Не он
Шрифт:
— Медсестра проболталась. Я приплачиваю ей немного из денег, что передает мне отец.
— И ты в курсе, что конкретно случилось с Дрю?
— Ее вытащили из палаты пациента F602299 в невменяемом состоянии. Дрю визжала как сумасшедшая, расцарапала свое лицо, выдрала клок волос и прокусила руку санитару, пытающемуся ее скрутить. А этот урод просто стоял и смотрел, улыбаясь, как буйно помешанный.
— Это тебе тоже медсестра рассказала? — скептически уточнила Лин, отлично зная, как быстро разрастаются придуманными подробностями местные
— Не хочешь — не верь. Ты спросила, я ответила, — оскорбленно огрызнулась Венди. — Хочешь присоединиться к Дрю — догони и поболтай с этим уродом.
— Пытаешься меня напугать или взять на слабо?
— Предупредить, хотя мы даже не приятельницы.
— Я не хотела тебя обидеть, Венди, — миролюбиво говорит Лин. — Но я буквально десять минут назад размышляла, не стоит ли мне вернуться в западное крыло.
— Вернуться? То есть ты там была?
— Да.
— И давно?
— Месяц назад меня перевели сюда, к сравнительно адекватным, — нервно смеется Лин.
— Тогда ты могла видеть его там.
— Поверь, я бы запомнила встречу с маньяком-психопатом, даже находясь в глубокой ком… — Лин замолкает, пораженная мелькнувшей в голове картинкой. Настолько яркой, что не остается сомнений… — Ты права, — шепчет Эль, уставившись остекленевшим взглядом в стену за спиной Венди и, вскочив из-за стола, спешно покидает столовую, направляясь тем же путем, что и загадочный пациент F602299 несколько минут назад.
— Эй, ты куда? Не ходи! Ненормальная, — кричит ей вслед Венди.
— Мне нужно кое-что проверить, — бормочет Лин, ныряя в длинный коридор.
Ее никто не останавливает, не преграждает путь. Элинор минует поворот за поворотом, уверенно петляя в лабиринте больничных переходов. Она двигается наугад, не глядя на указатели, но не сомневаясь в правильности своего маршрута. Металлическая решетчатая дверь с толстыми прутьями, отделяющая западное крыло от остальных, приоткрыта, словно приглашая ее войти. На посту никого нет, коридор почти не освещен. Ни санитаров, ни медсестер, ни другого персонала клиники. Серые стены с потрескавшейся штукатуркой и вопли, раздающиеся из-за закрытых палат. Самое жуткое дежа вю из всех возможных.
Элинор бежит вперед, к последней палате. К оазису спокойствия, где она не раз сидела, прижавшись спиной к двери, слушая тишину и наблюдая, как кружат пыльные мотыльки вокруг мигающего потолочного светильника.
Запыхавшись, Лин останавливается напротив той самой двери. Закрыв глаза, она вспоминает, как однажды решилась толкнуть ее, и та без труда поддалась, словно уже была приоткрыта в ожидании гостей.
Не задумываясь о последствиях, забыв напрочь о предостережениях Венди, Лин делает то же самое, что и тогда.
Положив ладони на металлическую поверхность, она несильно надавливает на дверь, и та действительно оказывается незапертой. Встав столбом и задержав дыхание, Лин замечает в полоске света торец письменного стола, вазу с белыми розами, тарелку с фруктами и спинку кожаного кресла.
От изумления у нее зашкаливает пульс, к лицу приливает жар. Это точно палата пациента, а не кабинет главного врача?
«Он здесь на особом счету.» — всплывают недавние слова Венди.
Психопат, маньяк, убийца….
«Боже, какого черта я тут делаю? — мысленно кричит Лин. — Беги отсюда, Элинор!»
— Не спеши, художница, — доносится из глубины комфортабельной палаты обволакивающий мужской голос.
Она знает его. О боже, она его знает!
Он говорил с ней десятки раз. Здесь, в Святой Агате.
— Заходи, Элинор, — ласково, словно змей искуситель, призывает пациент F602299, которого она считала внутренним голосом, галлюцинацией, воображаемым другом, кем угодно, но не человеком из плоти и крови. — Ты уже была здесь раньше. Бояться нет причин.
— Я думала, ты ненастоящий, — говорит первое, что приходит в голову, делая неуверенный шаг в перед.
Ей огромных усилий стоит удержаться на ногах, в голове раздается звон, как от удара колокола. Лин проходит внутрь, прикрыв за собой дверь. В палате два больших окна без всяких решеток и замков. Стены выкрашены в цвет слоновой кости, полы выложены ламинатом. Стол из натурального дерева, компьютер, телефон, полки с книгами и двуспальная кровать с гребаными тумбочками, обитыми велюром.
— Ты тайный сын президента? — ошарашено оглядевшись, Элинор Хант поворачивается лицом к прислонившемуся к стене мужчине. Он отрицательно качает головой, глядя себе под ноги. Над его правым плечом Элинор внезапно замечает рисунок, на котором изображен необычной формы дом на живописном холме, на голубом кусочке неба каллиграфическим почерком выведена надпись: «ForDick»
— Дик? Это твое имя? — приглушенно спрашивает Лин.
— У меня есть для тебя еще один подарок, — игнорируя заданный вопрос, обитатель комнаты бесшумно приближается к застывшей в оцепенении Элинор Хант. — Хочешь взглянуть, Эль? — и, прежде чем она успевает ответить, он протягивает ей набор новеньких кистей.
Глава 22
— Нет, не подходи. Боже мой, нет… — Элинор просыпается от собственного плача и, резко распахнув глаза, смотрит на развернувшееся над ней звездное небо. Сердце колотится так быстро, что кажется вот-вот пробьет ребра. Ей требуется несколько секунд, чтобы привести дыхание в норму и понять, что она не попала в очередной кошмар, а находится в своей спальне, и звезды видит сквозь панорамное окно в потолке, прозрачность которого регулируется при помощи пульта. Обычно включен тонированный режим, но сегодня видимо кому-то захотелось выспаться под открытым небом. Повернув голову набок, Элинор морщится от спазмов, сдавивших височные доли.