Наследники Великой Королевы (др. изд.)
Шрифт:
— Нет, не понимаю. Капитан Уорд приказал тебе оставаться на берегу. Дворец должны охранять наши люди, и ты был одним из них. И вот ты сбежал. Что скажет капитан?
Клим напыжился. Судя по всему он не испытывал никакого раскаяния.
— Он скажет — «молодец парень!» Ведь я ему понадоблюсь, так как впереди нас ждет драка.
— А я думаю, что скорее всего он посадит тебя в кандалы или прикажет протащить под днищем корабля. И на этот раз я ничем не смогу тебе помочь. Второй раз капитан меня не послушает.
Мне не давала покоя мысль о том, какие слухи и откуда побудили Клима совершить этот поступок и какие последствия все это могло для нас иметь.
— Кто сказал тебе, что нас ждут сражения? Я тебе этого не говорил.
— Я услышал это от одного из людей Слита. И как только я это услыхал, сразу же принял решение…
— Ты слышал это от одного из людей Слита? Значит об этом знают все?
Клим кивнул головой.
— Думаю, да. Люди Пули и Бланта очень разозлились, когда узнали об этом. Им вовсе не улыбалось остаться на берегу.
— Пули и Блант оба мертвецки пьяны. Как ты думаешь, могли экипажи из судов самолично решить следовать за нами?
— Конечно могли, — угрюмо буркнул он. — И правильно сделали бы. Нам понадобится каждый боец.
— А кто будет защищать наши интересы на берегу? Ты что, хотел бы потерять свою долю добычи, которая хранится на складах?
Этот вопрос слегка поколебал его уверенность.
— Я об этом как-то не подумал.
— Разумеется, не подумал. Почему ты не пришел и не сообщил мне, о чем шепчутся матросы, вместо того, чтобы потихоньку сбежать самому? Кто защитит донну Кристину, если ей будет угрожать опасность? Об этом ты тоже не подумал?
— Нет, — совсем уже смущенно пробормотал он.
— Капитан Уорд оставил тебя на берегу, так как считал, что может на тебя положиться. Видишь теперь, что ты наделал?
— Да, дружище, вижу.
Я поднялся и оглядел горизонт. Вдалеке почти на самой линии горизонта виднелся маленький огонек. Я указал на него Климу.
— Судовые огни, — сказал он.
— Это либо «Корнуэльская девчонка», либо «Альбикор». Они следует за нами. Вот увидишь, Клим, на них собрались все мало-мальски трезвые матросы, какие только были на берегу. Тем же, кто все-таки остался, придется нелегко. И донне Кристине тоже.
Клим уселся на корточки в своем уголке и жалобно произнес.
— Богом клянусь, не хотел я, чтобы с леди приключилась беда. Она была добра ко мне. Я хотел сказать тебе о том, что задумал, но боялся, что ты оставишь меня на берегу. — Он быстро забормотал. — Ну не мог я с ней больше оставаться. Легче мне висеть на Пэддингтонской виселице, чем оставаться с этой бабой. Это ты втянул меня в эту затею, дружище.
— Ну уж нет, кроме себя самого винить тебе некого.
Мне невольно стало жалко его, и я опустил ему руку на плечо.
— Ну ладно, ничего. Обстоятельства сложились неудачно для нас, но еще не все потеряно. И то правда: Джону пригодятся все корабли. Быть может нам удастся вернуться прежде, чем на берегу дело примет скверный оборот.
Если бы только донна Кристина была с нами! Именно это тревожило меня сильнее всего!
К рассвету стало ясно, что моя догадка верна. В кильватере за нами следовало два корабля. Стоя на юте с капитаном Слитом, я узнал «Корнуэльскую девчонку» и «Альбикора». Слит был в ярости. Он метался по палубе, то и дело бросая злобные взгляды на следующие за нами суда. Наконец он остановился передо мною и заявил, что оба — и Блант и Пули, заслуживают, чтобы им «как следует пощекотали шпагой селезенку». Можно ведь и пить и дело разуметь, — продолжил он. — В любом случае они обязаны были контролировать своих людей.
Он готов был держать пари на золотой соверен, что оба капитана сейчас храпят на своих подвесных койках, не подозревая о том, что их посудины находятся в море. До этого мне и в голову не приходила, что капитаны могут находиться на своих судах, но когда я выразил сомнения по этому поводу, Слит только отмахнулся.
— Неужели вы думаете, что помощники снимутся с якоря без капитанов? — спросил он. — Ведь это будет означать мятеж, а такое обвинение им ни к чему. Нет, мастер Близ, будьте уверены, обоих пьяниц аккуратненько погрузили на борт, прежде чем они подумали о других делах.
Я сразу понял, на что он намекает.
— Вы полагаете, что у обоих помощников хватило ума оставить на берегу часть своих людей?
Он внимательно посмотрел на меня, прежде чем ответить.
— От этого чертовски многое зависит, голубчик. Меня самого это чрезвычайно интересует. Дело в том, что я сам оставил на берегу Хьюги Хейта. Вы знаете Хьюги? Это мой первый помощник, ирландец из Антрима. Я оставил ему сотню людей. Достаточно, чтобы уберечь склады, пока мы не закончим наши дела и не вернемся. Но как я могу быть уверен, что он останется на своем посту, если другие отправились следом за нами? — Он прищурился, глядя на паруса в отдалении и покачал головой. — Я должен узнать, что предпринял Хьюги Хейт, мастер Близ. По его тону я понял, что моя жизнь висит на волоске. Если его помощник остался на своем посту, Слит не откажется от осуществления нашего плана, рассчитывая на благополучное возвращение в порт. Но если Хейт последовал за другими судами, он поставит крест на нашей добыче и будет действовать соответственно. Для меня и Клима это будет означать смерть. Слит заберет алмазы и расправиться с нами, а затем возьмет курс на запад, надеясь проскользнуть через бредень, расставленный испанцами. Я был так уверен в этом, что невольно задрожал, когда он устремил на меня свои водянисто-серые рыбьи глаза.
— Я брошу якорь и дождусь их, — сказал он, — Мне необходимо знать, как поступил Хьюги Хейт.
Значит, все было решено. В его взгляде я прочел свой смертный приговор. Я едва удержался, чтобы не броситься на поиски Клима, так велико было мое желание ощутить поддержку единственного друга. Но несмотря на охватившую меня панику, я ясно осознавал опасность любых проволочек.
— Мы потеряем несколько часов, если станем дожидаться их, капитан Слит, — сказал я. — У нас каждая минута на счету. Мы и так можем не успеть…
— Все это имеет значение лишь в том случае, если Хьюги выполнил мои распоряжения. Так что я собираюсь подождать. — Он улыбнулся, но его улыбка нисколько меня не ободрила. Она была холодна как лед и расчетлива, как у менялы.
— Я полагаю, мой юный друг, будет лучше, если вы передадите мне камни прямо сейчас.
— Но ведь мы же договаривались по другому, — запротестовал я, хотя понимал, что возражения мне не помогут. — Я должен заплатить вам только после того, как поднимусь на трап «Королевы Бесс».