Недремлющий глаз бога Ра
Шрифт:
— А ночью? Ночью они ведь тоже меняются?
— Ну чего ты пристал! Откуда я знаю? — занервничал маркиз. — Сейчас позвонит кто-нибудь из этих недобитых пожарников…
Только сказал — взрывается телефон.
Не раздумывая, Веник снял трубку, рявкнул: "I'm busy!" и швырнул ее на место — в образ вошел.
— Ваше Величество, господа ученые, секретное слово знает аятолла Ширази, — разродился Федор Федорович, захваченный общей скорбью.
— Я уже думала о нем, — ответила Анхелика. — Пожалуй, придется снова встретиться.
— Шесть месяцев я охотилась за его задницей! — прошипела Хунхуза, отрываясь от локатора. — Но так и не смогла подобраться. Этот иранский ублюдок дерется на расстоянии — я даже не знаю, как называется это боевое искусство.
— А это не боевое искусство, — объясняет баронесса, — хотя темные люди прозвали его "астральным карате". На самом деле это магия. Если подняться на самый верхний уровень астрала, становятся видны такие колодцы: круглые и очень-очень глубокие. Через них можно общаться с душами людей. Заглядываешь в колодец и на дне его видишь душу. Ничего сложного!
— Как "ничего сложного"? — взъярился Веник. — А что же нам делать, когда он заглянет в колодец?
— Абраксас. Если на картинке, — она помахала листочком, — настоящий амулет, а не бутафория, то я знаю как защититься от Ширази. Абраксас может вернуть удар обратно, да еще и с удвоенной силой. Потому, что он — антитип Вечного Солнца.
— Значит, в действие вступает авиация, — Веник поднял свой ящик, положил на стол и открыл крышку. — Воздушное прикрытие со стороны астрала вещь хорошая, но на земле надо использовать средства наземного базирования.
— Что там у тебя такое? Давно собирался спросить, но все время что-то мешало…
— Так, скромные пожитки, — он продемонстрировал привинченный к газовому баллончику краскопульт, — обычный сернокислотный пистолет-пулемет системы Зебуба-Липского.
— Кислотой стреляет? — поразился я.
— Метров на десять бьет! Отстреливаемый противник за несколько секунд превращается в дымящиеся тапочки — остальное улетучивается в астрал!
Рембо со своими динамитными стрелами отдыхает.
— А как же мы пароль узнаем, если ты его улетучишь?
— Медленно лить буду! Пока не скажет…
— Ничего этого делать не нужно! — вмешалась Анхелика. — Вы спросите у него и все.
— Может, позвонить? — ухмыльнулся Липский.
— Ты же не знаешь языка. Нет, нужно просто подойти к Ширази и спросить пароль: он подумает про это слово, а я его прочитаю. Если, конечно, в нем нет дурацких цифр — их я никогда не запоминаю.
— Сергей Сергеич! Господин Липский! А не мог я, значить, чумку подхватить пока маску на меня не надели? Что-то, голова у меня закружилась и ноги подкашиваются…
— У чумки другая симптоматика: вначале должен зачесаться хвост, а уж потом головокружение. Идите сюда, я подачу кислорода увеличу, — маркиз глянул на манометр и приоткрыл вентиль. — Ох уж эти магометане — так и рвутся к Аллаху, так и рвутся…
— Вот и спасибочки. А если я теперь по нужде захочу?
— Там есть краник. Как приспичит — покажу.
— Так и покажите.
Липский вздохнул, взял куратора под руку и повел к выходу:
— Вы по серьёзному делу или так — хиханьки?
Я взглянул на Хунхузу — она как раз наклонилась и исследовала подключенный к компьютеру кабель.
— Он тебе наврал, у меня с ним ничего не было, — вдруг сказала Анхелика.
От неожиданности Хунхуза вздрогнула видимой частью тела. Соответствующая эротическая картинка называлась: “В Пентагоне мужики, чай, найдутся…”
— А халат я просто так дала, в шутку, — продолжила баронесса.
Следовательно, всё это время Хунхуза обо мне думала! Интересно, а чего же с поцелуями на Веника набросилась?
— Не верила, что он согласится тебе помогать — это же ты с ней переспал, а не он.
Странно. Как это маркиз мог отказаться?
— Она не знала, какие у вас взаимоотношения, — растолковала Анхелика. — Есть люди, которые считают евреев меркантильными и неспособными на самопожертвование.
— Какой он еврей? Он — русский.
— Есть люди, которые считают русских примитивными. Неспособными на высокие чувства.
— А я — еврей!
— Вы оба болваны и вполне достойны друг друга.
— Тот болван веселый, а этот — нудный! — выступила с опровержением Хунхуза. — Песни поет, когда без штанов.
— Они все поют. Коты, а котам верить нельзя! У них сексуальность так устроена — оплодотворить как можно больше особей другого пола. Поэтому я предпочитаю женщин.
Заинтересовавшись темой, Хунхуза бросила кабель и выпрямилась:
— Нет, я женщин не люблю — от них одни неприятности. А мужчины приносят пользу.
— Это они обязаны приносить пользу, но на самом деле от них одни неприятности.
“Господи, хоть бы пожарник какой заявился!” — мысленно взмолился я.
Пожарника Господь не послал, но вернул нам Веника со Сперанским.
— …потому, что собаки никогда не спят! — размахивая руками, по ходу объясняет маркиз. — Кошки спят, люди дрыхнут, а собаки — никогда. Чуть злоумышленник — они лают!
— А одна, значить, собака спала! После мясного супа…
— Сперанский, будь здесь и жди нашего возвращения, — приказала Анхелика. — Если позвонят по телефону, сними трубку, но ничего не отвечай. Или нет, лучше поснимай все трубки, как будто номер занят. Понял?!