Навстречу судьбе

Уилсон Патриция

— В самом деле? — мрачно переспросил Ален. — Я все еще слышу ее в вашем голосе.

Дженна напряглась, но тут вмешалась Маргарита:

— Прошу тебя, Ален, не надо! Я не вынесу ссоры и не понимаю, о чем тут спорить. Эту неделю Дженна была так добра ко мне. Разве она многого просит? Онавсего лишь хочет жить по-своему.

— Если она вообще знает, чего хочет, — сердито возразил Ален.

— Знаю. — Когда Ален поднял голову, Дженна бесстрашно встретила его взгляд. Кроме того, она зна­ла, чего не хочет ни в коем случае, чего просто не в состоянии вынести. Она не пережила

бы, если бы по­сле ласк Ален оставил ее с улыбкой, беспечно пожи­мая плечами. Ее уже бросали однажды, когда ей было всего восемь лет. На то, чтобы оправиться, ушло все ее детство. Сколько времени нужно, чтобы оправиться от несчастной любви? Инстинкт самосохранения под­сказывал Дженне, что на это не хватит и целой жизни.

Она поднялась наверх и принялась укладывать ве­щи — тщательно и методично. Она собиралась в аэро­порт, а не домой к Алену. Она вернется в Англию, к прежней жизни, и забудет про Алена, забудет эту уют­ную французскую ферму. На минуту Дженна замерла и выглянула в окно. Казалось, она знакома с Аленом всю жизнь.

В глубине души она всегда представляла себя сред­невековой узницей, ждущей рыцаря-спасителя. В сво­ем роде Ален спас ее, прогнал боль и обиду, но вместе с тем принес новую боль. Он разбил ее панцирь и пробудил в ней неутолимую жажду любви. Дженна не­терпеливо вернулась к своему делу. Кто она такая, чтобы судить Алена? Она охотно пошла у него на по­воду, была бесхитростной и робкой и с радостью бро­силась в его объятия, согретая его страстью, его стран­ными взрывами доброты и юмора.

Должно быть, встреча с Аленом еше один жесто­кий урок… Вместе с тем Дженна понимала, что не сможет просто избавиться от мыслей о нем — не смо­жет никогда. А как же Глин? Дженне не понадобилось долго искать ответ на этот вопрос. Глина в ее жизни не будет — ему не заполнить образовавшуюся в ее душе пустоту. Это под силу только Алену, но Алену до ее души дела нет.

Возвращение в Париж на следующий день было не очень радостным. Дженна уселась сзади, рядом с Мар­гаритой. Дженне хотелось оставить о себе у матери Алена самые лучшие впечатления, но она понимала, что, сидя рядом с Аленом, волей-неволей будет хра­нить угрюмое молчание. Ален хмурился со вчерашнего вечера, и хотя Маргарита, несомненно, заметила это, держалась она как обычно.

Тем не менее, говорить им было не о чем, кроме обмена краткими любезностями. Ален гневался, а Маргарита горевала, покидая дом. Тем не менее, она старалась избавить Дженну от угрызений совести и время от времени улыбалась и поглаживала ее по руке. Несколько раз Дженна замечала, что Ален наблюдает за ней в зеркало, и с облегчением вздохнула, едва они достигли окраин Парижа.

— Вы не подбросите меня в аэропорт? — торопли­во спросила она, заметив указатели и мечтая как мож­но скорее оказаться в одиночестве.

— Сначала я должен отвезти домой мать, — холод­но сообщил ей Ален. — И потом, мне известно время вашего рейса — до него еще три часа. Поскольку я все равно еду в аэропорт, встречать прибывающую де­легацию, я смогу заодно захватить и вас.

Спорить не было смысла, и Дженна решила,

что Ален просто довезет ее и оставит в аэропорту. Конеч­но, она не нуждалась в провожатых, но хотела бы рас­статься при других обстоятельствах — сейчас они были слишком злы друг на друга, а сама Дженна — слиш­ком несчастна.

Ей вообще не хотелось расставаться с Аленом — Дженна честно призналась в этом самой себе. Остав­лять его разгневанным было еще хуже. Внешне он держался вежливо и любезно, но внутри кипел от яро­сти. Дженна удивилась, насколько хорошо знает его, и поняла, что он был совершенно прав в одном: они узнали друг друга с первого взгляда. Дженна полагала, что причиной тому ее многочисленные ассоциации с фамилией «Лемаршан», но ошиблась — ее инстин­ктивно тянуло к Алену, даже когда он был для нее чужим. Теперь же он стал почти близким, и расстава­ние с ним было тяжелым, самым тяжелым из всех расставаний в ее жизни.

Великолепный дом выглядел как и прежде, сиял белизной под солнцем, и Дженна торопливо отверну­лась, понимая, что хочет остаться здесь, с Аленом, а не возвращаться в свою пустую жизнь, к стерильным планам на будущее. Ален стал для нее воплощением тепла и силы, а Дженна нуждалась и в том, и в дру­гом.

Неудобно было дожидаться Алена в машине. Он собирался проследить, как Маргарита устроится в до­ме. Кроме того, было слишком рано ехать в аэропорт, даже если бы Ален согласился, а он явно не собирался соглашаться.

— Кофе, Жюль, — приказал он, когда слуга вышел поприветствовать их. — И, пожалуй, чай для мадему­азель. Подайте в маленькую гостиную, как можно бы­стрее. А потом отнесите в комнату багаж мадам.

Здесь, в собственном доме, он стал отчужденным и неулыбчивым, таким же, каким Дженна видела его прежде, и она почти не могла поверить, что совсем недавно он обнимал ее, страстно целовал, требовал остаться с ним. Дженна вспыхнула и в отчаянии по­вернулась к Маргарите. Они сидели в маленькой золо­тисто-белой гостиной, ожидая кофе.

— Вы уже решили, кого хотите видеть компаньон­кой? — спросила Дженна, чувствуя себя неловко под пристальным взглядом Алена.

— Да — вас! — Маргарита рассмеялась. — Но я не надеюсь, что вы примете это предложение, и потому Алену придется подыскать мне кого-нибудь другого. Это будет непросто. Видите ли, я не очень общитель­на, и мне трудно терпеть в доме присутствие посто­ронних людей.

— Но вы же примирились со мной, — попыталась отшутиться Дженна, но Маргарита покачала головой и улыбнулась.

— Вы для меня не чужая, ma chere. Вы Дженна, о которой я слышала долгие годы. Я даже знала, как вы выглядите. И потом, в вас есть мягкость, присущая Расселлу, — это очень помогло мне.

— Но теперь с этим покончено, — прервал Ален. Он поднялся и застыл, уставившись в окно, и мать с упреком покачала головой.

— Ален, не надо говорить таким обвиняющим то­ном. Дженна и без того пожертвовала своим временем, оставшись здесь. Может, она скоро вернется.

— Конечно, я вернусь в Дордонь, чтобы повидать­ся с вами, — пообещала Дженна, зная, что никогда не решится вновь встретиться с Аленом.