Наследники Альберты
Шрифт:
– Мудрое и справедливое решение,- подхватил пастор.- Она жила в этом доме как дочь.
В дверях веранды, окруженный облаком табачного дыма, появился Эдуард Амбрас. Некоторое время он наблюдал за Полли: обычно бесцветная и унылая, она сияла от негаданного счастья.
– Права была моя бабушка, когда говорила: счастье женщин украшает,- загадочно произнес он.
Но безмятежная радость Полли длилась недолго. Лиселотт Люнден, до которой не сразу дошел смысл происшедшего, теперь просто рассвирепела.
– Справедливое решение?
– взорвалась она.- Чтобы из наших денег вычли налог за ее виллу? Хороша справедливость!
Лиселотт злобно, с ненавистью сверлила Полли маленькими черными глазками. У Полли по спине пробежал холодок.
– Ты это знала все время!
– вопила пасторша.- Ты обманом заставила Альберту отписать все тебе. А потом… потом…- Она чуть не задохнулась от бешенства и, наконец, разразилась бранью, несколько необычной для жены пастора: - Интриганка чертова! Подлая дрянь!
Медальон
12. У ТЕБЯ В МЕДАЛЬОНЕ ЯД?
Несколько минут царили сумятица и переполох. Рудольф Люнден сдернул золотые очки, избавившись тем самым от созерцания своей разъяренной половины.
– Лиселотт, голубушка, что ты говоришь!
– умолял он жену.
Оскорбленная Полли молчала, но два джентльмена тут же ринулись на ее защиту.
– Лиселотт в истерике,- презрительно сказал Эдуард.- Не обращай внимания.
– Тетя Альберта этими двумя завещаниями сыграла с нами злую шутку,- сердито сказал Еспер.- Провела нас, как детей. Но Полли тут ни при чем.
Адвокат Странд перечитывал документ, найденный в маленьком секретере. Он был озадачен.
– Завещание подлинное, это, несомненно,- бормотал он.- Но отчего же она не прислала его в нашу фирму, которая охраняет ее интересы? Что ей стоило набрать
номер телефона и хотя бы намекнуть нам, что оно существует?
– Так что же мы будем делать дальше?
– деловито, как всегда, спросила Мирьям.- Продолжим ссору из-за персидских ковров и густавианского бюро?
Сванте Странд печально взглянул на нее своими светло-карими глазами и предложил:
– Давайте сделаем перерыв.
– Дельная мысль,- одобрил комиссар Вийк.
Его мать поднялась со стула, судя по всему, на душе у нее стало легче.
– Мы, во всяком случае, избавим вас от своего присутствия. Надеюсь, у вас все образуется.
Незадачливый представитель фирмы «Странд, Странд и Странд» проводил комиссара и его мать до калитки.
– Жалею, что мы спутали карты тебе и твоим клиентам,- с сочувствием сказал Кристер.- Кое-кто из них даже не пытался скрыть своего недовольства.
– Вот это меня и пугает,- ответил Сванте Странд Младший.- Суд, конечно, признает новое завещание. Но что мне делать до тех пор? Например, сегодня? Остаться
здесь или собрать бумаги и улизнуть в Эребру?
– Хочешь совет?
– Да.
– По-моему, тебе лучше остаться. Ты здесь человек посторонний, и твое присутствие хоть немного остудит их пыл.
– Олл-райт,- сказал адвокат и покорно поплелся в дом.
Кристер Вийк долго смотрел на многочисленные окна розовой виллы и на ее белые балконы.
– Не нравится мне атмосфера в этом доме,- признался он, покачав головой.- Очень не нравится.
– Пошли,- позвала его мать.- Мне холодно. Ветер к ночи усиливается, а вода в озере не спала ни на миллиметр.
Обстановка в гостиной Альберты Фабиан не изменилась, скорее даже ухудшилась. Наследники кричали так, что, казалось, хрустальные подвески на люстре вот-вот посыплются вниз.
Но, поняв, о чем они спорят, Сванте Странд не знал, плакать ему или смеяться.
– Я досмотрю этот фильм, чего бы мне это ни стоило!
– заливалась дискантом Лиселотт на самой высокой ноте.- В пять часов по первой программе идет последняя серия.
Она заняла позицию перед телевизором - разъяренная фурия в черном териленовом платье и изящных лодочках.
Еспер Экерюд пронзил ее голубым ненавидящим взглядом.
– Без пяти пять по второй программе начнется репортаж из Вены с первенства мира по хоккею. Имей в виду, я тебе уступать не собираюсь.
– Хоккей!
– фыркнула воинственная пасторша.- Глупейшая игра! А я целый день жду эту последнюю серию.
– Но ведь ее уже передавали, это повторение,- мягко вмешалась Полли.
– Ну и что ж! В четверг наш дрянной телевизор не работал, и сегодня у меня последняя возможность узнать, чем там все кончилось.
В спор включился и Эдуард Амбрас:
– Да пойми ты, будет прямой репортаж. Играют Швеция и Советский Союз.
– А меня больше интересуют Мэри Хеммонд и Дженнифер…- не сдавалась Лиселотт.
– Роланд Эриксон из Миннесоты!
– А Поль Меррони! Его так жалко! Зачем только он женился!
– стояла на своем Лиселотт.
– Ёран Хёгуста!
– в отчаянии взревел Еспер.
– Господи, ну и дом!
– простонал Эдуард.- В одной комнате пианино, в другой - концертный рояль. И всего один жалкий телевизор. Пошли бы вы лучше, тетушка,
вздремнули.
В гостиную вернулась Мирьям. Она выходила в холл звонить по телефону, вместо того чтобы тратить силы на бесполезную перепалку.
– Бросьте вы, ребята! Кто хочет смотреть хоккей, идем через улицу к «Трем старушкам».
В одно мгновение из гостиной всех, кроме Лиселотт, будто ветром сдуло.
Мирьям, Еспер и Эдуард пошли в ресторан «Три старушки». Пастор поднялся к себе в комнату, чтобы вздремнуть. Полли Томссон забилась в свою норку, а Сванте Странд, не найдя ее, отправился прогуляться. На обратном пути возле газетного киоска у гостиницы он столкнулся с Мирьям.