Не чужие дети
Шрифт:
Захотелось взять подушку, накрыть лицо и застонать. Но я погладила Дашину варежку и грустно улыбнулась.
– У тебя же есть кошка. Смотри, какая она хорошенькая.
На самом деле варежка уже давно выглядела так себе, хоть я и стирала её уже несколько раз. Потрепалась и приобрела грязноватый оттенок.
– Она не настоящая.
– А мне казалось, что настоящая. – Я надела и пошевелила пальцами. Поймала Дашу за нос и сразу же – за плечо.
– Я настоящая, – пропищала тоненьким голосом. – Смотри. Мур-мур-мур. Мяу-мяу.
Думала, Даша развеселится, но она погрустнела сильнее и качнула головой.
– Не настоящая. – Стянула варежку с моей руки и посмотрела в глаза.
Я обняла её и положила рядом. Нужно было вставать, но несколько минут в запасе у нас ещё было.
– Костя хочет на коньках кататься, а я кошку. Ты ему обещала, и мне обещала.
Я погладила её по голове. Да, квартира-то у нас теперь своя. Только… не по-настоящему. И замужем я не по-настоящему. И всё у нас не по-настоящему. Семья у нас тоже не по-настоящему. Только брачная ночь настоящая была и ещё… мои чувства к Мише. Вчера, глядя на фото, где рядом с ним была другая женщина, я окончательно поняла: не хочу. Не хочу рядом с ним других. И чтобы он дотрагивался до других, не хочу. Только до меня, и чтобы рядом была только я. И чтобы любил он только меня.
***
Миша приехал в середине дня. Я и не сразу поняла, что хлопнула входная дверь – сначала решила, что это шум с улицы.
Встретилась с мужем на выходе из спальни.
– Привет, – сухо бросил он и пошёл к шкафу. На ходу кинул пиджак на кровать и открыл створки.
Я смотрела на него, не зная даже, что сказать.
– «Привет»? – усмехнулась, поражённо. – Это всё, что ты можешь мне сказать?
– Что я тебе ещё должен сказать? – Он расстегнул рубашку. Кинул её прямо на пол и взял другую.
– Например, где ты был и почему не отвечал на сообщения.
– А почему я должен был отвечать на твои сообщения и говорить, где был? Я написал, что занят, когда у меня нашлось на эту ерунду время. Что тебе ещё нужно?
Азаров дёрнул ремень. Брюки оказались там же, где и рубашка – прямо на полу. Он переодевался, а я молчала. Праздничный ужин? Замуж я вышла?
– Ты опять уходишь? – спросила, когда он застегнул свежую рубашку и взял другой пиджак.
– Да. И не шли мне сообщения, Сеня. Только если будет что-то важное.
– У нас с тобой разное представление о важном. Для меня важно знать, когда мой муж, пусть даже и фиктивный, будет дома. Важно знать, где он и что с ним. Что важно для тебя, я понятия не имею.
– Для меня важно, чтобы ты не забывалась, – отрезал он. Смерил меня свинцовым взглядом и вышел из комнаты.
Я вышла следом. Миша скрылся в кабинете и вскоре появился оттуда с папкой в руках.
– Сегодня ты снова с нами не поужинаешь? – спросила, когда он взял ключи.
– Вряд ли. – Он посмотрел на меня ещё раз. – Сложи костюм и рубашку. Вечером приедет клининговая служба, отдашь им вместе с грязным бельём. Можешь отнести в ванную – они заберут сами.
Он снова ушёл, а я на ватных ногах вернулась в спальню. На автомате подняла с пола брюки и рубашку, аккуратно сложила, стараясь не вдыхать запах Мишиного одеколона. Взяла пиджак и уловила другой запах. Чужой, женский и… знакомый. Не хотела, но всё равно вдохнула. На воротнике заметила розоватое пятно. Помада. Точно такая, как у его помощницы. Стиснула пиджак в руках.
– Скотина, – процедила и кинула обратно на постель, а сама тяжело опустилась рядом и уставилась на след. – Скотина, – прошептала с дрожью. – Сволочь.
Схватила телефон и… не сделала ничего. Кто я такая, чтобы он говорил мне, где был и когда вернётся домой?! Кто, чтобы устраивать ему сцены? Жена.
Из горла вырвался хриплый смешок, из глаз – две слезинки.
Фиктивная жена. Никто.
Глава 18
Есения
Из трёх ночей дома Миша провёл одну. Где он и с кем я не спрашивала, да и зачем? Чтобы услышать то, о чём и так догадывалась? Чужими духами от него больше не пахло, и это оставляло малодушную надежду.
Утром в пятницу я встала раньше обычного. В кухне пахло крепким кофе. Миша сидел за столом с чашкой, уже готовый уходить.
– Доброе утро, – сказала я сонно и достала из холодильника приготовленные с вечера сладкие блинчики.
– Доброе. – Отпил кофе, не посмотрев на меня.
Не интересуясь, будет он завтракать или нет, поставила блины разогреваться.
Утро было прохладным, а я ещё не проснулась до конца. Укуталась в длинный халат и посмотрела на улицу. Было солнечно, на небе – ни облачка. Ветер шелестел листьями деревьев и приносил с собой птичье пение. Тихое летнее утро. Почти идеальное.
Пока блинчики грелись, сделала кофе и себе. Плеснула в лицо прохладной водой и пригладила растрёпанные волосы. Миша не говорил со мной. В последние дни я окончательно перестала понимать его.
Наконец микроволновка отключилась. Эта минута показалась бесконечной.
– Позавтракай. – Я поставила перед мужем тарелку.
– Мне некогда.
– Неправда. Если захочешь, пять минут ты найдёшь. Миш, позавтракай. Внутри шоколад и фундук. – Подвинула ближе к нему и посмотрела выразительно. Смотрела на него, пока он, сдавшись, не взял один блин.
Только откусил, по тесту потекла начинка.
– Чёрт, – процедил он, пытаясь не ляпнуть на рубашку, и быстро откусил здоровенный кусок.
Я почти улыбнулась. На секунду показалось, что это утро одно из многих. Что это обычно – вставать и провожать его на работу, кормить завтраком и пить кофе, чтобы прогнать сон.
Миша повернулся ко мне, и мы встретились взглядами. Воцарилось уже привычное молчание. Я прятала руки в рукава и чувствовала, как у меня бьётся сердце. А его бьётся? Оно у него вообще есть?