Нелепая привычка жить
Шрифт:
– Лана, ну как тебе не стыдно! – Сашенька покраснела так, будто ее подруга только что проделала нечто ну совершенно непристойное.
Виталий же не мог отвести взгляда от стройных лодыжек.
– Да, – сказал он, с трудом ворочая языком – во рту мгновенно пересохло. – Бытовая травма. До дома добраться сумеете?
– А у меня есть альтернатива? – пожала плечами Лана. – Конечно, я бы не отказалась, чтобы меня отнесли туда на руках, но…
– Транспортировку на руках не обещаю, но отвезти на машине могу.
– О, у вас автомобиль? И какой же?
– Вы будете разочарованы – не «Роллс-Ройс».
– Какая досада. Но, надеюсь, хоть не иномарка под названием «Запор-бенц»?
– «Форд Мондео» вас устроит?
– Вполне, – очень серьезно ответила Лана и посмотрела таким взглядом, который сразу перечеркнул всю шутливость их разговора.
– Но ты вернешься? – с отчаянием в голосе спросила Сашенька. У нее было лицо славянки, провожающей своего ясного сокола на смертельную битву со злобным ворогом. – Я думала, ты поможешь мне убрать посуду… Ты вернешься?
– Не знаю, – искренне ответил Малахов. И как в воду глядел. Вернуться ему было не суждено – ни в тот же день, ни потом.
До последнего Виталий был уверен, что для Ланы он – не более чем забава, развлечение от скуки. Просто избалованной красавице, как это раньше называлось в книгах, пришла фантазия отбить у невзрачной подружки состоятельного кавалера. Он опасался очередного удара и потому осторожничал, сдерживал себя и не проявлял инициативы. Но Светлана, к его удивлению, взяла все в свои руки. Не прошло и двух недель, как она впервые осталась ночевать в его холостяцкой квартире (обычно он старался не допускать туда женщин, предпочитая встречаться на их территории). В марте они уже жили вместе, в апреле подали заявление в загс, а в августе сыграли свадьбу в ресторане «Прага», где у нее было какое-то знакомство.
Первые несколько лет жизни с Ланой Малахов пребывал как во сне, все никак не мог поверить в свое счастье. Просыпаясь ночью, он вглядывался в лицо на соседней подушке и недоумевал – неужели эта женщина, которая так красива даже во сне, моя супруга?
Светлана, урожденная Журавлева, затем Мансилья, затем снова Журавлева и, наконец, Малахова, была коренной москвичкой. Ее предки, принадлежавшие то ли к дворянскому сословию, то ли к купцам первой гильдии, жили в столице чуть ли не с петровских времен. Родословной своей в семье очень гордились – как и тем, что дед Ланы по матери был в пятидесятых годах заместителем министра, а отец, скончавшийся менее чем за год до того судьбоносного дня рождения, несколько лет проработал за границей – в Монголии, в Польше и в ГДР. У них была большая двухэтажная (нечто совершенно необыкновенное по тем временам!) квартира на Старой Басманной улице, и Виталий, разумеется, перебрался жить туда. К тому времени он уже прочно стоял на ногах, фирма «Мит-сити» набирала обороты. Вскоре им удалось выкупить по разумной цене и соседнюю квартиру. В результате перепланировки и грандиозного ремонта Малаховы стали владельцами настоящих хором.
По специальности его супруга была лингвистом. Она окончила филологический факультет МГУ, который романтики именуют «факультетом невест», а злые языки «факультетом старых дев». Ко времени их знакомства Лана работала переводчиком, но вскоре после свадьбы стала жаловаться на усталость и с удовольствием приняла предложение Малахова «немного отдохнуть». Однако несколько лет назад сидение дома ей тоже наскучило, и Виталий, после долгих обсуждений, приобрел для нее небольшую парикмахерскую, которую превратили в салон красоты. Новое занятие необычайно увлекло ее, особенно теперь, когда у Ланы появилась ну просто неоценимая помощница со странным именем Таня Тосс. Этого чудо-администратора Виталий никогда не видел, но день и ночь слышал о ней и понимал, заочно, разумеется, что дама, похоже, действительно неплохой менеджер. Она отлично вела бизнес, то и дело придумывала какие-то рекламные акции и даже ухитрилась заманить к ним в клиенты несколько известных и влиятельных людей. Эта Таня Тосс взяла на себя всю трудную работу, Светлане же оставалось только привечать клиентов, заводить и поддерживать нужные знакомства, бывать в престижных местах и вообще, как она говорила, «держаться на уровне».
Рассуждения Виталия прервали мелодичные трели мобильного телефона. Определитель высветил на экране четыре буквы: ДОЧЬ. Малахов торопливо нажал на кнопку ответа.
– Привет, Вит! – Долька называла его тем же американизированным именем, что и Коллуэй. На «отца» или «папу» она так и не согласилась. Впрочем, и Светлану она уже очень давно не звала мамой. Но ту подобное положение вещей вполне устраивало.
«Это в пятьдесят лет приятно, когда у тебя дочь-тинейджер, – говорила супруга. – А в тридцать с хвостиком – ну ни капельки».
– Привет! – отозвался он.
– Ты как? – Дочь спрашивала только о нем. Светлана ее не интересовала.
– Я в порядке, а ты?
– А я плохо.
– О боже, что такое? – Малахов не на шутку встревожился. Чего другого, а уж подать повод для беспокойства эта юная особа умела, как никто.
В трубке раздался радостный девичий смех:
– Напугала? Вот здорово, я так старалась! Ладно, расслабься, я пошутила.
– Господи, ну и шуточки у тебя…
– Ты должен был спросить: «А почему плохо?»
– Спрашиваю.
– Потому что я очень давно тебя не видела. Уже неделю, наверное. И страшно соскучилась. Вот.
– Ну, так давай сегодня увидимся, – облегченно вздохнул Малахов. – Тебе во сколько в институт?
– Да, в общем-то, скоро пора выходить. По субботам у меня с утра английский, мог бы уже и запомнить. Но вечер сегодня свободен, последней пары не будет…
– Тогда давай встретимся! Может, приедешь в кафе около моей работы? Знаешь, это на…
– Знаю, в эту тошниловку ты меня уже водил! Нет уж, спасибо. Лучше пересечемся в каком-нибудь цивильном месте.
– Тогда сама придумывай где.
– А я уже придумала. Приезжай ко мне, ладно?
– Приеду… Хотя нет, котенок, извини, ничего не получится. Совсем из головы вон – мы с Ланой идем сегодня на ужин к Джозефу и Наташе. Хочешь с нами?
– А если хочу?
– Ну и чудесно. Тогда мы заедем за тобой прямо в институт, договорились?
– Круто, я тогда без машины буду. Ох и оторвусь вечером, по полной! Как там, у американцев в гостях, спиртное наливают?
– Эй, смотри у меня!
– Да ладно тебе, Вит! Я же прикалываюсь!
– Стар я уже для таких приколов…
– Ой, прямо тоже мне, старик нашелся!
– А что ты думаешь? Сорок лет – это тебе не просто так. Больше половины жизни уже позади.
– У тебя плохо с математикой, Вит! – рассмеялась она. – Лично я считаю, что ты должен дожить лет до девяноста, как минимум. У меня относительно тебя большие планы… Ладно, мне уже бежать пора. Пока, до встречи!
Глава 4
Испанская дочь