета Ковалев должен был её вылечить и тем самым себя раскрыть. В случае, если её вылечить бы не удалось, то, соответственно, Ковалева из числа подозреваемых мы бы исключили.
— А вот дальше, — продолжил докладывать Ершов. — В ходе эксперимента получилось что-то непонятное. Ковалев к матери приходил. Его отследили. Но в детскую травматологию он не поднимался. А девочка, которую ему должны были подставить, начала выздоравливать сама!
— Может быть, — осторожно предположил Бурков, — девочка ваша действительно стала поправляться сама?
— У неё лейкемия в последней стадии, — Ершов покачал головой. — Рак крови. Ей жить оставалось по прогнозам врачей несколько дней.
— И тут начинаются странности какие-то. Наш агент начинает ухаживать за этой девочкой, словно ему кто-то дал команду. Он на свои деньги покупает ей телятину на рынке, бульоны из дома приносит. Во время нашей беседы «Асклепий» утверждает, что так было необходимо. Но вот почему, он объяснить не может!
Бурков озадаченно помолчал, потом предположил:
— Может, гипноз какой? Как у этого Мессинга твоего?
Старлей пожал плечами.
— Это интересно, — согласился полковник. — Материалы мне оставляй. Посмотрю, с аналитиками переговорю, начмеду нашему покажу.
— Есть! — Ершов протянул папку. — Разрешите идти?
— Идите, — Бурков разрешающе качнул головой и спросил вдруг вслед. — Напомни, пожалуйста, агент «Асклепий» это кто?
Ершов повернулся:
— Заведующий детской травматологией Булаев Захар Петрович.
* * *
— Ну, и как там Хомяк? — поинтересовался коллега Ершова, сосед по кабинету, когда старлей вернулся от полковника.
Хомяк было прозвищем Буркова в Управлении. Начальник 5-го отдела об этом знал, находились «доброхоты» среди сотрудников отдела, которые исправно докладывали ему обо всём и обо всех по поводу и без повода. Доложили и о данном ему прозвище.