Настоящая фантастика – 2010
Шрифт:
Потом дверь к ним в комнату распахнулась, вошел отец, одетый так же, как во время прогулки, и включил свет.
— Тук-тук-тук. А что это вы здесь делаете? — удивился он.
— Ждем, когда взорвется Отарус, — нарочито весело ответила мама, щурясь от света и прикрывая глаза ладонью. — Гай утверждает, что это случится вот-вот.
— А! Какой молодец! Значит, вы тоже решили понаблюдать это шоу, а у нас на работе всем не до этого, финансы, финансы, только о деньгах и говорят, хотя даже каналы новостей сообщили… Я уже хотел тайком пробраться и украсть у Гая телескоп на одну ночь, чтобы он случайно не увидел кое-чего, мучительно придумывал повод, и на тебе — вы уже все знаете. Кстати, Гай, а ты как догадался, учитель сказал?
— Была такая задача в очень старой книжке.
— Надо же, и ты ее решил?
— Нет, но посмотрел ответ.
— Молоток, парень. Соображаешь! И что говорит ответ? Когда начнется шоу?
— Через час или два. Я бы сказал точнее, если бы знал, во сколько погасла девятая луна. К этому времени надо прибавить двадцать часов.
— Надо же, какая умная задача! Все правильно, осталась пара часов. Только странно, что вам ее вообще показали в школе, а тем более именно сейчас.
— Ее не показывали. Я сам случайно прочитал.
— Ну что ж, это не суть важно. Я еще поговорю с вашим учителем. Но это позже, а сейчас нам предстоит увидеть забавное зрелище. Рванет, будь здоров! Малышке пришло время рожать. Решила тряхнуть стариной и снова почувствовать себя матерью. Последний раз, насколько я помню, она разродилась тысячу лет назад.
— Что ты несешь, совсем мозги сжег? — не выдержала мама.
— Ну не тысячу, а чуть больше. Может, я ошибся на пару веков, но всего не упомнишь. Об этом же сейчас только и трезвонят, вы что, не слышали? Ты разве не смотрела выпуски…
— Я работала.
— Ах да, точно. Забыл.
— И что в этих выпусках?
— А что? Что такое? Что вы все на меня так смотрите? Конца света ждете, что ли?
Вопрос так и повис в напряженной тишине.
— О, боже, ребята, вы что, серьезно? Нет. Вы шутите, правда? Та-а-ак. Гай, вспомни-ка хорошенько, что это была за задача, о чем там говорилось.
— Прекрати издеваться над нами, иди к своему осьминогу! Хоть перед смертью оставь нас в покое! — закричала мама.
Отец побледнел и отступил на шаг.
Гай втянул голову в плечи и быстро проговорил:
— Конец света — это еще не повод ругаться на папу.
— Малыш абсолютно прав, — обрадовался отец, приходя в себя. — Совсем не повод. А он, кстати, неплохо соображает! Молодец! Так, ребята, спокойно, спокойно, я вам все сейчас объясню. Только без истерик. — Он примирительно выставил руки ладонями к маме. — Так… Сейчас… Как бы это по-простому-то… чтобы долгих лекций не читать… Сейчас соображу. Так… Гай абсолютно прав. Но речь идет о взрыве флуктуационного сгустка, родившегося в ядре и вырвавшегося на поверхность, чтобы потом стать самостоятельной звездочкой. Взрыв этот очень мощный, способный уничтожить любую планету на своем пути, но, к счастью, узконаправленный и направлен он совсем не в нашу сторону. Так что переживать не стоит. Неужели я бы вам не сказал, если бы готовилось что-то серьезное? Время таких взрывов научились предсказывать уже тысячи лет назад, но поскольку мощность их слишком велика, сравнимая со взрывом некоторых светил, то раньше считалось, что ядро при этом не может уцелеть и звезда разлетается полностью. Впрочем, их уже давно называют флуктуационными взрывами или проще — звездными родами. Но подобных рожениц в нашей Галактике так мало, что их изучение не входит даже в программу старших курсов, поэтому я и не понимаю, как Гай мог натолкнуться на такую задачу.
— Ты ничего не путаешь? — снова завелась мама. — Речь идет об Отарусе! Это наша звезда! Так почему бы ее не поизучать на старших курсах?!
— Да, точно! Ну может, есть и другие причины, не знаю. Может, расчеты слишком сложные! Чего ты придираешься? Не я же учебники пишу и программы составляю! Это не ко мне вопрос! Все? Успокоились? Будем жить? Рано нам еще помирать? Ну вот, все хорошо, все хорошо. И самое главное — нас ждет удивительное шоу. Такое можно увидеть только раз в тысячу лет, и на это стоит смотреть своими глазами.
Отец замолчал и, видя, что буря улеглась, погасил свет, а затем пристроился на кровать со стороны Гая. Мамы он все еще побаивался. Воцарилась напряженная тишина, которую никто не спешил нарушать. Молчание затягивалось. Напряжение росло. Отец не выдержал первый:
— А что же вы у меня раньше не спросили?
— Я хотела с тобой поговорить! Дважды пыталась, но ты был занят!
— Ах да, точно, помню. Так я же не знал, что вы того… это самое… что Гай подсмотрит ответ и все такое.
— А ты ничего не знаешь, и знать тебе некогда, что твой сын без осьминога за несколько секунд решает форсированные задачи для старших курсов!
— Не ругайся, хорошо? У меня еще будет время. Давайте смотреть — сейчас начнется. Мы увидим только краешек, но все равно должно быть интересно. Там как раз две газопылевых.
Гай встал и потянулся к телескопу, но отцовские руки, оказавшиеся не такими уж дряблыми, вовремя усадили его обратно:
— И так будет слишком ярко. Побереги глазки.
— Папа, когда начнется? — не вытерпел Гай.
— Уже. Смотри внимательней.
Видимость из окна была изумительная.
Сначала на фоне черного неба безмятежно белели только восемь кругляшков. А потом чуть выше горизонта на небе стали медленно розоветь два огромных облака. Затем из розовых они превратились в ярко-красные и вдруг стали вытягиваться навстречу друг другу и книзу. В следующее мгновенье между вспыхнувшими облаками, удаляясь, пролетел ослепительно-белый шарик, и облака, изогнувшись, потянулись за ним. Но так и замерли, не догнав, а потом начали быстро бледнеть и за несколько секунд погасли, словно их и не было вовсе.
Небо стало таким же, как прежде, — только восемь белых лун выделялись на черном фоне.
Возвращая всех к реальности и давая понять, что представление закончилось, отец восторженно захлопал в ладоши.
— Это все? — удивился Гай.
— Все, — ответил папа. — Родила. Хорошо, что не в нас.
— Так быстро? И теперь снова ждать тысячу лет?!
— Ты же еще молодой. Дождешься, не переживай. Тебе понравилось?
— Ага! Мам, а тебе?
— И мне тоже.
— Кстати, я вам не говорил? Меня сегодня уволили, — поддержал разговор отец.
Мама не ответила. Она обнимала Гая и смотрела в темное окно на белые луны. В голове ее путалось множество мыслей, одна важнее другой. Надо будет перевести Гая в нормальную школу, где бы специально для его нефорсированного мозга разработали соответствующую программу обучения. Надо будет отрабатывать прогулянное время, разбираться с мужниным увольнением и поиском для него новой работы. Очень много накопилось всех этих «надо». Пережитые страхи легкими судорогами поднимались к горлу, но она сдерживала их, она позволит себе разрыдаться только утром, когда Гай уйдет в школу, а сейчас ей выпала уникальная возможность просто сидеть и смотреть в окно на небо, ни о чем не думая, и упускать такую возможность было никак нельзя. Следующая могла представиться только через тысячу лет.