Наследники ночи. Парящие во тьме
Шрифт:
Кларисса решительно обернулась и посмотрела в сторону старого монастыря. Там, у причала возле Церкви, должна быть лодка: сёстры наверняка время от времени ездили в город. Нужно лишь хорошенько поискать.
А затем работать веслом до самой Венеции?
Клариссу охватило отчаяние. Каждое движение причиняло ей боль.
Да, ну и что? Она была вампиром и могла вытерпеть любые муки!
Но Клариссе ещё никогда не приходилось управлять гондолой. Нужно было стоять на корме и держать равновесие, постоянно опуская весло с одной стороны от лодки так, чтобы она продвигалась вперёд. Вампирша не понимала, как это возможно. Удастся ли ей преодолеть такое расстояние? Под волнами лагуны скрывались коварные течения.
Безопасные участки перемежались невидимыми илистыми отмелями и густыми зарослями водорослей, в которых можно было запросто застрять. Об этом Клариссе рассказывала Николетта.
Мужество покинуло вампиршу, и она понурившись вернулась к своему укрытию. Даже если ей удастся добраться до города, что тогда? Как она будет передвигаться по Венеции и разыскивать врагов Дорианы в таком виде?
Нет, у неё не было никаких шансов. В отличие от чистокровных наследников, Кларисса не могла превратиться в какое-нибудь мелкое животное и незаметно подслушать чей-то разговор.
Вампирша нуждалась в помощи.
Чьей? Других вампиров?
Нет!
Должен быть какой-то выход...
Николетта!
Значит, всё-таки придётся рассказать ей о матери. Кроме вампиров, девушка была единственной, кто знал о том, что Кларисса находится на Сан-Клементе. К тому же Николетта пообещала вампирше, что вернётся за ней. Нужно было лишь подождать, а затем поведать девушке тайну её рождения и вместе с ней отправиться на поиски похитителя.
А потом они освободят Дориану и мать с дочерью снова смогут быть вместе.
Эта мысль заставила Клариссу улыбнуться обожженными губами и продолжала согревать её, когда вампирша с рассветом опустилась на свою кровать и закрыла глаза.
ЖЖЖ
Николетта снова направилась к арсеналу. Вечерело. Спрятавшееся за облаками солнце собиралось опуститься за горизонт. Ветер усилился. Если посмотреть на восток, где сгустились тяжелые серые тучи, становилось ясно, что его порывы были лишь предвестниками ночной бури.
Николетта плотнее запахнула плащ, чтобы защититься от ветра и холода, но всё равно озябла и поэтому ускорила шаг. Девушке по-прежнему не хотелось встречаться с отцом, но как долго она могла его избегать? Николетта боялась, что в её отсутствие братья и кузены наплетут ещё больше интриг. Что, если им удастся убедить Кальвино отправить Николетту к остальным женщинам?
Но мысли девушки занимали не только семейные проблемы. Николетта то и дело вспоминала Таммо, юного вампира, которому удалось завладеть её сердцем. Она давно уже твердо решила, что никогда ни в кого не влюбится, не выйдет замуж и не позволит ни одному мужчине запереть её в своём доме.
Но Таммо не был обычным мужчиной. Он был одним из вампиров, которые жили совсем не так, как Оскури. С одной стороны, девушке хотелось вкусить этой жизни, но с другой стороны, её слишком пугали слова Клариссы.
Разве человек и вампир могли жить вместе? Нет того чтобы быть спутницей Таммо, ей придётся стать, вампиршей. Николетта не могла себе этого представить. Позволить ему выпить всю её кровь, до последней капли, до последнего удара сердца? А затем она каким-то непонятным образом превратится в ночное существо и больше никогда не увидит солнца?
Николетта усмехнулась. Оскури тоже не часто видели солнечный свет. Ночь была стихией «неуловимых теней».
Разве из всех людей Оскури не были больше всего похожи на вампиров? Они тоже могли, как летучие мыши, парить над улицами и
каналами, обладали особыми знаниями и волшебным порошком, против которого была бессильна даже вампирская магия.
Может быть, у Николетты всё-таки был шанс? Может, скоро она снова увидит Таммо и останется с ним?
Улыбка озарила лицо девушки, когда она вошла в укрытие Оскури и начала подниматься по лестнице.
Николетта застала Томмазо в его покоях. Он, как всегда, сидел на своём диване и с улыбкой кивнул в ответ на её приветствие. Возле старика устроился Леоне. Заметив Николетту, он вскочил на ноги и подбежал к ней.
— Наконец-то! Мы все очень испугались, когда ты сбежала.
— Все?
— Ну да. И в первую очередь мы с Кальвино, — смущённо добавил Леоне.
— Тебя удивляет, что после этой истории мне захотелось немного побыть одной?
Оскуро покачал головой.
— Я понимаю, каким шоком для тебя стало откровение отца.
Николетта уперла руки в бока.
— Ты знал об этом! — крикнула она. — Вы все знали об этом и молчали! Я думала, ты мой друг. Возможно, единственный друг, который есть у меня в этой семье.
Леоне обнял девушку за плечи.
— Это не так. Отец любит тебя всем сердцем. Микеле и Габриэле тоже хорошо к тебе относятся. Они волновались, когда ты убежала...
— Но почему ты не рассказал мне обо всём? — не унималась Николетта.
— Потому что это было бы своего рода предательством по отношению к твоему отцу, — попытался защититься Леоне.
Он подвёл девушку к одному из диванов и заставил её опуститься на мягкие подушки.
Николетта вздохнула.
— И вам на самом деле так и не удалось выяснить, что с ней произошло?
Леоне покачал головой.
— Твой отец был в отчаянии, но взял себя в руки, вспомнив о своём долге перед Оскури. Он наш падре.Нам нужен сильный предводитель, который способен ясно мыслить и быстро принимать решения. Решение Кальвино сделать тебя частью семьи и снова заняться своими обязанностями было правильным.
Девушка вздохнула.
— Наверное, ты прав.
— Да, я прав, и ты не должна сердиться на своего отца. Возвращайся домой.
«А где мой дом?» — подумала Николетта, но не стала произносить это вслух.