Небесный шторм
Шрифт:
Тайные агенты ряда стран, включая сотрудников французской Дирекции общей разведки RG, британской МИ-6, Разведывательного управления Министерства обороны США, активно применяя местных «оседлых» агентов, сканировали территорию с целью определить участок, с которого работала установка. Но всех опередил, как водится, «Моссад». Правительство Израиля довольно сдержанно относилось к бомбардировкам НАТО в Ливии (второй Иран под боком израильтянам был как-то ни к чему), но когда стало интересно, зашевелились и их спецслужбы. С помощью новейших математических и компьютерных программ на основе разброса сбитых самолетов и координат мест их «залегания» было определено примерное место. Доскональный поиск выявил ТОЧНОЕ место, где стояли две машины и валялись несколько окурков, а также участок земли, где стояла установка. И все. Здесь топтались люди, что-то сгружали, собирали, были сняты отпечатки обуви, подобраны окурки. Что именно представляла
В стане мятежников, поднявших над Бенгази трехцветный флаг, наблюдались разброд и шатания. Мустафа Абдель Джалиль – глава самопровозглашенного Национального совета – слал своим покровителям красноречивые призывы о помощи. Мало того, что деньги кончились и подкинуть «на жизнь» никто не спешил, так еще и прекратились бомбардировки НАТО. Шестой механизированный батальон, лояльный полковнику, при поддержке бронетанкового дивизиона и самоходных артиллерийских установок «Гвоздика» и «Акация» бросился на штурм обескровленной Мисураты. Несколько часов шли ожесточенные бои, после чего повстанцы дрогнули и на джипах (а кто и на верблюдах) стали вырываться из осажденного города. Подразделения правительственных войск в упорных боях отбивали квартал за кварталом, продвигались к центру. Обе стороны несли тяжелые потери. В один из моментов передышки генералом Нур Мухаммаром, руководящим операцией, было объявлено: в восточном пригороде открывается «коридор», и все желающие могут выйти из города, оставив оружие и снаряжение. Остальные сами виноваты. Если есть желающие сдаться в плен, то тоже милости просим. Всем сознательным будет дарована жизнь и снисходительное отношение правительства. Чем закончилась эта драма, журналистам не сообщили, но через несколько часов в полуразрушенном городе вновь гремели взрывы и обильно лилась кровь…
– Ни фига себе «Зарница»… – хлопая глазами, как кукла, приподнялся Болтунов и проводил взглядом удаляющийся вертолет с символикой правительственных войск.
– Полный беспредел творится, – согласился Грачевский, садясь на кочку и потирая ушибленное колено. – Шокирующая Африка, блин…
Вертолет не возвращался. Видимо, летчик посчитал, что сделал свое богоугодное дело, и отправился дальше – выполнять основную работу. Вопрос интересный, почему он решил обстрелять одиноко движущуюся машину. Что-то, видно, подсказало стрелку, что транспортное средство перевозит отнюдь не лояльных режиму парней. Отряхивая глину с одежды, Рауль побрел на дорогу. Товарищи не пострадали, небольшая встряска, ветер в голове, настоящие спецназовцы умеют прыгать не только с парашютом. Но положение складывалось интересное. Остатки джипа догорали на обочине – чадили прогорклым пламенем, временами там что-то вспыхивало, выстреливало в небо снопом пламени. В машине осталось все оружие, в данный момент оно благополучно плавилось. Спецназ завис посреди пустыни. Опасность на каждом шагу. Вот так всегда, начальство перемудрит, а подчиненные расхлебывают. «И что мне мешало обычным образом вернуться в Триполи и спокойно выполнить поставленную задачу?» – с легким недоумением подумал Рауль.
– Ну, командуй, командир, – обескураженно развел руками Грачевский. – Лично нам с Серегой ничего путного в голову не приходит.
И спецназовцы зашагали на запад под палящим африканским солнцем. За полчаса не проехало ни одной машины! В округе не было ни одного населенного пункта! В лазурном небе не летали ни птицы, ни вертолеты. Лишь камни, разбросанные по пустыне, редкие травянистые островки (зной царил такой, что трава росла сразу в виде сена). Стрела асфальтовой дороги уносилась в бесконечность, рябила там, где сливалась с горизонтом. Иногда казалось, что навстречу едет машина, и всякий раз она оказывалась миражом. Люди отдувались, но терпели. Ближе к полудню пустыня раскалилась, как сковородка на плите. Дорога перед глазами превращалась в мерцающее марево. Когда по курсу образовалась колонна из людей и автомобилей, на нее не сразу обратили внимание. Но насторожились – после того, как выяснили, что всем мерещится одно и то же. Гремя и сотрясаясь, навстречу катили несколько транспортных средств – пара мини-вэнов, легкий грузовичок, машина с открытой платформой наподобие эвакуатора, на которой был установлен крупнокалиберный пулемет. Реяли по ветру какие-то флажки, полотнища. Людей в колонне было с избытком.
– Не, ну, я так не играю, – насупился Серега. – Их слишком много, нам не справиться.
– Платки на морды, – распорядился Рауль. – Все помалкиваем и делаем страшные глаза, преданные делу революции.
– Думаешь, поможет? – уныло вопросил Грачевский.
Но спорить не стали, живо натянули клетчатые платки на нижние части лиц – благо данные аксессуары входили в трофейное «обмундирование». Сомнительно, что при беглом осмотре их могли отличить от местных – чумазые, взъерошенные, в мешковатых «резервистских» штанах, равномерно покрытых пылью. Десантники
– Братцы-мусульмане, – пробормотал сквозь зубы Рауль. – Исламские ортодоксы, приверженцы великого Халифата. Те еще вояки и террористы… Могли бы встретить и кого-нибудь поприятнее. Какие-то вы сердитые, товарищи офицеры, – повернулся он к коллегам и вымученно улыбнулся. – Прорвемся, чего приуныли?
– Напалмом бы сжечь эту колонну… – размечтался Серега.
– Да тут работы не меньше, чем на пару часов, – оценил на глазок перспективы Грачевский. – При условии, что есть артиллерийская батарея и неограниченный запас гранатометов «Муха».
Прекрасно понимая, что колонна остановится, Рауль призывно замахал руками. Пикап затормозил, живописные повстанцы свешивались с него гроздьями, со скепсисом разглядывали безоружную троицу.
– Кто такие? – хрипло проорал крупный мужчина с лицом, изрытым оспинами. Он носил бороду «лопатой», на груди (как и у любого нормального революционера) красовались перекрещенные пулеметные ленты.
– Он спрашивает, кто мы такие? – резонно предположил Серега.
– Меня зовут Дмитрий, я алкоголик, – уныло пробормотал Грачевский.
– О Аллах всемогущий и всевидящий! – с надрывом в голосе взвыл и принялся яростно жестикулировать Рауль, в совершенстве знавший арабский. – Братья, какая удача, что он вас послал! Мы из отряда Фарида Джафуза! Нас разбомбили летчики Каддафи, будь они навеки прокляты Аллахом! Трое лазутчиков этого Шайтана напали на группу обеспечения в Эль-Гамее, покалечили людей, угнали машину, мы их преследовали, они взорвали наши джипы, а нас разбомбил вертолет! Он летает где-то в этом квадрате! Братья, лазутчики здесь! – Рауль обернулся и призывно простер руки. – У них сломалась машина, они ушли с дороги и сейчас отсиживаются где-то в скалах – километрах в десяти отсюда! Братья, вы должны их найти – по сведениям Фарида Джафуза, эти негодяи имеют информацию об агентах Каддафи в Бенгази, в том числе среди «Братьев-мусульман»! Дорога каждая минута!
Народ в пикапе возмущенно загудел, нетерпеливый горячий паренек нервно застучал прикладом автомата по борту. Обладатель бороды-«лопаты» презрительно скривился. Возможно, он и не был таким уж простаком и в иное время отметил бы нестыковки в пламенном монологе незнакомца. Но на войне думать некогда, действовать надо (а то проиграешь).
– Хорошо, садитесь в последний джип! – с важностью прокаркал мусульманин. – Скажите Мутасиму, чтобы ехал вперед, будете показывать ему дорогу!
Придерживая платки на физиономиях, чтобы не свалились раньше времени, спецназовцы побежали в хвост колонны – мимо улюлюкающих и нетерпеливо подпрыгивающих мятежников. Колонну замыкала мощная «Тойота Тундра» (в самый раз для пустыни, мысленно одобрил Рауль) – длинный «тянитолкай» с внушительной колесной базой и сварной рамой на переднем бампере. Антенну на крыше венчал «классический» трехцветный символ «народного восстания». В джипе сидели то ли четверо, то ли пятеро, разбираться не стали, не до математики. Два сиденья впереди и два продольных сзади – они оказались пустыми, туда и стали забираться люди Рауля.
– Приветствую, братья… – сдавленно просипел Рауль, падая на сиденье. – Нам сказали ехать с вами…
Пассажиры обернулись. Угрюмые бородатые лица с обилием растительности, воспаленные глаза. Они разглядывали новоприбывших с подозрением – что было, в сущности, оправданно. Водитель только начал хрустеть коробкой передач, а спецназ уже работал. Поникли двое на втором сиденье – одного Рауль отключил рубящим ударом по ключице, другому Грачевский «легким движением» обеих рук скрутил шею, не доводя, впрочем, дело до греха. Третьего схватил за подбородок Серега Болтунов, задрал ему голову, боковым ударом локтя по виску отправил в долгое беспамятство. И тут же полез через головы, развивая успех, вцепился в сидящего на пассажирском сиденье. Тот задергался, как припадочный, но быстро угас, подавившись удушьем. А Рауль заламывал руку водителю – тот что-то вякнул с запозданием, но Грачевский, завладев автоматом, треснул прикладом по затылку… И в салоне стало тихо. Их спасло, что лобовое стекло покрывала тонировка. Машина, стоящая впереди, уже тронулась, махали сидящие в ней боевики, что-то орали (мол, не спите, парни). А Рауль, тужась, выволакивал водителя с сиденья, чтобы усесться за руль. Попутно товарищи наводили в салоне видимость порядка. Рауль в них верил – у них получится…