Не чужие дети

Ковалевская Алиса

– Разве у тебя есть выбор?

– Выбор всегда есть.

Какой именно, понимали мы обе. Избавиться от ребёнка.

Только подумала об этом, в кухню вошёл Костя. В футболке, немного растрёпанный, на ногах – носочки. Через несколько лет крошка, которая у меня внутри, может стать таким же мальчиком. Или девочкой, как Даша, только совсем другой – особенной, со своими мыслями и желаниями. Захочет ли она быть фигуристкой или дизайнером? Или он? Будут ли у моей крошки желания, зависит только от меня.

– Одна я троих не вытяну.

–

Тогда скажи ему. Просто скажи, а дальше видно будет. – Соня коснулась моей руки. – У тебя нет выбора, Есь. А то, о чём ты думаешь… это не выбор. Это путь в никуда, – сказала она тихо и ещё тише добавила: – Поверь, я знаю.

Есения

У Сони мы провели почти три часа, но Косте этого оказалось мало. Уже перед самым выходом он насупился и стал похож на фырчащего ёжика. Надо было проявить строгость, но на это меня не хватило. Разговор с Соней отнял много эмоциональных сил, а мыслей стало ещё больше. Я почти уверила себя, что ребёнок для меня сейчас – непозволительная роскошь, что я должна мыслить трезво. А тут Сонька…

– Если ты не против, пусть он у меня останется, – сказала подруга, пользуясь тем, что Костя вернулся в комнату за забытым телефоном.

– Да я не знаю… А ты сама как?

– Если бы я была против, не предлагала бы. Жалко, что вы без Даши. – Она подошла ко мне ближе. – Вам с Мишей побыть вдвоём нужно, поговорить, Есь. А мы с Костей коньки поищем, – улыбнулась она. – Потом над моими эскизами вместе поработаем. У меня как раз заказ для детской студии. Его помощь будет кстати.

Врала она или нет насчёт заказа, я не имела понятия. За то время, что мы были у неё, Соня не упомянула об этом ни разу. Но о том, что она занимается пошивом костюмов, я знала. Когда увидела творения её рук впервые, не поверила, что такое можно сделать собственными руками. Оказалось, можно.

Лишних наставлений не понадобилось – Соня и так знала, что делать. Зато я, выйдя на улицу, остановилась. Виной тому были два новых сообщения от бывшего мужа. Чем упорнее я молчала, тем настырнее становился он. Антон всегда отличался редкостным упрямством, в особенности там, где это нужно было ему лично. Он и меня добивался настойчиво. Правда, недолго, потому что сильно я не сопротивлялась.

«Ты дома?», – написала я и, получив утвердительный ответ, решительно пошла к остановке.

Если начинать новую жизнь, нужно разобраться со старой. Раз и навсегда.

***

Первое, что бросилось в глаза, когда Антон открыл дверь, – его заплывший глаз и ссадина на скуле.

– Привет, – сказала, войдя, и остановилась в коридоре.

– Привет.

Бывший муж показал в сторону кухни, но я отрицательно мотнула головой

– Чего ты от меня хочешь? – спросила, переборов желание задать другой вопрос – кто его так отделал.

Если не считать фингал и ссадину, выглядел Тоха лучше, чем когда я приходила в прошлый раз. По крайней мере, опухшим

он не казался, волосы были в порядке, щетина тоже. Футболка свежая, в квартире порядок.

– Тебя, – сказал он абсолютно спокойно и твёрдо.

Я попыталась найти что-то, что говорило бы, что он шутит. Не нашла. Это был прежний Антон – тот, за которого я вышла замуж. Но наше время ушло безвозвратно и, стоя на расстоянии вытянутой руки, я убедилась в этом окончательно и бесповоротно.

– А я тебя больше не хочу. Перестань писать мне, Антон. И звонить перестань. Единственное, что нас с тобой теперь связывает, – эта квартира. Но для этого есть юристы.

– Даже так? – Он усмехнулся. Как-то нехорошо, презрительно.

Мне это не понравилось. Ни его усмешка, ни тон, ни колючий взгляд.

– А как ты хотел? Мне жаль, что с твоими родителями так случилось, но между нами это ничего не меняет. Или ты думал, я вернусь и буду тебя вытаскивать из депрессии? Буду просить стать отцом для Даши и Кости?

Его взгляд стал только холоднее, а губы скривились с большим презрением.

– Зачем тебе сложности, если можно раздвинуть ноги и лечь под денежный мешок. – Посмотрел на мою руку. – Отличное кольцо. Но моё было не хуже.

– А вот сюда не лезь, – сказала я жёстко. – Под кого я легла – не твоё дело. Не был бы ты таким козлом, лежала бы под тобой.

– Я урод? – Он схватил меня за кофту.

Я испугалась, но только на несколько секунд. Потом страх отступил, хотя сердце так и продолжало колотиться. Внезапно в памяти всплыло утро, лежащая на руле рука мужа и его сбитые костяшки. Синяк у Антона был совсем свежий, ссадина тоже, и меня пронзила догадкой.

– Ты встречался с Мишей? – Голос вдруг сел.

Антон опять усмехнулся. Сильнее скрутил свитер, заставил меня подойти к себе.

– Твой муж приходил утром. Сука, – процедил сквозь зубы. – Решил, что может указывать, что и как я должен делать. Сука, – повторил снова. – Если он появится тут ещё раз…

Я вцепилась в руку бывшего мужа. Попыталась освободиться, но Антон вжал меня в стену. Коснулся лица, откинул волосы с виска и провёл по щеке.

– Ты зачем за него вышла, Еська? Из-за денег? Или из-за этих двух? Денег я бы тебе…

– Я вышла за него, потому что он в сто раз лучше тебя, – перебила и оттолкнула Антона, что было сил.

Он качнулся назад, но футболку не отпустил и потянул меня за собой. Я впилась в его руку ногтями. Он зашипел. Сдавил кисть второй рукой. Смотрел в глаза, а верхняя губа приподнималась, как у разозлившегося бродячего пса.

– У, как ты выразился, «этих» есть имена. Их зовут Костя и Даша, – процедила я. – Но нет, замуж за Мишу я вышла не из-за них. Я вышла за него замуж, потому что люблю его.

– Быстро ты его полюбила. А говорила, что меня любишь.

– Говорила, – подтвердила я. – Тогда мне казалось, что это любовь, а на деле это была просто влюблённость.