Не страшись любви
Шрифт:
Глава 18
Направляясь в свою комнату, Харриет посмотрела на часы. Было около семи, через полчаса Джайлз должен встретиться с ней внизу. Она прошла в ванную комнату, налила в ванну гель с запахом хризантемы и легла в воду. Она обдумывала свой последний разговор с Джайлзом. Он начал с того, что вот уже некоторое время его беспокоит здоровье бабушки и состояние ее психики. Это заставило Харриет чуть лучше отнестись к старой женщине. Но когда Джайлз заговорил с Грейс о крысах, та поначалу все отрицала. Только после того, как он пригрозил, что учинит допрос всем слугам, Грейс призналась, что распорядилась сделать это, но наотрез отказалась назвать имя исполнителя.
Вот тут-то сочувствие, которое Харриет начала было испытывать к старой женщине, испарилось. Леди Грейс, не говоря уже обо всем прочем, следует своим принципам.
Потом, сказал Джайлз, они почти поссорились. Особенно после того, когда Джайлз стал настаивать, чтобы леди Грейс легла на обследование в частную клинику. Она заявила, что он старается засунуть ее туда, чтобы ее объявили невменяемой, а он тогда мог свободно тратить деньги на свою любовницу.
Харриет почувствовала к Джайлзу нежную признательность. Она сидела у себя в кабинете, чувствуя попеременно то облегчение, то вину, то радость. Если леди Пауэлл действительно страдает от приступов старческого маразма, то хорошо, что она будет в больнице. Но тут он, глядя ей в глаза, сказал, что нанял сиделку и привезет бабушку домой.
— Грейс нужно, — добавил он, — чтобы ее окружали знакомые вещи и люди, которые ее любят, и я пока не готов отправить ее в холодный безликий дом, где за ней будут ухаживать чужие люди.
Харриет ничего на это не возразила. В общем-то она была с ним согласна. Было бы жестоко держать старую женщину вдали от дома, который был для нее всем. И, как она мягко сказала Джайлзу пару часов назад, леди Грейс не может отвечать за свои поступки.
Лицо Джайлза просветлело от облегчения, он заключил ее в свои объятия, и больше они не тратили время на разговоры.
Она в этот день узнала о нем многое, и прежде всего то, что на него можно положиться. А это Харриет, так много пережившая, ценила очень высоко.
Он тоже в этот день лучше узнал ее — в частности, он понял, что она одержима местью. Оба почувствовали себя значительно лучше. Правда, ее тревожила мысль о завтрашней поездке в Пауэлл-Хаус. Джайлз пригласил ее приехать к нему утром. Он сказал, что хочет как следует показать ей дом и поместье. Ей пришлось согласиться. Приняв его предложение, она понимала, что, если ей представится такая возможность, она снова обыщет библиотеку. Потому что она должна понять все о завещании раз и навсегда.
Но понять что? Харриет вздохнула. Настроение у нее вновь стало подавленным.
Как примет Джайлз сообщение, что она тоже Пауэлл? А если она найдет завещание, то ей придется признаться, где она его нашла и при каких обстоятельствах. Он может подумать, что она просто использовала его, чтобы наложить руки на собственность их дедушки…
Харриет застонала. Когда же все это кончится?
Рита-Сью заканчивала укладывать вещи, когда в дверь постучал Джеймс Ларнер.
— Входите, — сказала она.
Джеймс, засунув руки в карманы, выглядел как настоящий американский плейбой.
— Ну, — сказал он, заранее настроившись на хороший ответ, — как все прошло? — На его лице было выражение охотника, приготовившегося спустить курок и подстрелить лису.
И Рита-Сью не собиралась разочаровывать его. Черт, да если она скажет правду, он может не заплатить ей!
— Так, как ты и ожидал, дорогой, — засмеялась она, засовывая в чемодан блузку. — Я была в ванной, раздетая, когда они вошли. Ты бы видел выражение их лиц, когда я бросилась Бретту Карверу на шею, как настоящая южанка.
Джеймс засмеялся:
— Рассказывай дальше. А что сделал он?
Она представила ему полный отчет и захлопнула чемодан.
— Дорогой, ты не забыл про мой маленький чек? — спросила она, обвив его шею руками.
Джеймс сунул руку в карман.
— Я так и думал, что ты поторопишься с этим.
Рита-Сью внимательно посмотрела на него.
— Надеюсь, что на счете есть деньги и банк не вернет его мне, любовь моя.
Еще больше она надеялась, что он не разоблачит ее обман до того, как она получит деньги.
В своей комнате Бретт звонил Гленнистеру в его офис. Из-за разницы во времени он не был уверен, что застанет его, но ему повезло.
— Бретт, хорошо, что ты позвонил. Мы уговорили Люсьена Харпера. Он продает нам акции.
Бретт с облегчением вздохнул:
— Прекрасно, Боб. Когда у тебя будут готовы документы?
Роберт Гленнистер засмеялся.
— Черт возьми, они будут ждать твоей подписи, как только ты прыгнешь в самолет и прилетишь сюда. Что ты делаешь в Англии? Или я не должен спрашивать об этом?
— Женюсь, — усмехнулся Бретг.
Голос в трубке замолчал, потом ошарашенно произнес:
— Поздравляю.
— Послушай, Боб, — Бретт решил немедленно выяснить то, что его интересовало, — я хочу тебя спросить. Может, вопрос покажется тебе… странным. Твоя жена сейчас с тобой?
Возникла пауза, потом Боб осторожно спросил:
— Рита-Сью? Черт, нет. Мы разводимся. Тут такое творится! Я больше не желаю ее видеть.
Все совпадало.
— Скажи мне, в ней приблизительно пять футов и шесть дюймов роста, блондинка, с глазами, как у газели, и говорит с южным акцентом, как Скарлетт О'Хара?
На этот раз молчание было чуть напряженным.
— Похоже, что она. В чем дело, Бретт?
Честный вопрос заслуживает честного ответа. Еще раз рискнув, Бретт вкратце рассказал о случившемся.
— Послушай, Боб, клянусь тебе на целой кипе библий, между мной и твоей женой никогда ничего не было, — мрачно закончил он.
На другом конце провода неожиданно раздался смех.
— Дьявол меня побери. Я знаю. Я нанял частных детективов в январе следить за Ритой-Сью. Думаешь, это дело рук Джеймса Ларнера? — Голос Боба стал задумчивым.