Неизбежный
Шрифт:
Слеза скатывается по моей щеке, когда в сознании возникает образ улыбающегося лица Эрика.
— И в этом вся суть депрессии: вы не можете ее увидеть. Вы не сможете обнаружить это, если человек сам не захочет. Врачи не могут обнаружить это в анализе крови. Они не обнаружат это на рентгеновском снимке. В результате этого слишком много людей страдают внутри, никому не говоря. Большинство людей стыдятся своей болезни, и слишком многие боятся обратиться за помощью, в которой они нуждаются.
— Наше психическое
По залу разносятся аплодисменты. И Грэм, и мой отец вытирают глаза, когда встают и хлопают в ладоши.
Мария заключает меня в объятия, прежде чем вернуться к микрофону, чтобы сообщить всем, что блюда скоро будут готовы.
Диана бросается ко мне, когда я добираюсь до подножия лестницы.
— Это было превосходно. Ты справилась потрясающе.
— Выпивка. Мне нужно больше алкоголя.
Она смеется и тащит меня к нашему столику.
— Мы уже все подготовили. Съешь немного хлеба, а то через десять минут ты отключишься.
Крупная фигура Грэма возвышается надо мной, но он колеблется, когда его взгляд перебегает на моего отца, прежде чем снова остановиться на мне.
— Эва, ты была…
Я встаю на цыпочки и прерываю его слова поцелуем. Мне все равно, увидит ли мой отец. Рано или поздно он узнает, и больше не хочу это скрывать.
Зеленые глаза Грэма расширяются, когда я отстраняюсь, но его губы приподнимаются.
Сажусь между Грэмом и моим отцом, и официант ставит перед нами салаты.
— Речь была прекрасная, — говорит папа, наклоняясь ко мне.
— Спасибо, папа.
Встречаюсь с его любопытным взглядом, и он приподнимает бровь.
— Я думал, тебе ненавистна мысль о том, что твой телохранитель повсюду следует за тобой.
Улыбаюсь и пожимаю плечами.
— Уже не так сильно.
Папа тоже улыбается.
— Заметно. Не то чтобы это имело значение, но ты не против?
— Пока ты счастлива, Эванджелина. Это все, что меня волнует.
Мое сердце сжимается, когда я перевожу взгляд с Грэма на своего отца.
— Я счастлива, папа.
Он кивает в знак подтверждения и указывает на свою тарелку.
— Тогда давай есть.
Еда
Вскоре после этого открывается танцпол, и мы с Дианой заранее заходим в дамскую комнату. Три глотка, и я уже готова.
Когда мы выходим, мальчики ждут нас в коридоре.
Грэм протягивает раскрытую ладонь, ожидая, что поведет меня на танцпол. Вместо того чтобы принять это жест, я вкладываю ему в руку свои трусики и тащу Диану танцевать, оглядываясь через плечо, чтобы увидеть реакцию Грэма.
Его губы приоткрываются от удивления, прежде чем пальцы обхватывают красный шнурок, и он засовывает его в карман. Его глаза темнеют на несколько оттенков, когда встречаются с моими, и я подмигиваю.
Не могу дождаться, когда закончится этот вечер.
***
— Я НЕ ЧУВСТВУЮ НОГ!
Грэм кладет мои ноги к себе на колени и расстегивает ремешки, которые застегнуты вокруг каждой лодыжки. Снимая с меня туфли, он позволяет им упасть на пол лимузина и начинает впиваться большими пальцами в подошву моей левой ноги.
— О, Боже, — бормочу, откидывая голову на спинку сиденья. — Это невероятное ощущение.
— Я буду тереть их всю ночь, если ты будешь продолжать издавать подобные звуки.
Хихикаю и поднимаю голову, чтобы посмотреть на него.
— Я так рада, что сегодня вечером ты был рядом.
— Я бы не хотел быть где-нибудь еще. Должен был видеть, как ты сияешь сегодня вечером. Ты действительно изменили жизнь этих семей к лучшему.
— Надеюсь на это.
— Ты притягательная женщина, Эва.
Мы молча смотрим друг на друга, пока водитель выезжает из города в Бруклин. Огромные руки Грэма продолжают массировать мои ступни, и издаю тихий стон, чтобы дать ему понять, как это приятно.
Его глаза приобретают темный оттенок лесной зелени, и мои бедра сжимаются в предвкушении. Руки скользят вверх по моей ноге, потирая лодыжку, голень, икру, и он опускает губы вниз, чтобы проследить за каждым своим прикосновением.
Мурашки пробегают по коже, когда рот Грэма касается моего бедра.
— Ложись.
Я делаю, как он приказывает, укладываясь поперек длинного сиденья. Грэм поднимает мою ногу, чтобы закинуть ее себе на плечо, и опускается передо мной на колени. Не сводя с меня глаз, он продолжает свое восхождение, целуя внутреннюю сторону моего бедра. Щетина на его лице слегка царапает меня, но парень высовывает язык, чтобы успокоить ожог.