(Не) мой профессор
Шрифт:
Гриша резко вскинул голову, прошивая меня раздражённым злым взглядом.
– Лишаю тебя возможности облевать мне спальню. Ложись давай, - он снова принялся собирать тару, попутно закидывая в мешок ещё и упаковки от чипсов, и грязные носки, и недочищенную вяленую рыбу...
В несколько глотков допила согревающий чёрный сладкий чай. Осторожно легла на бок, проваливаясь головой в промятую подушку... Закрыла глаза, стараясь не думать ни о чём, кроме приятного тепла в животе...
– Прости меня, Гриш...
– Ммм?!
– Что ударила...
Он промолчал, продолжая шуршать своим пакетом.
Так и уснула в ожидании ответа под пыхтение Гриши, наводящего в комнате относительный порядок...
31. Лера
Я шумно втянула воздух носом в совершенно бесполезной попытке успокоиться.
Дверь за Камом с Реутовым с грохотом захлопнулась, и Андрей медленно повернулся всем корпусом ко мне. Тяжело уставился исподлобья своими черными как дыра в космосе глазами.
Наверно так же смотрит маньяк на свою жертву, с которой наконец остался наедине.
Сжалась в ответ, замерев.
В повисшей давящей тишине Жаров сделал в мою сторону несколько шагов, не сводя своего почти безумного взгляда и не моргая, и тормознул только у самого столика перед диваном. Не глядя, взял бутылку с текилой и сделал несколько жадных больших глотков словно это вода.
Я наблюдала за ним и не понимала, что у него сейчас в голове. Чего мне ждать? И это пугало больше, чем, если бы
Истерично задрожали губы. Нервы отчаянно звенели, как рискующая порваться гитарная струна.
Подтянула колени к груди и судорожно попыталась натянуть на них домашнюю футболку. Никогда я так остро не ощущала, что я голая ниже пояса, что на мне нет трусов. Покосилась на свои спортивные штаны, валявшиеся комком на полу, но страшно было слезать с дивана за ними. Вообще делать хоть одно лишнее движение было страшно. А заговорить первой и вовсе воспринималось как маленькая смерть.
– Че за хуйня, Конева?
– нарушил молчание Жаров. Голос его мелко дрожал, будто он едва сдерживается, чтобы не начать на меня орать, - Вот это блять че за хуйня?! Вот это!!! Все -таки заорал. Подскочил в один широкий шаг. Навис надо мной, упершись одним коленом диван и задрав мне голову вверх, потянув сзади за волосы. От ужаса я снова заревела, не очень понимая, что ему не так! Андрей смотрел в мое заплаканное лицо и кажется только еще больше бесился, венка забилась на его виске, он весь будто вибрировал. Достал из кармана телефон, не отпуская другой рукой мои волосы, быстро там что-то поискал и через секунду на всю комнату начали раздаваться звуки, как профессор меня лупит, а я считаю удары, плачу и стону от болезненного возбуждения.
– Вот это и целка, блять?! Это вообще как?!
– Андрей смотрел на меня растерянно и одновременно зло. Он явно искренне не понимал, как это уложить в один ряд, - Или это не ты? Не, мне пох так-то, просто объясни, я не догоняю! На записи же ты, вы ебетесь, в жопу там было! Или... Он мотнул головой, пристально на меня смотря, склонился ниже. Отпустил мои волосы и больно обхватил пальцами щеки, давя на челюсти так, что у меня рот открылся.
– Давай, Лерка, расскажи, мне охуеть как интересно, - опасно ласковым тоном, - Вы сектанты, извращенцы, что? Или у него морковка такая узкая, что даже целку не сбил, а? Глотаешь, судя по звуку, ты там целый баклажан, ревешь, кончаешь... И без секса?! Или только сзади давала, да? Бля, говори, интересно!
Черные глаза безумно сверкали, пока он все это нес. Я видела их сумасшедший блеск даже через плотную пелену истеричных слез. И еще я видела, что он возбуждался. Кончики ушей покраснели, грудная клетка под футболкой быстро вздымалась, дыхание стало шумным. Жаров толкнул меня подальше на диван, затылок мой уперся в высокую кожаную спинку, Андрей сел на меня сверху, нависая и смотря в глаза. Он ждал ответа, а я не могла. Ничего сказать не могла. Только выла, крупно вздрагивая, потому что перед глазами стояло все, что со мной произошло: извращенские игры профессора, драка с матерью, ее поцелуй с ним. И было стыдно, так стыдно! Стыдно признаться, что он брезговал меня трахать. Что он трахал ее, а не меня. Ее. А в меня можно только что-то совать и запихивать член в глотку. И Жаров наверно это знает. Видит, как я никчемная. И поэтому выбрал из всех именно меня. Потому что со мной можно так. Я ничтожество. Даже мой первый раз... Вот так вот, сразу с тремя. А мой первый мужчина говорит сейчас со мной только матом, смотрит бешено будто хочет убить и больно впивается пальцами в мои щеки. Потому что вот такая я.
И я хочу умереть...
Боже , пусть он быстрее наиграется. И я спокойно пойду и умру!
– Бля, хорош ныть...- пробормотал Андрей так и не дождавшись от меня ничего. Сматерившись, наклонился к моим открытым губам. Беспощно всхлипнула, когда его язык оказался у меня во рту. От истеричных рыданий и странного, горячего ощущения, оседающего ноющей тяжестью внизу живота, тело забило как в лихорадке.
– Сука, да не дрожи ты так, - Андрей отстранился, вытирая рот после меня тыльной стороной ладони и хмуря брови, - Даже во рту соленая от своих соплей. Кончай уже. В ответ я в голос заревела. Закрывая лицо ладонями и трясясь.
– Бля-я-я, - Жаров слез с дивана, - Водички попьешь, а, Лер?
– рассеянно предложил, озираясь по сторонам в поисках минералки или чего-то подобного, но вокруг был только крепкий алкоголь. Даже сок не водился в этой комнате.
– Лерка, тебе воды принести?
– сдавшись, вздохнул, проводя пятерней по короткостриженному затылку.
– А.. Ага...- пробормотала, закивав, не веря в то, что он реально сейчас оставит меня одну! Закроет наверно...
– Ок, я ща,- Андрей развернулся к выходу.
– С лимоном!
– крикнула ему в спину, когда он уже ступил в коридор. Мало ли... Может так дольше ходить будет! Жаров заржал на эту просьбу и хлопнул дверью. Размазывая по лицу слёзы и сопли, досчитала до пяти. Натянула штаны и, забив на трусы, которые непонятно куда запропастились, подбежала к двери. Дёрнула ручку и от облегчения, что та поддалась и дверь открылась, чуть не завизжала. Никогда я так быстро откуда-то не сматывалась, как из этого чертового клуба. По лестнице чуть не спустилась кубарем, юркнула в коридор, ведущий к раздевалкам. Кажется, краем глаза успела заметить Андрея с бутылкой минералки, подходящего к лестнице на третий ярус, и в этот момент сердце от ужаса чуть не разорвалось. Пулей миновала охрану и выскочила на улицу. Холодный воздух обжег легкие до эйфории. И снова слезы подступили к глазам. От безысходности. От осознания, что да, я выбралась, но это ни черта не меняет. Я жалкая опущенная шлюха и завтра об этом узнает весь универ. Да они уже знают. Жаров дал друзьям послушать запись. Как скоро слухи дойдут до каждого ботана?! А теперь еще и втроем зажали меня... Баева вышвернет из своего дома тут же. На хрена ей портить так свою репутацию, связываясь со мной? А к себе домой я больше не пойду. Там мама и...Эдик. Он выбрал ее, а она выбрала его. Они будут счастливы вместе, а я на хрен никому из них не нужна... Я никому не нужна. Я лишняя. Ошибка. Обняв себя руками, обогнула клуб и пошла вглубь промзоны. Буквально за следующим поворотом меня окутала густая, плотная темнота. Здесь не светили фонари и шум из клуба доносился глухим назойливым фоном. Разбитый асфальт под ногами, горы каких-то бутылок, коробок, битого стекла. Отличное место. Похожее на меня. И я останусь тут. От этой мысли вмиг заледенели ладони, сердце скатилось в нитевидный панический пульс. Но другого выхода нет. У меня нет. Этот день должен закончится так. Мой последний день. Заозиралась по сторонам и приметила, что в одном из полуразрушенных помещений выбито окно на первом этаже. Отлично, значит можно залезть. А потом на крышу или на последний этаж. Здесь их семь, и они высокие. Шансов выжить не будет. А я как раз и не хочу.
Все оказалось слишком просто. Наверно подспудно я хотела каких-то препятствий, ждала какой-то знак свыше, что этого делать не надо, что я ступаю по неправильному пути. Но их не было. Просто не было. Наоборот, я легко перелезла через окно, лишь запачкав штаны, быстро нашла бетонную загаженную лестницу на верхние этажи. Вокруг так воняло, что, даже зажав нос и сцепив зубы, я была близка то ли к рвоте, то ли к обмороку. И эта вонь словно толкала меня все выше и выше, нашептывая, что я все делаю правильно. Слез уже не осталось. Лишь сухие всхлипы до боли в поджимающемся животе. Горло саднило, будто я не переставая орала сутки. И ватные ноги упорно несли меня на седьмой этаж. Когда оказалась наверху, замерла в суеверном ужасе, увидев, что одной стены просто нет. Она давным давно обвалилась, и зияющая дыра не была затянута даже строительной сеткой. Будто специально для меня. Сама Вселенная мечтала от меня избавиться. На желейных ногах, приседая почему-то все сильнее с каждым шагом, дошла до края
Все. Пора.
Качнулась вперед, зажмурившись, и через секунду больно ударилась ладонями и лицом о бетонный пол седьмого этажа от того, как сильно меня кто-то отшвырнул в сторону.
– Блять, ебанутая совсем?
– заорал на меня Андрей, пока я неуклюже садилась на задницу и рукой пыталась остановить кровь, фонтаном бьющую из носа.
Жаров, шумно и надрывно дыша, осел рядом на бетонный пол.
– Бля, пиздец...- пробормотал себе под нос и вовсе ложась, несмотря на царившую вокруг грязь. Энергично растер лицо ладонями, а потом тяжело уставился на меня. Кровь так и бежала из носа. Но теперь мне уже было плевать, как я выгляжу и что вся моя футболка и штаны в свежих кровавых разводах. Мысленно я еще стояла там - на краю. Голову кружило от воображаемого свободного падения, мышцы сводило ожиданием смертельной боли. И то, что я просто сижу на бетоне рядом с Жаровым и глотаю свою же кровь, казалось чем-то запредельным и непонятным. Андрей снова сел, оторвав спину от пола. Снял куртку и, небрежно скомкав ее, протянул мне.
– На, зажми, - смотрел он при этом пристально и странно. Чуть сощурился, - Не сломан вроде, ща пройдет...
– Не отстираешь потом, - пробормотала, но куртку взяла. Приложила к лицу. Запах мужского парфюма или какого-то дорогущего кондиционера для белья тут же слабо защекотал рецепторы, с трудом пробиваясь сквозь ржавый кровавый вкус.
– Да похуй, - отмахнулся Жаров и полез в карман джинсов за сигаретами. Наблюдала за ним, прижав куртку к носу, пока, скалясь, зубами зажимал фильтр, сильно втягивал щеки, раскуривая, и, прикрыв глаза, кружком выпускал первую партию сизого дыма. И думала, что это все так невероятно странно. Я боялась его до дрожи в коленях все последние месяцы, а теперь этот страх ушел, я его не чувствую. Мне было не спокойно, нет. Мне было плевать. Что он думает и что может со мной сделать. Наверно потому, что самое плохое из своего арсенала он уже совершил...
– Покури, - Андрей протянул мне пачку.
– Я не курю, - пробормотала, чуть отстраняясь от его руки. Все-таки его прикосновений я инстинктивно избегала, несмотря на то, что основной страх ушел. Он заметил. Взгляд стал острым, по щекам прокатились желваки, когда недовольно сжал челюсти.
– Боишься сократить свою дерьмовую жизнь?
– с сарказмом хмыкнул и снова протянул пачку. Я улыбнулась, попал в точку. Забрала протянутую пачку, выбила сигарету себе. Наклонилась над зажигалкой, зажженной Андреем и сделала первый поверхностный вдох. В горле запершило, горький табачный вкус разлился во рту, но хотя бы перебивал железный привкус крови. Уставились вдвоем молча на черное небо, пока курили. Сегодня не было звезд. Наверно для таких как мы, они не светят. Только плотная чернота, блеклая луна и слабое свечение от электрических фонарей ближе к горизонту.
– А ты смелая, - через несколько бесконечно тягучих секунд выдал Жаров, глубоко затягиваясь и смотря перед собой, а не на меня, - Я пробовал, ни хуя не смог...
– Пробовал?
– тупо переспросила.
– Да, но не с крыши, - он даже оживился, говоря это, повернул голову, поймал мой взгляд, - Я роликов в интернете насмотрелся, там пипец с крыши, то мозги вытекут, то позвоночник на хер, а сам живой, хоть с какой высоты, - криво улыбнулся и протянул мне руки, показывая запястья, - Я вот... Я склонилась над его руками, рассматривая длинные глубокие шрамы вдоль вен.
– Почему вдоль?
– подняла на него глаза.
– Так эффективней, - ответил просто. Наши взгляды скрестились. И в его черных глазах было что-то такое в этот момент, что у меня под ложечкой засосало, а тело словно окунули в теплую ванну.
– Ты жив, - прошептала я сухими губами.
– Мать нашла, - так же тихо отозвался Жаров, - Вот я сейчас не ходил в универ, это меня в клинику сдали. Подлечить, блять...
– улыбнулся широко, а взгляд мертвый. И жадный. Будто он пытается влезть мне в голову через зрачки. Поглотить. От разговора у меня мурашки, вся кожа стала гусиной. Страшно почему-то.
– Тебе-то это зачем?
– почти проартикулировала бесшумно, а не вслух сказала, завороженно пялясь ему в глаза.
– Думаешь, моя жизнь менее дерьмовая, чем твоя?
– Андрей дернул уголком губ и подался к моему лицу. Оказался так близко, что кожу согрело чужое теплое дыхание, а кончики носов почти стукнулись друг с другом. И темнота эта в его глазах. Глубокая и беспросветная.
– Тебя насиловали несколько придурков?
– хрипло усмехнулась, нервничая от того, как он близко. На лбу Жарова залегла вертикальная складка, взгляд стек на мои губы.
– Не пизди, что ты только из-за этого, - пробормотал. Я сглотнула, ощущая как губы запекло от его пристального внимания. Каким-то внутренним чутьем ощущала, что оно не секусальное. Ему правда интересно просто меня рассматривать и правда интересно услышать ответ на свой вопрос. Он так молчал, что это молчание, звеня, оглушало и подстегивало говорить.
– Нет. Моя мать встречается с Савицким, а меня он просто использовал. Сегодня я об этом узнала, разругалась с матерью и ушла из дома. Но мне некуда идти, я никому не нужна, - всхлипнула, в горле снова встал ком, а к глазам подступили слезы. Вслух это было невыносимо говорить.
– Из-за этого мудака?!
– Жаров снова посмотрел в глаза, - Забей! Если некуда, поехали ко мне, - откачнулся наконец подальше и полез за еще одной сигаретой,- У меня хата свободная есть. Живи сколько влезет.
– Ты издеваешься?
– я засмеялась громко и истерично от подобной абсурдной перспективы, - Ты меня только насиловал, Андрей! Я больная по-твоему, да?!
– Ты определенно больная, Лер, но я тебя не трону...- почесал бровь большим пальцем, пристально смотря мне в глаза, глубоко затянулся и добавил, -... больше. Клянусь.
– Я должна поверить? После всего...
– скептически хмыкнула. Андрей на это промолчал, продолжая смотреть на меня. Отвернулась, вырвала у него из пальцев сигарету и глубоко затянулась, ощущая темный взгляд на своей щеке как ожог. Фильтр был влажный от его губ.
– Холодно тут пиздец. И воняет. Погнали уже, - Андрей прыжком встал с бетона и, скривившись, стал отряхивать джинсы.
– Погнали, - равнодушно отозвалась я и неуклюже поднялась вслед за ним, - Ты всегда так много материшься?
– Да, до хуя. Привыкай, - коротко усмехнулся Андрей. Только когда залезла в теплый салон Жаровской машины, поняла как продрогла. Кожу нещадно кололо, все тело зудело, согреваясь. И в то же время жутко заклинило в сон. Организм вырубался, отказываясь продуцировать еще хоть капельку эмоций. Куда меня вез Андрей? Да плевать.