Нектар Полуночи
Шрифт:
— Интуитивно понятный интерфейс, говоришь… — пристроила рядом с ними почти не уменьшившуюся свечу.
Наблюдая за приготовлениями, Притворщик встал рядом с Паркер и положил руку ей на талию.
— Страшно, ваше высочество?
Меньше всего ему сейчас хотелось попасть на повторный «сеанс» любого из давешних «фильмов».
— Очень страшно, — честно призналась она.
И сдвинула кубки.
Динь-дилидон-дилидинь! «Проектор» включился, в круге света на стене ожила новая картина. Но теперь на ней были не Замок и не Лос-Анджелес.
Теперь на «экране» опять был Центр.
— Это же не будущее, а прошлое! — Паркер по другую сторону экрана всплеснула руками. — Я помню этот день, Джарод. Я собиралась в отпуск и зашла к папе попрощаться. Но он сообщил, что в Башне только что, наконец-то, дали «добро» на работу со скандинавами. И попросил меня остаться — участвовать в подготовке договора…
Джарод не успел ответить — в «кадре» появилось лицо мистера Паркера, и лицо это вместо сдержанного ликования выражало плохо скрытую досаду. «Норвежского контракта не будет, — уронили скривившиеся в раздражении губы. — Решение, увы, окончательное. Хорошего тебе отдыха, ангел, возвращайся с новыми силами!»
— Ого, похоже, прошлое — альтернативное! — присвистнул Притворщик.
И оба, боясь дышать, снова впились глазами в происходящее на «экране». С трудом унимая дрожь в пальцах, Цветочный кубок в этот раз вращала Паркер.
В «альтернативном прошлом» не было ни странных знакомств, ни диковинных снов. Паркер не подставляли, Джарод не приезжал в Джорджтаун. Они вели свою обычную жизнь. Играли в утомительную и набившую оскомину игру в догонялки, вели щекотавшие обоим нервы телефонные разговоры, коротали в одиночестве Сочельник — одна на восточном, другой на западном краю континента, и казалась, ничто в мире уже не нарушит сложившийся порядок вещей. Но потом началось нечто неожиданное.
Ночь на кладбище, Паркер и Брутс вскрывают могилу Кэтрин Паркер — могила пуста! Чёрно-белые «кадры» — вероятно, фрагмент видео-хроники, — на которых маленького Джарода приводят к беременной миссис Паркер. Второе, кошмарное видео: мистер Рейнс выстрелом в голову убивает только что родившую Кэтрин. Запертый за решёткой в Центре, «Потрошитель» говорит Паркер: «Есть только один человек, знающий всю правду». «Кто?» — спрашивает она. Вместо ответа — ещё один выстрел, в Рейнса стреляет её отец. Тоннель подземки, по нему со всех ног бегут трое: Джарод, Паркер и незнакомый темноволосый юноша с едва пробившимися усиками. Грохот взрыва, вал пламени несётся по тоннелю, настигает и проглатывает бегущих.
— Чёрт, чёрт, чёрт! — Паркер так яростно хлопнула по основанию кубка ладонью, что ушибла её и зашипела от боли. Изображение на стене застыло, будто «фильм» поставили на паузу. — Так не честно!!! Нам и тут не оставили шанса! — она набрала воздуха и выпалила: — А мама?! Значит, её, действительно, убил этот гад?!
— В этом мире — да, — сдавленно отозвался Притворщик, удерживая женщину возле себя и машинально продолжая всматриваться в «экран». — Но не тогда и не так, как мы предполагали… А парнишка, похоже, твой брат, мисс Паркер.
— Возможно.
— Но я почему-то чувствую, что и мне он не чужой человек… Ну-ка,
— Ничего не будет, — рассердилась Паркер, — мы погибнем, разве ты не понял?
Но Джарод уже подтолкнул кубок, и «кино», к её удивлению, продолжилось.
Багровые языки пламени побледнели и пропали, и стало понятно, что троица, накрытая взрывом в метро, осталась целой и невредимой. Паркер вновь была в Центре, и Сидни толковал что-то об унаследованном ею от мамы необыкновенном даре, благодаря которому они спаслись. Притворщик прятался в одном из своих убежищ вместе с мальчишкой. Тот, и правда, оказался братом Паркер по матери — и братом Джарода по отцу. А настоящим отцом мисс Паркер и близнецом человека, которого она всю жизнь называла папой, оказался мистер Рейнс. Паутину родственных связей в этом мире, похоже, сплёл обезумевший паук!
Мучительные вопросы без ответов, «ключ ко всему» — старое фото, где мать Джарода стоит рядом с матерью Паркер. Маленький шотландский остров с дурной славой, захваченный непогодой, куда Джарод и Паркер попали в поисках истины. Призраки прошлого, чудовищное проклятье семьи Паркеров. Напуганная Маргарет в красном платке, с которой Джарод так и не смог встретиться. Слепая травница, умеющая «видеть сердцем». Ненастная ночь за окном, и рыжий свет камина, и золотистый чай в старинной чашке, и губы, медленно и неудержимо стремящиеся к другим губам… И слова, безжалостно разрушившие магию момента: «Никто больше не хочет чая?» Малышка с каштановыми локонами, показавшая Паркер дорогу к тайнику-склепу. «Да здравствует Центр!» — мистические древние свитки, до которых испокон веку было слишком много охотников, отныне — в руках старших Паркеров.
Перелёт из Шотландии в Штаты, сумятица и стрельба в поднебесье. Мистер Паркер, внезапно покинувший самолёт вместе со свитками. Экстремальное приземление и очередной побег Притворщика. Мисс Паркер, в пепельном сумраке одиночества и тоски, вместе с Лайлом и мистером Рейнсом возвращается в Центр. Голос Джарода в телефонной трубке: «А что насчёт… нас?» — «Нас — нет. Ты убегаешь, я догоняю. Этот выбор был сделан за нас давным-давно…»
— Уф! Я уж подумал, что и тут тоже попался! — выдохнул Джарод, обрывая «трансляцию».
Им владели противоречивые чувства: облегчение от того, что в этот раз и он, и его Принцесса остались живыми и относительно свободными, смешалось с разочарованием, горечью и целым букетом неутолённых желаний. Паркер сейчас было хуже, чем ему; её глаза вновь налились слезами.
— Папа погибнет?! — звенящим голосом спросила она, оборачиваясь. — Убийца моей матери — мой биологический отец? Мой прадед убил всю свою семью ради каких-то чёртовых свитков?.. Неужели это правда?!
— В этой истории — да, — признал мужчина, у которого от сострадания к ней ныла каждая клеточка.
— А я что, вернусь в Центр? После того, что было — я туда вернусь?! — её голос сорвался на крик. — Джарод, я сумасшедшая?!
— Ты испугаешься перемен, — мягко ответил он. — Не так-то это легко — решиться перевернуть всю свою жизнь.
Паркер всхлипнула:
— Не хочу я такой дерьмовой жизни!
— Будет другая, — пообещал Притворщик.
Он взял в ладони её мокрое лицо, нежно его приподнял, коснулся губами горячих солёных губ. Она жадно откликнулась — оба торопились заглушить горечь, напомнить друг другу, что здесь и сейчас они вместе.