Не доверяй мне секреты

Корбин Джулия

– Куда торопиться. Тем более что ты там уже была, целых два раза.

– Да, но я хочу жить там, а не ездить на экскурсию. Причем как его законная жена.

Я улыбаюсь себе в зеркало и, шурша, расправляю юбку платья то в одну сторону, то в другую.

– Ты только представь, мама! На выходные мы сможем съездить в Нью-Йорк или еще куда-нибудь.

– Да-да, конечно. Но папа будет по тебе очень скучать.

На ремешке вокруг запястья у нее висит подушечка с булавками. Она вынимает парочку и пришпиливает мне платье в талии.

– Господи, какая худая! Я в твоем возрасте была полнее. Надеюсь, Пол знает, что ты очень разборчива

в еде.

– А вы с папой будете прилетать к нам в гости, правда?

– На самолете, что ли? Не думаю, что твой отец захочет садиться в самолет. Мы – люди старого склада, Грейс. Любим жить тихо, никуда не рвемся. Ты это знаешь.

Нет, с мамой лучше этой темы не поднимать. Поговорю потом с папой отдельно.

Мы с Полом женимся 15 апреля 1987 года. Когда я вижу его стоящим перед алтарем, стихи, воспевающие любовь, кажутся мне бледными по сравнению с тем, что я чувствую. Обряд проходит в глубоком, прочувствованном ключе, все освящено любовью, которая струится из его глаз к моим и обратно. Гостей совсем мало, лишь самые близкие родственники и друзья. Присутствуют и Мо с Энгусом, а вот Юана нет. Он в Бристольском университете изучает свою архитектуру.

– Сдает экзамены, – сообщает мне Мо накануне. – Но шлет вам наилучшие пожелания.

По глазам ее вижу, что это неправда, но все равно улыбаюсь: как ни странно, мне совсем не больно. Отныне я принадлежу Полу. А он мне. В душе у меня уже совсем иные чувства. Я ощущаю себя не только взрослой, но еще и полноценной личностью, человеком, перед которым лежит прямая и открытая дорога; ощущаю полноту жизни и вижу свое место в ней. Впервые с тех пор, как погибла Роза, я верю в будущее, верю, что я наконец смогу сделать все, чтобы это будущее было счастливым.

Глава 8

Когда я добираюсь до Эдинбурга, уже далеко за полдень. Телефонная книга подтверждает, что существует лишь один Мюррей Купер, живущий в Мерчистоне, в отдельном доме Викторианской эпохи, одном из немногих, не поделенных на квартиры. Оставляю машину на улице и прохожу между двумя каменными колоннами, к которым крепятся железные ворота; за ними начинается гравийная дорожка, с обеих сторон обсаженная кустами рододендронов, которая ведет прямо к парадному входу, где стоит легковой автомобиль с кузовом «универсал» и раскрытой дверцей со стороны водителя. Рядом с багажником покоится сумка для гольфа. Деревянная парадная дверь наполовину забрана цветным стеклом в стиле Ренни Макинтоша: красный мак с зелеными листьями на непрозрачном бежевом фоне. Ощупываю квадратики медной фольги по краям витража и только потом нажимаю кнопку звонка. За дверью слышен мелодичный перезвон, и почти сразу же возникает фигура человека с лысеющей головой и румянцем во всю щеку; он аккуратно прикрывает за собой внутреннюю дверь, открывает наружную и смотрит на меня – внимательно и не говоря ни слова.

– Простите за беспокойство, я ищу Анжелин. Она сейчас дома?

– Как вас представить?

– Грейс Адамс. Девичья фамилия Гамильтон. Когда-то была подругой Орлы.

– А! – Он рассеянно чешет жирный живот, потом тычет пальцем в машину. – Я сам уезжаю, решил, видите ли, в гольф поиграть, но, думаю, Анжелин сейчас свободна и не прочь поболтать. Пройдите, пожалуйста, в дом.

Иду за ним, попадаю в прихожую. Широкие ступени, ведущие наверх, выложены черно-белым кафелем. Застекленный купол впускает естественный свет, заполняющий все пространство теплым светом.

– Так

говорите, вы были подругой Орлы?

– Да, в детстве.

– Думаю, она и вас настроила против себя, я прав? Со всеми своими выходками. Представить не могу, чем провинилась перед Богом Анжелин, что у нее уродилась такая дочь. – Он слегка наклоняет голову набок. – Однако если вспомнить про ее отца, полагаю, это неудивительно.

Уж не ослышалась ли я, приходит мне в голову, но переспросить я не успеваю.

– Мюррей! – слышится из глубины дома.

Голос мелодичный, но с повелительными нотками, без сомнения, это Анжелин.

– Мюррей! У нас что, гости?

– Да, дорогая! – Он держится за перила лестницы из орехового дерева и кричит, обратив лицо вверх. – Молодая дама, подруга Орлы. Ее зовут Грейс.

– Грейс? – Анжелин подходит к верхней ступеньке и останавливается. – Грейс!

Быстро и изящно, несмотря на высоченные каблуки, сбегает по ступенькам. Лицо ее буквально светится.

– Дай на тебя посмотреть! – Она протягивает ко мне руки и целует воздух возле моих щек. – Ну до чего же хороша!

Анжелин делает шаг назад и внимательно смотрит мне прямо в глаза, потом оглядывает лицо, скользит взглядом по фигуре, снова смотрит в лицо. Поднимает прядки моих волос, трет их между пальцами.

– Ты знаешь, у меня парикмахер – просто сказка! – Касается кончиками пальцев моего лба. – И пользоваться косметикой никогда не бывает рано. Хотя бы простенькой, совсем чуть-чуть. – Она придвигается ближе, берет меня под руку. – Выглядеть привлекательной – священный долг каждой женщины.

– Спасибо, меня вполне устраивает и так. Какая уж есть. – Я не могу удержаться от улыбки.

Она выглядит почти так же, какой я ее помню, меня будто отбросило в прошлое, когда мне еще десять: я провожаю Орлу из школы до дома, мы заходим к ним, я наряжаюсь в старые кофточки Анжелин, примеряю шарфики, напевая, отбиваю чечетку по дому, Анжелин пляшет впереди; вот мы нарезаем овощи на кухне, я учусь готовить рататуй, рагу из овощей на оливковом масле, жареную утку, настоящий, крепкий рыбный бульон для буйабеса. А потом каникулы в Ле-Туке, где она пропала на целых два дня, а Роджер с Орлой делали вид, что ничего такого не случилось, все идет отлично и только я одна беспокоюсь как дура.

Она все еще красива, морщин почти не заметно, нос все тот же прямой и изящный, взгляд глубок и ясен, как и у дочери. Стиль одежды классический, сдержанный. На ней простенькое черное коротенькое платье и черные замшевые туфельки на шпильках. На шее изящное ожерелье из розовых жемчужин. Впрочем, губная помада, как и прежде, кричащая, кроваво-красного цвета.

– Ты познакомилась с Мюрреем? – Она протягивает руку с наманикюренными ногтями в его сторону. – Мы женаты уже почти пять лет.

– И оба счастливы, – вставляет он, глядя жене в рот, словно ждет подсказки, что говорить дальше.

– Мюррей занимался страховым бизнесом, но сейчас от дел отошел. Мы обожаем путешествовать. В этом году уже три раза побывали за границей.

Она отпускает мою руку и берет за руку мужа, улыбается ему в лицо, потом снова поворачивается ко мне.

– А ты все еще живешь в Файфе, Грейс?

– Да, все там же, в нашем поселке, – киваю я.

– В Файфе прекрасные площадки для гольфа. Вы играете в гольф? – спрашивает Мюррей.

Я отрицательно качаю головой.

– А ваш муж?

– Да, я замужем, но, увы, муж тоже не любитель.