Не страшись любви
Шрифт:
— Похоже. Но раз я чист перед тобой… сделка остается в силе?
Роберт Гленнистер снова засмеялся:
— В силе? Сынок, я, пожалуй, возьму эти документы и сам прилечу в Англию.
На этот раз от смеха не удержался Бретт:
— Спасибо, Боб. До скорой встречи.
Бретт положил трубку и торжествующе поднял сжатую в кулак руку.
— Есть!
Он поторопился к выходу. Надо найти Ванни. Не нужно заставлять ее ждать разъяснений слишком долго.
Пока Ванни и Бретт, утомленные бурной ночью, еще спали, Харриет Дженсен встала и оделась, чувствуя себя так, будто находится в преддверии ада. Когда она направилась в столовую, чтобы встретиться с Джайлзом и тем, что готовила ей судьба, она знала, что по крайней мере прекрасно выглядит.
— Доброе утро, — с улыбкой сказал Джайлз.
Его темные глаза ласкали ее лицо. Она села с ним рядом. Поразительно, но у него останавливается дыхание, когда она лишь входит в комнату. Прекрасные волосы серебряной волной падают на ее изящные плечи, легкое платье колышется у щиколоток. Она прелестна.
— Ты получишь удовольствие, увидев все поместье Пауэллов, — пообещал он. Он вырос в этом доме и любил его. Любил фермы, землю, дом. Любил людей, которые жили и работали там. — Ты когда-нибудь играла в компьютерные игры? — спросил он, и Харриет, которая изо всех сил старалась казаться веселой и беззаботной, недоуменно посмотрела на него.
Джайлз засмеялся.
— Понятно. Значит, нет. Я покажу тебе игру «Меч и волшебство», над которой я сейчас работаю.
Харриет улыбнулась:
— Я забыла, что у тебя есть компьютерная фирма. Ты не путаешь, когда ты владелец поместья, а когда — восходящая звезда в мире компьютеров?
Джайлз пожал плечами:
— Нет. Я стою одной ногой в прошлом, другой в будущем. Но это не разрывает меня пополам, а помогает лучше балансировать в жизни.
Харриет, которую совершенно очаровывала многогранность человека, которого она любила, покачала головой:
— Ты меня поражаешь.
Проезжая на машине по теперь уже знакомой дорожке к дому, она больше не чувствовала себя здесь чужой. Парк с оленями, сады, древние кедры и тисы. Ей казалось, что она едет домой. Но она была слишком честной с самой собой, чтобы не понимать, что этому чувству покоя и мира способствует отсутствие в доме леди Пауэлл.
— Что ты хочешь посмотреть вначале? — спросил Джайлз, открывая дверцу машины и помогая ей выйти.
Приближался конец лета, и у одной из стен дома Харриет заметила яркие пятна цветущих кустарников.
— Сад? — предложила она и, когда он взял ее за руку, ей захотелось плакать. Потому что она знала, к чему все идет. Когда мужчина, которого ты любишь и который любит тебя, водит тебя вот так по своему дому, это означает лишь одно. Он скоро попросит тебя выйти за него замуж, а она все еще не знает, что ей ответить. Но она не заплакала, а улыбнулась.
Утро прошло за разговорами и развлечениями. Размеры и красота сада ошеломили Харриет. Новость о ее присутствии распространилась по поместью со скоростью лесного пожара, и тут же стали возникать различные домыслы. Не потребовалось много времени, чтобы узнать, что спутница Джайлза — неизвестная Харриет Дженсен.
К счастью, ни Харриет, ни Джайлз, возвращаясь домой, не подозревали об этом. На прохладной затененной террасе они закусили копченой семгой, креветками, изысканным салатом, свежеиспеченными булочками и персиками, сорванными минуту назад в оранжерее. Харриет, почувствовав, что ее клонит в сон, постаралась выпрямиться на стуле.
— Устала? — пробормотал Джайлз, потянувшись через стол к ее пальцам. Он нежно поцеловал их. Харриет поспешно отвела глаза от его темной загорелой груди, видневшейся под распахнутой белой рубашкой. Ее тело помнило все малейшие подробности их встречи на реке, требовало повторения.
— Да, — призналась она. — Я плохо спала.
— Я тоже. Может, я попрошу Дженкинса повесить под яблоней гамак?
Харриет засмеялась:
— Я упаду с него.
— Не упадешь. Я покажу, как надо в нем устроиться.
И через десять минут они уже мягко покачивались в гамаке под яблоней. Ветер шелестел в зарослях лаванды, окружавшей оранжерею, в теплом воздухе чирикали воробьи и ласточки.
Харриет это лишний раз напомнило, как все изменилось. Джайлз Пауэлл, совсем недавно ее злейший враг, мирно спал рядом с ней. Это было намного больше того, что она когда-либо надеялась получить.
Когда она проснулась пару часов спустя, то поняла, что пришло время действовать. Бросив быстрый взгляд на Джайлза, она убедилась, что он все еще спит. «Бабушки» Грейс нет дома, значит, в библиотеке никого не будет. Она встала, стараясь не шуметь, и подняла с земли свою парусиновую сумку.
Ей нужно пройти к главному входу, она недостаточно хорошо знает дом, чтобы пройти через восточное крыльцо. К счастью, она не встретила никого из слуг. Не теряя времени, она поднялась по винтовой лестнице в библиотеку, в раздел поэзии.
Там было десять томов Джона Донна. Судьба по-прежнему не хотела помогать ей.
Но она нашла! Нашла то, что искала, под кожаной обложкой шестого тома. Ее сердце отчаянно забилось от испуга, волнения и недоверия. Она вытащила два листка бумаги и дрожащими руками поставила книгу на место. На непослушных ногах Харриет спустилась вниз и села за круглый стол вишневого дерева. Она осторожно раскрыла сложенные пожелтевшие листки, опасаясь, что они могут рассыпаться и превратиться в пыль.
Харриет с каким-то фатальным спокойствием прочла несколько первых строк. «Я, Фрэнсис Джордж Генри Пауэлл, находясь в здравом уме, настоящим дополняю свое последнее завещание…»
На минуту Харриет оторвала глаза от бумаги и вздохнула. Вот оно. Подлинное завещание. Она наклонила голову, но от волнения никак не могла прочесть текст до конца. Он был достаточно прост, и воля ее деда была четко сформулирована. Дом, поместье, титул — все переходило Артуру, старшему сыну и наследнику.
Но дополнительное распоряжение к завещанию свидетельствовало о том, что все деньги Пауэллов делятся на три равные части — его дочери и двум сыновьям, в том числе Марку. Харриет сглотнула. Значит, он все-таки сделал это. В конце концов, он понял, как несправедлив был по отношению к ее отцу. И во многом по отношению к Элизабет. Харриет, чувствуя, как по ее щекам катятся слезы, торопливо сложила документ, положила его в боковой застегивающийся на молнию кармашек сумки и вздохнула с облегчением: завещание теперь у нее.