Нечаяный сюрприз для графа
Шрифт:
– Хотелось бы узнать, почему меня не обслуживают? – не сводя глаз с мачехи, холодно поинтересовалась я.
– Ты опоздала! – с готовностью отозвалась мачеха и радостным голосом добавила: – Поэтому теперь обслуживай себя сама!
– Пожалуй ты права, Сибилла! – произнесла я, поднимаясь: - Мне, действительно, незачем больше присутствовать на подобных трапезах. Своей очередной выходкой ты еще раз продемонстрировала, насколько низко пали нравы в этом доме, потому что, оскорблять меня в доме моего отца стало обычным делом. Обидно, что мой родной отец
Я вышла из-за стола и направилась к двери, но успела сделать только пару шагов, когда услышала вслед:
– Потому что они, в отличие от тебя, не позорят семью! Даже, когда ты выйдешь замуж за виконта Литла, и они, наконец, смогут появляться в свете, им трудно будет найти хорошую партию, и все из-за твоего уродства!
Я развернулась и, усмехнувшись, ответила:
– Ты уверена, что сейчас говоришь обо мне, а не о моем брате? Ведь, любому ясно, что у нас с ним общая беда. Но ты настолько погрязла в своем бессмысленном озлоблении, что даже не замечаешь, как оскорбляешь собственного сына!
– Нет! – в испуге воскликнула мачеха. – Я говорила только о твоем уродстве!
– Сибилла! – соизволил, наконец, рявкнуть папенька.
Та тут же умолкла, а он разгневанно продолжил, обращаясь уже ко мне:
– Оливия! Через полчаса жду тебя в своем кабинете!
– Всенепременно! – ответила я, усмехнувшись, даже не пытаясь изобразить покорность и послушание, и, поймав взгляд карих рассерженных глаз, четко проговорила:
– Через час. Мне необходимо позавтракать.
– Хорошо, через час, - уже спокойнее сказал отец после небольшой заминки, задумчиво разглядывая меня.
– И еще, могу ли я от твоего имени заявить, что игнорирование прислугой моих, то есть, твоей дочери, распоряжений будет рассматриваться как невыполнение твоих, то есть хозяина и моего отца, приказов, начиная с этой минуты?
Лицо отца немного вытянулось от удивления, теперь он, подавшись вперед, впился в меня взглядом, будто не узнавая, я же, изогнув бровь, насмешливо смотрела на него, ожидая ответа. Мачеха с сестрами, приоткрыв рты, бессмысленно переводили взгляды с него на меня и обратно, то ли не веря в услышанное, то ли не понимая.
– Так каков будет твой положительный ответ, отец? – через минуту спросила я, продолжая улыбаться.
Для окружающих его реакция была ошеломительной: сначала засверкали его глаза, а губы растянулись в улыбке, потом он все же не выдержал и, запрокинув назад голову, захохотал громко, от души. Слуги замерли, Сибилла, прижав руки к груди, в ужасе смотрела на мужа, а мои сводные сестры встревоженно таращились на мать. Любопытна была реакция Кайла: он восторженно взирал на отца, можно было спокойно биться об заклад, что таким родителя он видел впервые.
Наконец, отец замолчал, взгляд его потеплел и он, обратившись ко мне, негромко спросил:
– Надеюсь, ты не будешь злоупотреблять этим?
– Ни в коем случае, -
– В таком случае, вся прислуга обязана выполнять распоряжения Оливии, как мои, - громко заявил отец и поглядел сначала на дворецкого, потом на жену, затем, видимо, не удержавшись, улыбнулся мне: - Таков мой положительный ответ.
Дворецкий молча склонил голову, Сибилла не сводила с мужа глаз, видимо, мало что поняв, но опасаясь, переспросить.
– Благодарю, - твердо сказала я и вышла из зала.
Я радовалась своей первой победе, сделав ставку на то, что граф Стелтон – неглупый человек, и еще способен испытывать к своей дочери отцовские чувства, и не ошиблась.
– Леди Оливия! Позвольте сопровождать Вас! – услышала за спиной чей-то голос, и не удивилась, увидев дворецкого.
– Мне нужно на кухню, - сообщила ему, он кивнул и стал спускаться по лестнице.
Я, следуя за ним, не упустила возможности кое-что уточнить:
– Скажите мне, пожалуйста, как давно здесь служит повар?
Мой вопрос, видимо, сбил дворецкого с толку, потому что он чуть замедлил шаг, спина его напряглась, но, так и не оглянувшись, ответил:
– Почти двенадцать лет, его наняла леди Сибилла.
– Что стало с прежним поваром? Уволили?
– Нет, Его Сиятельство не позволил, он продолжает работать на кухне за меньшее жалованье.
– Я хочу увидеть обоих, - сказала я.
– Как Вам будет угодно, леди Оливия, - произнес дворецкий.
Запахи готовящейся пищи чувствовались еще в коридорах на подходе к кухне. Я напряглась и прислушалась к своему организму, чтобы вовремя распознать признаки удушья, но дискомфорта не почувствовала, даже, когда мы вошли в кухню. Это было большое помещение, в центре которого были размещены внушительных размеров плиты, на них что-то готовилось. Вокруг сновали подростки, таская корзинки с овощами, женщины в белых чепчиках и фартуках с кастрюлями и другой кухонной утварью. Возле одной плиты стоял небольшого роста пухлый смуглый мужчина в белых куртке, фартуке и поварском колпаке и что-то перемешивал деревянной лопаткой в сковороде. Увидев нас, все удивленно застыли, установилась тишина, нарушаемая только звуками, доносящимися с улицы через открытые окна и двери, и бульканьем и шипеньем готовящейся пищи со стороны плиты.
– По велению Его Сиятельства с этой минуты указания и распоряжения леди Оливии приравнены к его приказам и должны выполняться неукоснительно! – громко заявил дворецкий.
Я с восхищением посмотрела на него, как он четко и убедительно донес до служащих пожелание графа. После его слов все с удивлением посмотрели на меня, а я, в свою очередь, - на повара, а затем чуть кивнула головой в сторону сковороды, давая понять, что следует продолжать перемешивать, чтобы ничего не подгорело. Повар все прекрасно понял и тут же стал работать лопаткой, искоса поглядывая на меня.