Научи меня плохому
Шрифт:
Андрей красноречиво поджал губы, но всё же заставил себя смолчать, вышел из спальни на пару секунд, выключателем щёлкнул и вернулся. Футболку снял, взялся за пояс домашних брюк, не удержался и на Катю посмотрел. Та старательно отводила глаза, взбила свою подушку и легла. Тут же крепко зажмурилась. Андрей только головой покачал. Всё-таки его жене в притворстве ещё практиковаться и практиковаться.
Сел на постель, штаны на пол бросил, а потом повернул голову, принялся разглядывать неровный ряд зарубок на спинке кровати. Улыбнулся. Провёл по ним пальцем и кинул быстрый взгляд на жену. Чуть наклонился к ней и шепнул:
—
— Поздравляю, — буркнула она, уткнувшись лицом в подушку.
Андрей довольно усмехнулся, выключил ночник и лёг, накинув на себя край одеяла. Катя, странно, но не отодвигалась от него. Лежала совсем рядом, по привычке сунула ладонь под щёку, и затаилась. А Жданову в голову снова полезли опасные мысли. Как она всё-таки поступит, если он инициативу проявит? Оттолкнёт? Или пойдёт до конца? Станет-таки идеальной женой, а идеальные жёны никогда не отказывают мужьям в сексе.
Глаза закрыл, приказав себе об этом не думать. О чём угодно, но не о сексе, не о супружеском долге и не о розовой пижаме. Далась она ему, ей-богу. Хорошо, не о сексе, но всё равно о жене. Что-то странное сегодня днём произошло. В ресторане она так нервничала, а потом этот управляющий… Знакомый. Подумать только, у Кати Пушкарёвой в ресторанном бизнесе знакомый. Откуда интересно.
Прошло несколько минут, Андрей всё вспоминал, анализировал — как она по сторонам озиралась, волновалась, выпила больше обычного, потом руку ему подала, а в глазах отчаяние проскользнуло. Одновременно прислушивался к Катиному дыханию рядом, и был уверен, что она не спит. Только дышит очень осторожно, видимо, её тоже что-то беспокоит. Управляющий? Как его там, кстати?..
Андрей протянул руку и снова ночник включил. Катя зашевелилась, глаза рукой закрыла. Удивилась:
— Ты что?
Жданов повернулся на бок и приподнялся на локте, устремив взгляд жене в лицо.
— Как его звали?
— Кого?
— Управляющего в ресторане. Денис, правильно?
Катя приоткрыла рот, не зная, что ответить, потом осторожно сдвинулась назад. Глаза отвела.
— И что?
— Денис? Я точно помню. Фамилию не очень, а вот имя…
— Андрей, половина двенадцатого, давай спать. — Она предприняла попытку снова лечь, но Жданов неожиданно схватил её за руку. Настойчиво искал её взгляд.
— Тот самый?
Катя непонимающе взглянула на своё запястье в плену его пальцев.
— Какая теперь разница?
— Ты чуть не взлетела, так быстро головой в разные стороны крутила. Ты знала, что он там работает?
— Ну, знала, — нехотя призналась она.
— Так просто?
Она в нетерпении дёрнула рукой.
— Господи, я не понимаю, что ты хочешь от меня! Да, я знала, что он там работает, и идти я не хотела. Просто… — Осторожно выдохнула. — Пока я придумывала причину… чтобы место встречи сменить, всё уже решилось.
— Почему ты мне не сказала?
Пушкарёва вдруг усмехнулась.
— А должна была?
Её усмешка ему не понравилась. Опомнился, понял, что на самом деле не должна, и стало не по себе. Обжёг взглядом, отодвинулся и свет выключил. Лёг, подложив под голову руку. Катя, вроде, дышать перестала. Потом повернулась к нему спиной, и если бы не один её странный, короткий вздох, едва уловимый, Жданов бы не понял…
Поморщился в досаде.
— Давай, ещё поплачь из-за него.
Катя в испуге рот
К Ждановым на дачу спустя два дня они приехали недовольные друг другом. Андрей никак не мог справиться с возмущением и раздражением по поводу таких глупых слёз жены из-за бывшего возлюбленного, который, к тому же, об неё когда-то ноги вытер, а она вот до сих пор плачет и себя жалеет. А Катя злилась на него из-за двух последних вечеров, которые Жданов провёл вне дома непонятно где и с кем, и появлялся ближе к двум часам ночи, и как путный, на цыпочках, по крайней мере, это он так думал, крался в спальню. Он пьяно вздыхал, путался в одежде, падал на постель всей своей тяжестью, и его совсем не интересовало, что Катя ждала его весь вечер, грела ужин и плакала от обиды, а потом ругала себя за это. В такие вечера она Жданова ненавидела, и раз за разом удивлялась, не понимая, по какой глупости она добровольно обрекла себя на этот кошмар. Ждать его ночами…
Даже утром, собираясь на дачу, успели поругаться. Андрей после вчерашнего заметно страдал, с трудом поднялся с постели, Кате приходилось подгонять его, она терпеть не могла опаздывать, а муж напротив, никогда никуда не торопился, в полной уверенности, что без него ничего важного не начнётся и не случится. Слово за слово — разругались. Катя чашку с кофе перед ним поставила, не рассчитала, и немного горячего кофе выплеснулось через край, оставив на белой скатерти некрасивое коричневое пятно. Едва не попало на рубашку Андрея, тот подскочил, тут же схватился за больную голову и выругался. Ненадолго повисло тяжёлое молчание, после чего Катя попросила Жданова держать свои мысли при себе, а тот в ответ заявил, что чрезмерное воздержание на женщин тоже дурно влияет. У них не только характер портится, но и помрачение рассудка начаться может. Некоторые, у кого особо запущенные случаи, до шантажа опускаются. А потом ещё жалуются на полученный результат.
Катя запустила в него прихваткой и с кухни ушла. С того момента они и не разговаривали, вплоть до того, как не въехали в ворота дачи Ждановых. Катя же была настолько зла, что даже любопытства не проявила. Просто вышла из машины и хлопнула дверцей.
— Прекрати истерику, — попросил её Андрей, когда оказался рядом. С некоторой тоской посмотрел на окна с детства знакомого дома, а затем уверенно положил руку жене на талию. Катя дёрнулась, хотела воспротивиться, но он решительно прижал её к своему боку. — У нас медовый месяц, не забыла? Твоими усилиями, между прочим.
Не успел договорить, как дверь открылась и появилась Маргарита. Разулыбалась, увидев их, поспешила спуститься.
— Приехали! Катя, как ты его так рано с постели подняла?
Пушкарёва вынужденно улыбнулась, а Андрей многозначительно хмыкнул.
— Она очень постаралась, мама.
— Героиня просто. Здравствуйте. — Она расцеловала молодых, а Катя сказала:
— Доброе утро, Маргарита Рудольфовна.
Жданова рассмеялась.
— Да, да, ещё утро. Как ни странно. — Заглянула сыну в лицо и потрепала того по щеке. Потом опомнилась: — Вы ведь, наверняка, не успели позавтракать нормально. Пойдёмте, у меня всё готово.