Не ты
Шрифт:
— Честное слово. За исключением, разве что, одного момента.
— Какого?
— Я бы хотел, чтобы ты была трезвой.
— Извини, — голова Маши опустилась еще ниже, — я никогда не напивалась до такого состояния…
— Я знаю. Теперь это уже неважно.
— А что важно? — шепнула девушка.
— Важно, что ты вне опасности. Важно, что я успел… и что никуда тебя больше не отпущу.
Маша резко вдохнула и быстро-быстро заморгала глазами.
— Правда?
— Сто процентов, солнышко. Слово даю.
* * *
1 —
Глава 13
— Я не хочу есть, — Маша отложила вилку и немного смущенно покосилась на Самохина, который, сложив руки на груди, сидел напротив и внимательно за ней наблюдал.
— Не вкусно?
— Вкусно! Очень… Просто меня все еще мутит.
— Расскажешь, как это случилось? — осторожно поинтересовался Дима, скрывая от Машиных глаз свои настоящие эмоции. Лучше ей не знать, что с ним на самом деле творится, когда он думает о том, чем для нее мог обернуться вчерашний вечер. Мужчина и сам старался об этом не вспоминать, что, впрочем, никоим образом ему не мешало представлять, как его руки смыкаются на тонкой шее ублюдка, позволившего себе опоить его девочку.
— Да глупо так вышло! Сама виновата. Знаю ведь, что нужно в оба смотреть…
Знает — и то хорошо. А то Самохин уже целую лекцию приготовил на тему, как нельзя себя вести в ночном клубе с сомнительной репутацией. Чувствовал себя квочкой какой-то, ей богу!
— Ты знаешь, кто это был? — ненавязчиво, будто бы между прочим, спросил Самохин. Зачем Маше знать, для чего ему понадобится эта информация? Оно ей и даром не нужно!
— Не уверена. Был там парень странный, но… я бы на сто процентов не стала утверждать, что это сделал именно он.
— Ты вообще сама как там очутилась? Куда смотрели твои друзья?
— Ну… Меня приятель один пригласил на выступление. Ему поддержка нужна была, вот мы з Лизеттой и пошли. Столиков свободных не было, нас подсадили за чужой, ну, а дальше ты знаешь.
— Маша…
— Да знаю, знаю… глупая я.
— Доверчивая… — возразил мужчина.
— Угу, — Маша мягко улыбнулась и встала из-за стола, — не видел мой телефон?
— Видел. Он на тумбочке в спальне. Я там похозяйничал немножко, — признался Дима, и в ответ на заинтересованный взгляд девушки пояснил: — Брату твоему смс скинул.
— Спасибо.
— Ага…
Маша прошла в спальню, схватила телефон, на котором было три десятка пропущенных. Одиннадцать от Лизетты и девятнадцать — с номера Севы. И куча сообщений от них же. Накатав подруге жизнеутверждающую смс-ку, чтобы та не волновалась, Маша перешла к аудиосообщениям Богатырева. Сначала, правда, хотела удалить все подчистую, но потом решила дать парню шанс оправдаться.
«Маш… Позвони мне, как только будет такая возможность. Я волнуюсь!»
«Маш, я не могу отыскать Лута, чтобы узнать, какого хрена произошло! Скажи мне, что ты в порядке!»
«Я его урою, когда найду. Я урою этого утырка, веришь?»
Мура не знала. Не знала, можно ли верить Севе. Глупой она не была, да и наивной, по большому счету, тоже, хотя Дима и думал иначе. То, что произошло, могло быть спланировано — факт. Но могло и не быть. В таком случае ее недоверие больно бы ударило по Богатыреву, голос которого звучал по-настоящему обеспокоенно. И с каждым новым месседжем градус его волнения лишь нарастал. Вряд ли бы Сева мог так отыграть, да и с чего бы ему напрягаться?
— Все в порядке? — раздался тихий голос за спиной.
Маша обернулась. Кивнула гудящей головой, сделала пару шагов навстречу. Ей было ужасно плохо. В голове стучали тысячи молотов, на виски давило, к горлу то и дело подкатывала тошнота, но даже это не смогло омрачить её счастья.
— Да, — выдохнула ему в грудь — выше не доставала.
— Полежишь еще? Или пойдем знакомиться с братом?
Маша отстранилась от мужчины, задрала голову, чтобы поймать его взгляд:
— Ты хочешь познакомиться с Иваном?
— Так будет правильно, Маш. Чтобы они не волновались на тему, где ты и с кем. А ты… ты, что, против?
— Нет. Я просто… не ожидала, что ты захочешь. Так быстро…
Самохин вжал ее в грудь, погладил по мягкому шелку волос, не удержавшись, прижался губами к макушке. Что ей сказать? Что он и сам не ожидал? А потом, вдруг, понял, что никак иначе с ней быть просто не может. Только так. По серьезному. С обязательствами.
— Захочу! Ну, так как?
— Давай лучше попозже. Я не очень хорошо себя чувствую, да и выгляжу — жуть.
— Неправда… Но если хочешь поваляться, подожди, пока я сменю простыни.
— Я и сама могу, мне уже неудобно…
— Неудобно спать на потолке. Лучше киношку какую-нибудь выбери…
— Киношку? — удивилась Мура.
— Ну, да… Или ты что-то другое хочешь? Так говори, я здесь один совсем одичал.
Самохин и правда не знал, чем может Машу развлечь. Между ними была пропасть в двадцать лет, а мостик, перекинутый через эту пропасть, был еще слишком шатким и неустойчивым. Им ещё предстояло построить что-то более основательное, а пока приходилось вот так… на свой страх и риск двигаться.
— Нет, кино вполне подойдет! — улыбнулась девушка, — ты какие фильмы предпочитаешь?
— Ты лучше спроси, когда я в последний раз что-то смотрел, — хмыкнул Дима, стаскивая влажные простыни. Ночью Машу конкретно знобило, она буквально обливалась потом. Бедняжка. Уроет утырков, которые с ней это сделали! В землю втопчет.
— Ну, и когда?
— Не помню, солнышко. С этим расширением… А! — Самохин с досадой взмахнул рукой.
— Знаешь, а я злилась на тебя, — видимо в продолжение темы тихонько призналась Маша, — не могла понять, почему ты… ну, я не знаю… не сказал мне ничего, не позвонил! Пробегал мимо, а я… Я такой ненужной себя чувствовала, Дима.