Не то, что кажется
Шрифт:
– Почему же вы меня не казните? Я заслуживаю этого больше, чем другие, – с вызовом задаю вопрос Сноу.
Президент подходит ближе, оставив Пита почти возле двери. Он наклоняется ко мне, и я ещё чётче слышу отвратный запах крови, приглушённый утрированным благоуханием роз.
– Потому, что для вас смерть – слишком лёгкое наказание. Я предпочитаю помучить вас подольше. – От этого шипения всё внутри меня холодеет. – Как вам идея остаться наедине с вашим возлюбленным?
Он явно доволен тем, какое впечатление оказали
– Увидимся позже, мисс Эвердин, – мерзкая улыбка появляется на лице Сноу. – Растяни удовольствие, Пит, – обращается президент к своему подопечному. – И, думаю, мисс Эвердин будет интересно узнать, что стало с её кузеном.
Гейл! Я знала, что он тоже попал в руки Капитолия, но услышать это было страшнее, чем казалось.
Дверь отъезжает, и Сноу, присоединившись к ожидавшей его охране, покидает мою камеру боли.
Я снова остаюсь один на один с Питом. С его ненавистью ко мне.
– С чего начнёшь? – горько говорю я Питу.
– А есть предпочтения?
Он медленно подходит ко мне. Холод в глазах, который обжигает меня. Пит берёт меня за подбородок, приподнимая лицо против воли, заглядывает в глаза.
– Я хочу, чтобы ты испытала каждый децибел боли, который почувствовал я. Чтобы кричала и звала всех, кому не нужна и подавно. Чтобы твои голосовые связки лопнули от крика, который никто не услышит в этом склепе, – его слова хлещут меня не хуже плети. – Я хочу, чтобы ты страдала, Китнисс.
Он отпускает моё лицо и отходит на несколько шагов.
– Но сначала я предлагаю тебе насладиться неким зрелищем.
Пит нажимает что-то на панели возле двери, и я замечаю, как одна из стен становится прозрачной. За ней я вижу комнату-близнец той, в которой нахожусь сама, только к креслу пристёгнут Гейл.
Он явно без сознания. Голова безвольно повисла на грудь. Вокруг кресла на белом кафельном полу кровь. Лицо моего друга опухло от избиений, его лицо, шея, футболка тоже залиты кровью.
– Гейл… – шепчу поражённо, изнывая от бессилия.
Слёзы непроизвольно снова текут из глаз, прокладывая солёные дорожки на щеках. Сквозь влажную пелену я вижу, как Пит снова подходит ко мне, присаживается на корточки.
– Ты плачешь. – Тихо произносит он, и мне кажется, что я вижу в его глазах проблеск моего Пита. – Из-за него…
Пит заглядывает мне в глаза с какой-то надеждой. Что он хочет увидеть?
– Скажи, Китнисс, а по мне ты тоже плакала?
Горло село. Я чувствую, как мои ладони становятся влажными от воспоминаний.
– Каждый день… – тихо шепчу в ответ.
– Лжёшь! – взрывается Пит, награждая меня звонкой пощёчиной.
В голове зашумело и липкая горячая жидкость потекла из носа. Началось.
– Пит… - шепчу. – За что?
– Ты всегда всем лжёшь! Ты лгала мне на Играх, лгала во время Тура, и сейчас тоже лжёшь! И не только мне. Всем! Ему, – указывает на Гейла, – мне, всем! Ты – лживая тварь!
Не знаю, где он взял, но я вижу в руках Пита небольшое ведро с водой. Ещё секунда и он выплёскивает её на меня. До меня доходит, для чего. Я вспоминаю рассказы Джоанны о пытках током.
И тут тело прожигает волна боли. Электричество проходит сквозь меня снова и снова, заставляя тело выгибаться дугой. Мир теряет очертания. Странно, но я думала, будет больнее. Или мне уже просто всё равно.
Дышу с трудом. Хочется выть, но я сдерживаюсь. Да и просто не смогу. Ток отнял все силы.
– Пит, – тихо стону. – Прошу, прекрати это… Сделай ток сильнее и закончи.
Смеётся. Он смеётся! Это больнее, чем разряды по телу.
– Не так быстро, детка, – вдруг замечаю азарт в его глазах. – Оу, кажется, у нас зритель.
С трудом поднимаю голову, и вижу, что Гейл пришёл в себя. Немой крик застыл в его глазах: он всё видел! Ярость, боль, сожаление – всё смешалось в его взгляде. Но всё, что он может – это смотреть.
Пит нажимает на моём кресле какую-то кнопку, и браслеты распахиваются, освобождая мои запястья и щиколотки. Он выдёргивает моё почти бессильное тело из кресла и тащит меня ближе к прозрачной стене.
– Давай дадим ему насладиться зрелищем, – говорит Пит.
Он снова что-то нажимает на стене, и компьютерный голос сообщает, что голосовая связь между камерами установлена. Теперь Гейл слышит нас, а мы его.
– Не тронь её! – слышу голос Гейла.
Я не могу ничего ему прошептать, у меня нет ни сил, ни храбрости. Я почти готова умолять Пита прекратить мучения, оставить меня в покое. Только я знаю, что это не даст результата. Пит только сильнее разозлится.
– Смотри, Хоторн, – злорадно говорит Пит. – Внимательно смотри, что я собираюсь с ней сделать.
Я словно тряпичная кукла в руках Пита, у меня даже нет сил сопротивляться. До меня вдруг доходит, на что именно Пит намекает Гейлу. Нет! Он не посмеет!
Но Пит ясно даёт понять, на что он настроен в недалёком будущем. Он прижимает меня к стеклу так, чтобы Гейл видел моё лицо. Пит откидывает мою голову и жадно проходится губами по шее.
– Китнисс! Борись! – в исступлении кричит мне Гейл, но голосовую связь прекращает нажатие кнопки. Пит убирает руки, и я просто валюсь на пол. Обессиленная. Уставшая. В крови.
Пит даёт мне пару минут передохнуть, но потом рывком поднимает меня с пола. Если бы не его рука, державшая меня за шиворот, я бы снова упала, поскользнувшись на своей крови. Он толкает меня к стене. Я успеваю выставить ладони, но всё равно больно бьюсь лбом. Руки, некогда защищавшие меня от кошмаров, резко рвут ткань футболки, оголяя спину. Слышу хлёсткий удар – пробный о пол.