Небесное сольдо
Шрифт:
Этих слов хватило, чтобы Дольф тут же решил плыть к острову.
Когда они подплыли, то увидели, что это самый обыкновенный остров, где есть и трава, и деревья, и камни. Деревянная вывеска гласила:
НЕБЫВАЛЫЙ ОСТРОВ
Дольфу тишь да гладь этого острова понравилась не больше, чем ужас и прелесть предыдущих.
Вполне могло оказаться, что поверхность его не что иное, как спина какого-то плавающего чудовища.
Они подплыли к острову совсем близко — и лодка прошла сквозь него! Острова не было!
— Иллюзия! —
И вдруг снизу раздался удар, от которого лодка едва не перевернулась. Нада глянула в воду и.., ну да, пронзительно, по-девчоночьи завизжала.
Дольф тоже глянул. Из-под воды высовывались гигантские щупальца, готовые схватить лодку. Это был похожий на водоросль хищный морской кряк, под прикрытием Небывалого острова карауливший добычу.
Дольф все решил мгновенно: прыгнул в воду и превратился в кряка. Огромного!
Дольф-кряк издал воинственный крик, призывая противника на битву.
В ответ послышалось нечто похожее на нежное, мелодичное пение. И Дольф понял, что перед ним не противник, а противница; по-своему, по-крячьи, хорошенькая и привлекательная. «Что, если мы с тобой немного пообнимаемся щупальцами, красавчик?» — не зная, кто перед ней, промурлыкала она.
Амурничать с кряком?! Ни за что! Ни за какие сокровища в мире! Но как же его.., то есть ее отогнать от лодки так, чтобы она не рассердилась?
Дольф думал, но никак не мог придумать.
— О, я вас покину на минуточку, — куртуазно прокрякал Дольф, а сам всплыл, превратился в мальчишку и забрался в лодку. — Это не кряк, а крякша, — сообщил он. — И ей захотелось со мной обниматься. Что же делать?
— Забудочное зерно, — тут же подсказал Косто.
Прекрасное решение! Дольф порылся в своем мешке и вытащил пакетик с семенами. Ему удалось отделить от кучки одну крохотную крупинку.
— Но если я его брошу в море, вода сразу же унесет зерно, — растерянно произнес Дольф.
— Не в море, а на лодку, — снова подсказал Косто.
«Да, конечно, — подумал Дольф. — Какой же я недотепа! Ведь это не нам надо забыть о крякше, а крякше о лодке». Вспомнив, как это делал Петрихитрий, Дольф бросил зерно на дно лодки.
Потом он глянул в воду. Крякша, явно потеряв интерес к лодке, меланхолично уплывала прочь. А впереди уже маячил новый остров. Да их здесь просто как звезд на небе!
Островок напоминал торт, облитый шоколадным кремом, украшенный мороженым и разноцветной россыпью сахара.
— Вы только поглядите! — воскликнул Дольф. — Какая вкуснятина!
— Я проголодалась! — превратившись в девчонку, закричала Нада. — Предлагаю начать есть!
— Нет, нет! — возопила лодка. — Детям такого нельзя!
«Ну почему нельзя? — возмущенно подумал Дольф. — Тортик совсем маленький, а они с Надой так проголодались!»
На щите было написано:
СКУШНЫЙ
То есть в том смысле, там было что скушать.
Стайки маленьких рыбок плескались у подножия островка-торта, поклевывая сладкую стенку. Вид у рыбок был здоровый и счастливый. Значит, торт действительно съедобный и вкусный! Ну, сейчас лодка подплывет чуть поближе и…
— Назад! — раздался голос Косто — Скриппи, направь парус!
Но детишки успели выпрыгнуть и по мелководью добрались до края торта. Там они начали отламывать большие куски и липкими от крема руками засовывать себе в рот. Торт оказался что надо!
— Это вредно! — взывал издали Косто. — Вы заболеете! Немедленно возвращайтесь в лодку!
В лодку? Дольф посмотрел на Наду, а Нада на него. И оба недоуменно пожали плечами. В какую еще лодку?! Они начали взбираться по стене, навстречу верхушке из мороженого. И каждый их шаг был воистину сладок.
А вот и вершина — плоскогорье, залитое шоколадом, украшенное мороженым. Подлинный восторг!
Они заталкивали в рот кусок за куском как можно быстрее, потому что боялись — вот-вот появятся взрослые и применят силу своего нет, отнимут лакомство. Но никто не торопился огнимать. Они выламывали огромные куски истекающего кремом торта и кормили ими друг друга. Потом, с полными ртами, начали лепить из мякоти шары и, как снежками, бросаться ими. Они швырялись шоколадными вишнями. Они плескали друг на друга кремом. Они валялись в мороженом и разбрызгивали его, молотя по нему руками и ногами. Они измазались шоколадом сверху донизу. У Нады на волосах лежала целая шапочка из крема. Дольф чувствовал, что еще никогда в жизни так не веселился.
Но потом, сам не зная почему, Дольф начал терять аппетит. Он не мог смотреть на расстилающуюся кругом сладкую ширь. Если бы кто-то раньше ему рассказал о таком, он бы не поверил. Отвращение к торту и мороженому? Разве такое возможно?
Нада слегка позеленела, а ведь она сейчас не была в облике змеи. «Мне кажется, я об.., объелась…» — заикаясь, проговорила она.
— А где Косто? — сморщившись, спросил Дольф.
— Не знаю.. Он, кажется, во что-то превратился, но я не помню, во что. Ой, живот болит!
Они сидели бок о бок на торте, а солнце опускалось за горизонт. Потом Дольфу ужасно захотелось уединиться. Он побрел вдоль берега, нашел укромное местечко и что хотел, то и сделал. Нада отправилась на противоположный край острова и наверняка тоже сделала, что хотела. Девочки и мальчики кое в чем совершенно сходны.
Дольф теперь чувствовал себя гораздо лучше, но торта ему по-прежнему не хотелось. Мысль была неприятна, но он не мог не признать, что позорнейшим образом объелся. Забавы со сладостями тоже, оказывается, имеют границу, за которой радость превращается в мучение.