Наследство
Шрифт:
Спустя некоторое время он забрел в короткую аллею, в которую из-за нависавших крыш почти не проникал солнечный свет. Здесь стояли, тесно прижавшись друг к другу, старые бревенчатые дома. Старые неглубокие дренажные канавы, проложенные вдоль обеих сторон булыжной мостовой, были переполнены отбросами и нечистотами. Мимо него пробежали двое ребятишек, одетых в рваное тряпье, и чему-то рассмеялись на бегу.
В дверях одного из домов сидел старик, пытавшийся починить оборванную рубаху с помощью костяной иглы и грубой бечевки.
Олио остановился, огляделся и пересчитал окружавшие его дома. На одной стороне улочки их было
Это тоже Кендра, подумал Олио. Это тоже королевство.
Он уже двинулся дальше, когда краем глаза неожиданно заметил знакомый плащ. Владелец плаща как раз выходил из дверей одного из домов, которые только что пересчитывал принц.
– Ну-ну, – громко произнес Олио. – Прелат магии Эдейтор Фэнхоу.
Прелат обернулся, очевидно, не ожидая встретить в этом месте кого-либо знакомого. Однако выражение его лица стало вдвое удивленнее, когда он узнал принца. Он неуверенно поклонился, по-видимому, все еще не вполне доверяя собственным глазам.
– Ваше Высочество! Что вы здесь делаете? – Он быстро огляделся. – И где ваша охрана?
– Я просто гуляю, сэр, осматриваю город. А что касается охраны, то у меня ее просто нет.
– Нет охраны? – Эдейтор подбежал к принцу и взял его за руку. – Тогда, Ваше Высочество, оставайтесь рядом со мной. Я стану следить за тем, чтобы вам никто не смог нанести вред.
Олио негромко рассмеялся.
– Почему кто-то обязательно должен причинить мне вред? – Он осмотрел аллею в обоих направлениях. – Я пока не вижу ни воров, ни других негодяев. Думаю, что нам с вами ничто не угрожает. И кроме того, вы сами ходите без какой-либо охраны.
– Здесь меня знают, дорогой принц. Всем известно, что при мне не бывает ничего ценного, кроме плаща, а его никто не станет покупать у вора, потому что все жители уверены в том, что он находится под магической защитой.
– А как же получилось, что прелат магии так хорошо известен среди этих безнадежных трущоб?
Выражение лица Эдейтора тотчас стало замкнутым.
– Мои обязанности приводят меня в самые неожиданные уголки города, Ваше Высочество.
– Здесь нет здания теургии.
Эдейтор ничего на это не ответил, стараясь вывести Олио из мрачной аллеи. Сперва принц пошел было рядом с ним, но неожиданно остановился возле дома, из которого вышел Эдейтор.
– Этот дом определенно не похож на теургию.
Не успел Олио договорить это, как дверь дома отворилась, и из нее вышла старуха с пустой корзиной в руках. Увидев прелата, она быстро подошла к нему и поцеловала его руку, а затем поспешно ушла в противоположную сторону.
– Что это за женщина? – тихо спросил Олио.
– Я… я не знаю ее имени, – ответил Эдейтор.
– А она, похоже, хорошо вас знает.
– Она узнала меня только в течение последнего часа. Ее сын был студентом магии в Теургии Огня. На этой неделе он погиб в результате несчастного случая в литейном помещении. Ей перестали поступать
Олио внимательно выслушал это объяснение, но ничего не сказал. Эдейтор понял молчание принца по-своему и начал оправдываться:
– Но я использовал для этого свои деньги и ничего не брал из фонда теургии.
– Ну что вы, мне это даже в голову не пришло. – Олио пожал руку прелата, все еще державшую за руку его самого. – Я думаю, прелат, что в один прекрасный день мы с вами сядем рядом и будем долго беседовать.
– О чем же, Ваше Высочество?
– Как о чем, сэр? О королевстве, – спокойно ответил Олио.
Когда горничные и фрейлины, наконец, покинули ее спальню, оставшись одна, Арива тяжело опустилась в кресло. Она чувствовала себя измученной, но в то же время не ощущала приближения сна. Сильнейшие эмоциональные и физические перегрузки нескольких последних дней обрушились на ее плечи непомерной тяжестью, но, несмотря на это, в ее сознании кружился целый вихрь из тысячи мыслей, и каждая требовала от нее внимания. Подробности, касавшиеся Двадцати Домов и их обитателей, составленный Оркидом список возможных заговорщиков, пропавшие тела ее младшего брата и его спутников, проблемы, связанные с прибытием и размещением наемников, настойчивые требования торговых гильдий о сохранении для них льготных тарифов, составление списка приглашенных на коронацию… Срочные, грандиозные, глупые и необязательные дела смешались в запутанный клубок, и все это было для нее новым и непонятным.
Она не имела никакого представления о том, как справиться с захлестнувшим ее так внезапно потоком подробностей и фактов, к которому каждое утро Оркид, с присущей ему тягостной торжественностью и гладко выбритым невозмутимым лицом, добавлял новые подробности и факты. Ей пытались по возможности помогать Олио и Харнан, однако Олио был таким же новичком в делах управления, как и она сама, а Харнан был слишком занят, исполняя свои обязанности в качестве секретаря, и у него хватало дел помимо ответов на ее глупые вопросы. Она осознала, что ей постоянно преподносили информацию, которой она вовсе не хотела знать, прошения, которые она не хотела читать, жалобы, которые она не хотела разбирать, и льстивые речи, которых она не хотела слышать.
В сердцах она поднялась со своего места. Ночь была еще теплой – последний привет лета перед наступлением сырой осени, которая должна была принести с собой ледяные ветры из заснеженных земель, лежавших далеко к югу от Тира. Тем не менее Арива испытывала необходимость поддерживать огонь в камине – хотя бы чем-то должна была заполниться пустота в ее комнате. И пустота, оставшаяся в ее жизни после смерти матери и брата.
Она легла в постель и закрыла глаза, пытаясь заснуть, однако это не помогло. Тогда она резко встала и вышла из комнаты, изумив двух стражников, стоявших возле ее дверей. Не обращая внимания на участливое выражение их лиц, она направилась вперед и вскоре оказалась в южной галерее. Она пошла к балкону, но тут же остановилась. Возле балкона кто-то стоял, глядя на город и на море, блестевшее за ним. Ариве пришлось пережить ужасные мгновения – у нее мелькнула мысль, что это призрак Линана вернулся, чтобы встретиться с ней на том самом месте, где они разговаривали в последний раз. Однако тут человек обернулся, и она узнала принца Седаруса.