Неделя колдовства
Шрифт:
– А я не знаю, что сказать, - честно призналась Светка.
– Мало этого... этих, как их там... как пишут в детективах про Пуаро и Холмса - исходных данных. Вот если ты несколько раз подряд "улетишь" во время уроков и увидишь несколько страшных снов подряд - тогда будет эта... как её...
– Закономерность, - мрачно сказала Милка.
– Ещё чего не хватало! Я не подопытный кролик! И надеюсь, что больше со мной ничего подобного не произойдёт.
***
ГЛАВА 4
Среда.
***
Наступила среда, третье сентября. Делая накануне уроки, Милка кое-как привела в относительный порядок растрёпанные - из-за события на линейке и страшного сна - чувства и мысли. И приняла важное решение. Слышала ли Настюха что-то из их со Светкой беседы об её психованном сне или нет - неважно! Она, Милка, просто будет всё отрицать. И попробуйте, докажите, что она там Светке говорила и в чём подружке признавалась! Глюки у Настюхи этой противной были, и всё тут. Померещилось ей. Послышалось!
Да и сомнительно, что Настя кому-нибудь из ребят об этом расскажет. Она так и ходит одна на переменках, только таскается по пятам за Димкой Шестопёровым, как хвостик за собачкой. И молчит. Вообще ни с кем не знакомится. И не разговаривает ни с кем, кроме своего братца Васи. Очки её сверкают, как глаза у совы или сыча, и всё. И молчит она всё время тоже - как сыч. Вот пусть и дальше молчит!
А вот странное поведение бабушки и её вчерашний непонятный разговор с мужичком, похожим на дворнягу, никак не выходил у Милки из головы.
– Тюшкин-Матюшкин, - тихонько напевала она себе под нос, собираясь утром в школу.
– Матюшкин-тюшкин... Ма! А где семечки?
– Вот, держи, - сказала мама, выходя из кухни и протягивая Милке туго набитый небольшой мешочек.
– А, вот они, спасибо... Ма, я пошла!
– Милка вышла в коридор, сняла с крючка джинсовую куртку и отперла дверь.
Семечки Милке были нужны для хомячков из их классного живого уголка. Фомка и Хомка, два смешных меховых комочка, жили в большой клетке, стоявшей на одном из окон в классном кабинете. За живой уголок Милка отвечала с зимы прошлого года: её выбрали "заведующей" - ответственной за уголок - вместо ленивой Маринки Николаевой, забывавшей вовремя кормить зверьков и чистить клетку.
Милка оказалась хорошей заведующей: в поилках у Фомки и Хомки всегда была свежая вода, в кормушках - ядрёное зерно и вкусные семечки. Милка собрала у ребят деньги, купила просторную новую клетку, красивый домик с круглыми окошками, чтобы хомячки в нём спали, вращающееся колесо, чтобы они могли в нём бегать, разноцветные резиновые мячики, которые хомячки с удовольствием катали. Семечки она им покупала на рынке самые отборные - ребята с удовольствием давали деньги на угощение для своих любимцев. Милка дважды в неделю приходила в школу пораньше, проверяла, всё ли у её подопечных в порядке.
Фомка и Хомка встретили Милку дружелюбным сопением и попискиванием и сразу принялись за семечки, крепко зажав их в крохотных,
У Милки вдруг подвернулась нога, и она так резко покачнулась, что чуть не свалила на пол клетку. Фомка и Хомка забыли про семечки, побросали их на дно клетки, запищали и возбужденно забегали туда-сюда, влезли в колесо и принялись его крутить, бешено работая лапками.
– Ф-фу!
– выдохнула Милка, схватившись обеими руками за подоконник. - Да что ж такое... на ногах уже не держусь!
Она осторожно выглянула из-за занавески и неожиданно увидела... Да, сомнений нет: в уголке школьного двора переминался с ноги на ногу вчерашний неопрятный мужичок, похожий на беспородную собаку, с которым о чём-то непонятном разговаривала Милкина бабушка. Что он тут делает, интересно знать?
Димка уже скрылся из виду: пользуясь последними свободными минутами до звонка, он вместе с Мишкой побежал на спортплощадку, дурака повалять, повисеть на турнике вниз головой, например. Поэтому Милка, не опасаясь, что её заметят, отворила окно и высунулась в него подальше. И кое-что она через пару минут увидела и услышала...
Толстенькие кругленькие Матюшкины прокатились по двору, как два колобка. Ещё пара шагов - и они в том же темпе вкатились бы на школьное крыльцо. Но тут мужичок-"дворняга" вышел из тени, быстро подскочил к ним и что-то сказал.
– ...Сроки взаправдашние не пришли ещё!
– услышала Милка и ещё сильнее высунулась из окна.
– Ты чё творишь-то, Настюха?
– День или два роли не играют, это во-первых, и сроки уже почти пришли, это во-вторых, - холодно ответила Настюха.
– И вообще, не лезли б вы в это дело!
– Дык, как это - не лез бы? Как - не лез бы?
– просипел мужичок.
– Ты, Настюха, того-этого... много на себя берёшь! Мне уж пригрозили... Сказали - СтаршОму, мол, всё докладут! Тьфу, доложат, то ись! И чё тогда будет?! Васятка, ну хоть ты её вразуми, что ж такое, в самом-то деле!
– обратился он к молча слушавшему этот разговор Васе Матюшкину.
Васятка медленно покачал головой и с явным сожалением в голосе произнёс:
– Ничего я сделать не могу, так уж сложилось... Сами должны понимать...
– И вообще, - Настюха вся напряглась, покраснела, упёрла руки в бока и пошла на мужика, отчего он отступил на пару шагов, - не мешайте, папаша, не путайтесь под ногами! Вы уже и так всё, что могли, нам с Васькой испортили!
Папаша?! Значит, этот дядька - действительно Матюшкин! Он - отец Васятки и Настюхи, получается, так... И Милкина бабушка вчера его действительно по фамилии назвала: окончание слова - "...тюшкин" - Милка, выходит, правильно расшифровала! Всё сходится! И опять прозвучала эта то ли фамилия, то ли кличка - СтаршОй... и слово, которое вчера произнесла Милкина бабушка: не "сороки", а именно - "сроки"!