Нектар Полуночи
Шрифт:
Как только автобус тронулся, Притворщик отвернулся к окну, дал мыслям идти своим чередом и сразу понял, что именно его беспокоит. Вернее, кто — мисс Паркер, разумеется. Стоило закрыть глаза, и перед ним появлялась героиня его сна — длинное платье цвета чайной розы, жемчуг в волосах, улыбка, такая светлая и искренняя, какую у прототипа Принцессы Джарод видел лишь в детские годы. Досада и грусть, которые в последние месяцы сам он испытывал, думая о мисс Паркер, мучительно-остро соединились в нём сейчас с благодарностью и нежностью Многоликого к своей спасительнице.
Но не этот будоражащий коктейль был источником тревоги. Заговор, открывшийся во сне — вот что пугало Джарода, проецируясь
Уже совсем рассвело. Городок — брат-близнец Джорджтауна, такой же аккуратный и тихий, засыпанный снегом и переливающийся гирляндами рождественских огней — давно проснулся. Джарод достал из кармана открытку, которую Эбсалом Гриффит получил от Мелани ко Дню благодарения, уточнил адрес и отправился по нему, не опасаясь, что визит сочтут слишком ранним.
Хорошенький домик на Льюис-стрит был олицетворением спокойствия и уюта — как поверить, что под этой красной черепичной крышей живут воры? Дверь отворила молодая светловолосая женщина, столь же умиротворённая, как всё вокруг.
— Что вам угодно?
— Миссис Грант? — Притворщик сделал приветственный жест. — Я из Ассоциации помощи…
— Я не миссис Грант, — прервала его женщина. — Она здесь больше не живёт.
— В самом деле? Странно. Ещё осенью…
— Осенью тут уже никого не было, мы переехали в середине сентября, — пожала плечами хозяйка. — Но у меня есть новый адрес миссис Грант, для пересылки почты. Запишете?
Джарод записал новый адрес — улица Крайняя, 9-23, - недоумевая, почему на открытке Мелани значится старый. Но всякое недоумение прошло, когда он увидел омерзительные трущобы, куда переселились молодожёны. Бедняги, им не позавидуешь! Должно быть, у них совсем не стало денег, и Мелани стыдно признаваться в этом старым знакомым. Задерживая дыхание, чтобы не чувствовать вони прогнившей канализации и скверной еды, он взобрался на третий этаж изветшалого строения. Дверь с косо приколоченным номером «23» выглядела чуть более опрятной, чем соседние — под нею даже лежал соломенный коврик. Звонок не работал. Притворщик постучал. Сначала было тихо, потом зашелестели шаги, что-то упало, женщина — судя по голосу, молоденькая — выругалась с беспомощной злостью и спросила из-за закрытой двери:
— Кто?
— Миссис Грант? Я из Ассоциации помощи бывшим заключённым. Я хотел бы встретиться с Корнелиусом Грантом.
— Идите к чёрту! — крикнула женщина и вдруг заплакала: — Поздно вы спохватились!
— Мисс Грант… — растерянно позвал Джарод. — Что у вас случилось? Откройте мне. Давайте поговорим.
Мелани продолжала плакать.
— Откройте, пожалуйста, — мягко повторил Притворщик. — Наша организация для того и существует, чтобы помогать людям, попавшим в сложную…
Щёлкнул замок, дверь с грохотом распахнулась.
— Что, что, что вам от меня нужно?! — прорыдала миссис Грант.
Он отпрянул от неожиданности. Женщина перед ним, невысокая, невзрачная, с собранными в хвост бесцветными волосами, одетая в застиранный халатик, и правда, оказалась очень юной — и вдобавок глубоко беременной. Месяцев восемь, не меньше, оценил Джарод, окинув взглядом её совершенно круглую фигуру. Тяжёлая беременность, нищета и слёзы сделали Мелани почти уродливой.
— Где вы раньше-то были?! — продолжала она, захлёбываясь. — Где вы были, когда он не мог найти работу? Его никуда не хотели брать, понимаете вы это?! И тогда он пошёл воровать, а что ему оставалось?..
— Вы хотите сказать, что ваш муж…
— Да, он уже никакой не «бывший заключённый». Он опять в тюрьме, — всхлипнула миссис Грант.
— О, простите, — неловко пробормотал Джарод, — значит, наши данные устарели…
— Ещё как устарели, — Мелани, обессилев, прислонилась к косяку и закрыла глаза, по опухшим щекам, усыпанным пигментными пятнами, текли слёзы. — Его арестовали четыре месяца назад.
— Простите, миссис Грант, — снова сказал Притворщик, — вот, возьмите от нашей Ассоциации…
Вытащил из внутреннего кармана и сунул ей в руки пухлый конверт с деньгами, который заготовил на всякий случай, не зная, как пойдёт разговор — и спешно ретировался. Доведённая до отчаяния женщина, разумеется, не будет выяснять, что за человек оставил ей деньги, она просто истратит их на себя и на ребёнка.
Итак, «мошенника и вора» Корнелиуса Гранта из списка подозреваемых можно смело вычеркнуть. Его жену — тоже. Она, конечно, страшно нуждается, но представить себе беременную Мелани, которая под покровом ночи приезжает в Джорджтаун, пробирается на склад антикварного магазина, а потом возвращается с добычей в Кентвуд и ищет, кому бы её продать, было решительно невозможно!
Но в списке есть и другие люди. И один из них нынче утром побывал в магазине мистера Гриффита. Джарод понял это, вернувшись — план сработал! Многие из вещей, занимавших тот угол, который до сих пор оставался свалкой, были передвинуты — незначительно, но заметно для тренированного глаза. В том, что хозяин, следуя указаниям Притворщика, к ним не прикасался, сомневаться не приходилось — а значит, к ним прикасался вор.
До чего же приятно просыпаться у себя дома, под надёжной защитой своих собственных стен и крыши! Не ломать голову, как ты оказалась там, где оказалась, не мучиться стыдными подозрениями… Паркер сладко потянулась, села, выгнулась всем телом и потянулась снова. Её давно не было так хорошо. «Правильно я сделала, что вчера выпила Нектар. Жаль только, проснулась на самом интересном месте, — подумала она и засмеялась. — Но вечером… Аксель сказал, его желанием было подарить мне сказку — вот пусть и дарит. Что это за сказка, оборванная на полуслове?» А, ладно, доживём до вечера, там будет видно. О «викинге», путаясь между реальным человеком и ярлом Эспеланном из своего сна, она вспоминала с симпатией, слегка горчившей сожалением: «У меня бы с ним сложилось. Может быть. Если бы я хоть чуть-чуть его хотела…»
Встала и даже немного покружилась по комнате — такую ощущала сейчас лёгкость! Как и в прошлые два раза, диковинный сон не забывался, не рассеивался, а продолжал жить в душе у женщины, со всем обилием случившихся в нём событий и наполнявших его эмоций. Напряжение, паника, разрядка, облегчение, передышка, и новая волна… И как лейтмотив — жаркое, иногда почти нестерпимое чувство, в котором Паркер сейчас с немалым изумлением распознала сострадание к Джароду-Многоликому. Она до сих пор как будто ощущала на себе взгляд его тёмных глаз — взгляд узника и раненого зверя. И до сих пор чувствовала трепет и смущение Принцессы, на чьей постели впервые сидел посторонний мужчина. Маленькой дурочке этот мужчина нравился по-настоящему, она в него практически влюбилась!