Найон
Шрифт:
Йети психанул и удалился на сотню шагов, чтобы не слышали его упражнения в глубоком познании смыслов.
– Ф-фу-у-у, – Сынок помассировал лоб, собрался с мыслями. – Аверьянов, ты сумасшедший?
– Есть немного.
– Помолчи. С нас теперь не слезут, пока мы не представим полную картину изменений в тебе. Высушат, как арбуз… арбуз у вас растёт? Хорошо. Только молчи и слушай. До этого наезда, твоё тело имело одни показания. После – ни одного из тех данных не сохранилось, тебя могут даже обвинить, что родился не у нас.
Евгений запустил клешню на затылок. Жизнь подкинула новую задачу.
– Меня могут депортировать с планеты?
– Если узнают. У них на руках появятся факты, что органы частично позаимствованы у обитателей Марса и Венеры. И тебе скоро предстоит побывать на одной из них.
– Всю жизнь мечтал!
– Нос не задирай.
Аверьянов рухнул на площадку, лицом почти упёрся в грунт.
К нему бросились на помощь. Свой промах поняли после его слов:
– Мой нос ниже твоих подошв.
– Ты дурак. И Дурак – с большой буквы.
– Все так говорят. Так дайте мне удостоверение, чтобы другие не мучились.
В небесах что-то громыхнуло. Сынок поднял голову к источнику.
– Не серди Создателя. Мы устали от твоих выходок, и у Него терпение лопнуло.
Аверьянов с минутку помолчал, прислушиваясь.
– Твои выводы ошибочны. Создатель ждёт, что я ещё выдам. А когда у Него терпение лопнет, я тебе скажу. Это я буду знать точно. И не из газет. Кстати, – но мысль ему продолжить не удалось, неподалёку в стене образовался выход, из него высыпало человек десять. – Комиссию назначили, с чего бы?
Переводчик подобрался, стал приводить себя в порядок, как могут сделать замечание.
– К тебе, между прочим.
– Вижу. А что ж с пустыми руками? Надо стол накрывать, – есть тут где поблизости столовка?
Не стал сынишка связываться с болтуном. Решил озадачить:
– Знаешь, что наше Солнце меньше луны? А все измеряют плафон.
– Догадывался: что-то в их расчётах не чисто. Плафон, говоришь? При случае, побываю.
Члены комиссии остановились в трёх шагах от экспериментатора. Первым делом, пересчитали конечности, пальцы и так, по мелочам.
– Какие жалобы? – Старший обошёл вокруг, прикоснулся к одежде. – Теперь тебе это не сносить, сколько жить осталось.
– Зубов маловато оставили.
– Сколько было, столько и есть. Что-то ещё?
– А можно рюкзак пропустить через машину вашу? Устал их латать.
Один из членов комиссии направился к рюкзаку, подхватил и понёс к самосвалам.
Аверьянов сообразил, что Золотая Рыбка заглянула сегодня к нему, опустил глаза на обувь.
– И ботиночки покрепче. Можно другого фасона. Помягче и полегче, можно?
– Конечно. У тебя осталось одно желание.
Понял Евгений, как опростоволосился. Два желания сгорело, это не честно:
– Надо предупреждать, что было три желания.
– Сказки читал? Вот ничего не изменилось. Три желания – классический вариант.
– А четыре?
Комиссия немного расстроилась от такой наглости. Чиновники взялись за руки и отошли в сторонку, для совещания. По всей видимости, были ошеломлены хорошей погодой, да и сменное задание удастся выполнить самосвалам.
Тем временем вернулся тот, с рюкзаком. Как-то неуважительно уронил чужое имущество на площадку. На правах хозяина, Аверьянов подхватил за лямки, прикинул на вес. Стал тарахтеть себе под нос: зачем же новое бросать, как придётся? И что-то полегче стал, я потом посчитаю, чего не хватает. – Говорить-то говорил, на полном серьёзе, но вы только посмотрите на эту хитрую рожу. Давно не гуляли по заднице белой розги, не прикладывались сыромятные ремни да плётки.
Что бы они там себе ни придумали, Аверьянов посвятил себя размышлению над третьим желанием. Освободить все Земли Солнечной системы от захватчиков и их слуг, чего может пожелать простой гражданин?
Члены комиссии как-то одновременно развернулись в его сторону.
– Ну, придумал третье?
– Я сейчас! – Присел Женька рядом с рюкзаком. Тот вроде пожаловался, что ему трудно одному: попроси второй. Рукой погладил его хозяин, как мальчика по голове: – Много желающих на моё третье желание: ты бы помалкивал. Сколько же ты на мне поездил, а я молчу. Вот закажу рюкзак с крылышками, чтобы, как вертолёт, меня таскал… Не хнычь, я понимаю: всюду конкуренция. Что тебе плохо? Стал вечным, неубиваемым! Мы с тобой столько камушков перетаскаем – никто до нас столько не таскал… Трудно ему!
– Аверья-янов! – комиссия не унималась, торопилась подписать акты приёмки – и к столу.
– Да потерпите вы там! Я этого дня дольше ждал. – И замечает Евгений, папаша сына подозвал жестом.
О чём-то своём переговорили, сынок к Аверьянову прямиком.
– Твой папаша хочет, чтобы я выговорил ему новую жену?
Сынок наклонился к уху:
– Ты плохого мнения о нас. Меня всего лишь попросили передать: не проси за всё человечество. Оно не готово к приёму всеобщего счастья. Даром потратишь желание.
Это было как удар под дых. Задумался Аверьянов глубоко, примерял различные доводы. По всему выходит, папаша прав: ну, свалится на головы им счастье – каждому своё, и наступит конец сета. Как поймут наши, что можно всё, и сколько хочешь – сразу дворцы, и все царями и принцессами стали. Царь сразу на рыбалку, а у принцессы сорок шуб в шкафу, и маленький кинжал в руке, для сражений с молью. Но они не поймут, что планета потяжелела в десятки раз, вот-вот сорвётся с орбиты. Конец цивилизации и этому кораблю. Тем, кто заведует равновесием у нас, придётся выкатить запасной земной шарик, без населения.