Натуральный обмен
Шрифт:
Нюся сама оказалась рабыней от рождения и говорила об этом очень просто, и не стесняясь. По ее словам, господин у их деревни был хороший, и его все уважали, а не боялись.
Честное слово, для меня все это было дико, а еще я чувствовал себя ослом, потому что не знал элементарных вещей о соседнем государстве, которое очень сильно отличалось от Карадены. Непростительная халатность с моей стороны. Судя по гневным речам Дамиана, его отец уделял соседям, в том числе и мне непосредственно, куда более пристальное внимание.
Все-таки уроки ОБЖ в школе не прошли даром: ориентировался на местности я неплохо. Спасибо Нюсиному отцу, что вбил в голову дочери, что, если заблудится, ей нужно идти на север. Если бы не это указание, мы бы ни за что не выбрались из леса.
Но вот, по прошествии нескольких часов, деревья стали редеть, и я понял, что мы близки к цели. А через некоторое время мы ступили на хорошо протоптанную тропинку.
– Ну, что, - обратился я к девочке, - узнаешь, где мы?
Девочка хмурилась, вглядываясь в окружающее пространство, а потом широко заулыбалась и даже подпрыгнула от радости.
– Да! Мы у самого выхода из леса! Здесь мы с папой и ходили!
Нюся радовалась, а я пока даже не знал, как реагировать. То, что я таки сумел привести ребенка домой, не могло не греть душу, но деревня - это люди. Чего мне от них ждать? Кто знает, может, неугомонный принц уже успел разослать весть о награде за мою голову, и стоит мне только показаться, как пиши пропало.
Нюся заметила перемену в моем настроении.
– Ты не хочешь идти со мной?
– удивительно проницательно спросила она.
Я пожал плечами:
– Наверное, не стоит.
Ее огромные васильковые глаза стали еще больше.
– Ты опять пойдешь туда? В лес? Один?
– что я мог сказать? Подобная перспектива меня тоже не радовала.
– Ты устал, я же вижу! Мои родители тебе помогут, у нас есть еда и место, где можно поспать.
Еда... От одной только мысли о ней заурчал желудок. Правда я не смог бы ответить, чего я хочу больше: есть или спать. Но я и правда чувствовал себя так, что стоит мне провести на ногах еще пару часов, то я просто свалюсь под ближайшим деревом, и моя погоня может брать меня тепленьким.
– Пойдем-пойдем!
– заладила Нюся, поняв, что ее предложение заставило меня колебаться.
– Пойдем!
– повторила она решительнее и ухватила меня за руку, будто боялась, что я попробую сбежать.
***
– Кушай, кушай, - приговаривала мать Нюси, подливая мне молоко в большую глиняную кружку.
Жила семья девочки небогато (впрочем, откуда богатство у рабов), но не впроголодь. Помимо молока, мне предложили свежеиспеченный хлеб, а хозяйка гордо сообщила, что год выдался урожайным, и мукой деревня запаслась на год вперед.
Дом Нюси стоял на самой окраине поселения, и мы добрались до него практически никем незамеченными. Только старик, сидящий на крыльце соседней избушки, радостно выкрикнул нам вслед:
– Нашлась-таки!
Глава семьи днем работал в поле, а потому нас встретила одна мать Нюси, такая же худая и угловатая, как и она сама. Женщина плакала от счастья и обнимала дочь, причитая, что уже отчаялась и не ждала увидеть ее живой. Меня она тоже приняла как родного и первые несколько минут непрестанно благодарила за спасение ее ребенка, а потом, видимо, оценив мой уставший вид, проводила к умывальнику, а затем и к столу.
Домик, в котором меня так гостеприимно приняли, был маленьким, но в то же время уютным. Одно пространство, без разделения на кухню и спальню. Обеденный стол, печь и тут же кровати. Ничего лишнего, никаких благ, вроде водопровода или стекол в окнах, но в то же время здесь было хорошо и спокойно. Хотя, возможно, мне так казалось после приключений последних двух дней.
– Как тебя зовут?
– вдруг спросила хозяйка, присев за стол напротив меня и дочки, устроившейся по правую руку от меня.
– А то я даже не спросила, кого мне благодарить за Нюсеньку.
Признаюсь, этот вопрос меня озадачил. Как меня зовут? Какое из своих имен я могу назвать?
Я снова отпил молока, маскируя заминку и быстро соображая.
– Меня зовут Андрес, - назвался я почти своим настоящим именем, но на манер звучания в этом мире.
По-видимому, ложь прозвучала натурально и женщина не заметила моих метаний.
– Я Дара, - представилась она в ответ.
– Ты вольный?
– спросила, вроде бы, доброжелательно, но в то же время предельно серьезно. Как бы она ни была мне благодарна за то, что вернул ей дочь, привечать в доме беглого раба ей, конечно же, не хотелось. Я это прекрасно понимал, а еще понимал, что дело тут не в личностных качествах и не подозрительности, просто она, как мать, защищает своего ребенка.
– Вольный, - на этот раз ответил я без заминки.
– Просто я тоже потерялся. Можно сказать, мы с моим другом...э-э... разминулись.
Дара чуть приподняла брови, прошлась по мне взглядом, оценив и грязную изорванную одежду и перемотанные перепачканные кровью запястья. Навряд ли, моя одежда, даже в таком состоянии могла сойти за крестьянскую, но хозяйка ничего не сказала. Встала, достала из маленького шкафчика над столом бутылку с зеленоватой жидкостью и подошла ко мне.
– Давай сюда руки, - строго сказала она, будто я был ровесником ее дочери, разбившим коленку.
– Надо обработать раны.
Я поколебался пару мгновений, но потом сдался и вытянул руки перед собой, положил на столешницу и позволил женщине снять с них самодельные бинты.
Происхождение моих ран было очевидно, тем не менее, Дара никак это не прокомментировала.
Нюся же уставилась на мои запястья, широко распахнув глаза.
– Где это ты так?!
– ахнула она.
– Нюся!
– шикнула на нее мать, видимо, справедливо рассудив, что чем меньше знаешь, тем крепче спишь.
– А что?
– попыталась возмутиться девочка, но быстро сникла под строгим взглядом.
– Я просто, - пробормотала она совсем тихо.