Наследники Великой Королевы (др. изд.)
Шрифт:
— Климу это понравиться. Он любит толстых женщин.
— Да, наш славный Клим выглядит сегодня очень счастливым. Мне кажется, все довольны. Видите ли, по местным законам, если невеста недостаточно толста, ее семья имеет право лишь на половину выкупа. Теперь же они получат выкуп за невесту целиком. Отец потребовал выплатить его золотом. Я уже приготовила и отдам ему деньги, когда он приведет невесту. Они в великолепном кожаном кошельке. Он так красив, что мне жалко с ним расстаться.
Для меня было большим облегчением узнать, что Клим пребывает в благорасположении. Поначалу он всячески
Из задних дверей дворца появилось великолепное видение.
— А вот и жених, — заметил я с невольным восхищением.
На Климе был потрясающий пурпурного цвета камзол. Ноги его были обтянуты трико в желтую полоску. Шляпу из небесно-голубого бархата украшали ярко-красные страусиные перья. Было ясно, что он потратил все свои богатства на приобретение этого сказочного наряда. Весь он буквально раздувался от гордости. Моя спутница не удержалась и захихикала.
— Ну, разве он не великолепен? Я очень полюбила нашего великана Клима. Он просто большой мальчишка. Иногда, дурной мальчишка. Очень часто дурной.
— В битве он настоящих лев. Я тоже его очень люблю. Я рассказывал вам, что он спас мне жизнь?
Клим, гордо улыбаясь, спустился во дворик.
— Прошу прощения, мэм, но я хотел бы побеседовать со своим приятелем, прежде, чем начнется церемония, — сказал он.
— Я очень горжусь вами, — произнесла сеньорита, — вы выглядите так красиво и нарядно.
Он прошелся перед нами взад-вперед, выгнув грудь колесом и искоса наблюдая за моей реакцией — по достоинству ли я оценил его великолепие.
— Я купил этот костюм у грека, принявшего местную веру. То-то все будут пялиться на меня, когда я пройдусь по Чипсайду, верно? Как тебе нравятся эти красные перья? Красиво, правда?
— Сказать — красиво, значит ничего не сказать. Рядом с тобой я выгляжу просто ощипанным воробьем, Клим.
Кристина, казалось, только сейчас заметила, что я не надел свой новый наряд.
— Вы не сдержали своего слова, дон Роджер, — укоризненно произнесла она. — Неужели вы приберегаете ваш наряд для свидания с какой-нибудь другой дамой?
— У меня не было времени переодеться. Мне необходимо сегодня вечером срочно отплыть на поиски капитана Уорда, — но ни слова об этом, — обратился я к Климу, который глядел на меня, широко раскрыв глаза. — Никто не должен знать об этом, пока мы не отплывем.
Девушка с волнением смотрела на меня.
— Что-нибудь случилось? У вас дурные вести?
— Я расскажу вам об этом позже.
Пока мы беседовали, я услышал позади нас гомон туземных голосов. Клим вернулся к дверям, из которых вышел, и заглянул внутрь. Потом снова подошел к нам с широкой глуповатой ухмылкой.
— Она там, — объявил он. — Ее посадили на мула. Вся в цветах и лентах. Думаю, дома в Англии многим бы понравилась невеста на муле, вся в цветах и лентах, верно, приятель? — Он помолчал, а потом неуверенно покачал головой. — Может быть, не следовало сажать ее на мула. Наверное, лошадь была бы лучше. Красивая арабская лошадь. И хорошо, что на лице у нее вуаль. Уж больно она темнокожая.
— А сейчас что они делают? — поинтересовался я.
Он совершил еще одно путешествие к дверям и вернулся с еще более глуповатой улыбкой.
— Надевают на нее еще какие-то украшения с басурманскими наговорами. А другие женщины держат для нее наготове какое-то питье.
— Из молока и меда, — объяснила Кристина. — Это первая часть церемонии. Думаю, нам уже пора выходить.
Клим приобрел себе турецкий ятаган в облупленных ножнах и пристегнул его к поясу. Оружие путалось у него между ног. Я боялся, что он споткнется и упадет. Улыбнувшись, я взглянул на Кристину, но она важно и торжественно смотрела прямо перед собой. Должно быть все женщины воспринимают свадебную церемонию, какой бы странной она не казалась, с абсолютной серьезностью.
Во внешнем дворике и саду собралось больше сотни матросов, но под бдительным взглядом капитана Слита все они держались довольно чинно. Однако когда они узрели Клима во всем его великолепии, то разразились приветственными криками и истошными завываниями.
— Ай да жених, вырядился на славу! — заорал один из матросов, стоявший в середине толпы. — Кого ты ограбил, парень? — вопил другой. — Уступи мне свою одежонку, и я сам женюсь на этой темнокожей бабенке, — надрывался третий.
Слит резким голосом оборвал все это веселье, потребовал тишины. Кристина знаком велела жениху встать посередине двора, и вместе со мной подошла к нему. Мы встали с одной его стороны. Все взоры обратились к высокому сводчатому выходу, откуда появилась брачная процессия.
— Не хватает музыки, — прошептала Кристина. Какая же это свадьба без звуков органа.
— Это не свадьба, а просто церемония, которая позволит нам сохранить мир с местными жителями, — ответил я. — Клим должен пройти через это, но он вовсе не обязан навек оставаться с этой жирной кадушкой.
Она с упреком посмотрела на меня, а потом отвернулась, чтобы наблюдать за процессией. Родственники невесты в полном молчании один за другим выходили во двор. Они были одеты в белоснежные одежды. Лица всех женщин были плотно укутаны покрывалами. Последней шествовала невеста. Она была еще толще, чем я ожидал и так переваливалась с боку на бок, что среди матросов раздался громкий смех. Даже капитан Слит громко фыркнул. Кто-то сзади произнес.
— Ну и туша! Бедному Климу придется нелегко.
Ее отец нес какой-то длинный сверток, перевязанный лентой. Благодаря своим грозно торчавшим усам он гораздо больше походил на пирата, чем наши матросы. Сверток он передал невесте, которая опустила его на землю и начала длинную речь, произнося слова в нос.
— Что она говорит? — спросил я свою спутницу.
— Это слова торжественной свадебной клятвы, — прошептала Кристина. — По-моему, они прекрасны. В переводе звучит примерно так! «Как этот предмет притягивается к земле, так и я тянусь к моему супругу. И как ничто кроме силы не способно оторвать эту вещь от земли, так лишь смерть может лишить меня его любви и защиты».