Нелюбимая жена. Хозяйка зимнего курорта
Шрифт:
– Но ведь иномирцы – люди? – не поняла я.
– Это была лишь малая часть возложенного на семью Лэнгли. В широком смысле они и приближённые им семьи создавали особые приёмы для убийства монстров. Опасная и ответственная задача. Сколько я ни просила – Гарольд не бра меня с собой. Опекал. А у меня сердце замирало каждый раз, когда их отряд отправлялся зачищать пещеры гоблинов или ехал избавлять дальнюю деревню от тройки троллей.
Она снова стала отрешённой и печальной. Я протянула руку, касаясь её плеча, и она словно ожила, продолжая:
– С рождением Чара меня и вовсе, как я считала, сослали на
– Думаю, он был прав, – кивнул я. – Эдгар тут же нашёл магию в местной воде. Может, ваш муж не мог этого объяснить, но его предки не просто так выбрали Змеиный Пик своим домом.
Каролина удивлённо приподняла брови.
– Откуда ей браться?
– Вопрос хороший…
Мы обе призадумались. Между бровей Каролины пролегла глубокая морщина, сразу придающая ей возраста.
– Хм, – протянула она. – А ведь может статься, что в моей истории есть ответ на этот вопрос.
Я и без того внимательно слушала Каро, а теперь просто обратилась в слух. Даже если я навсегда покину Змеиный Пик, мне хотелось разгадать его тайну и понять, что тут могло быть нужно Монике. И я поспорить могла, что это связано с местной магией.
– Когда Змеиный Пик ещё процветал, маги из коллегии любили приезжать сюда, – вспоминала Каро. – И они по-всякому платили местным за предоставленную крышу над головой. Когда мы приехали, к Гарольду тут же прибежал гонец из города и сообщил о происшествии. Оказалось, у местного купца утонула дочка, а маг, что квартировался в его доме, решил помочь. Она и правда пришла в себя, но купец клялся – это не его дочь. Я не знала о чужих, но Гарольд сразу всё понял, выхватил меч и отправился в город. А я бросилась за ним, потому что хотела во всём разобраться.
– Маг притянул не ту душу, как было со мной, – нахмурилась я. – Похоже, это и правда не редкое событие, вот почему это заклинание запретили. И ваш муж не колебался?
– О нет. Нам сообщили, что сошедшая с ума девушка сбежала в коридоры шахт, и Гарольд, всё так же мало что мне поясняя, отправился туда один. Но я не отставала – напомнила ему про свою горячую южную кровь и про то, что со мной лучше не спорить, –довольно прищурилась она. – И что же мы нашли в шахтах? Юную, запуганную девчонку в слезах, которая ничего не помнила и не понимала, почему все в городе обернулись против неё! И я бросилась под руку Гарольду, не позволив закончить её жизнь.
В тёмно-зелёных глазах блеснули слёзы.
– Знала бы я, что этим закончится, позволила бы Гарольду хладнокровно убить её? Что толку размышлять, время вспять не повернуть. Кажется, я всё равно бы не смогла ничего изменить, ведь в том испуганном подростке не было ничего общего с той Моникой, что мы знаем сейчас.
– Вы поступили правильно, – поддержала я. – Я бы сделала то же самое на вашем месте. Вы не могли увидеть в юной девушке зло и предсказать будущее.
– Это не единственная моя ошибка, – дёрнула уголком губ Каролина. – Я убедила Гарольда приютить Монику, она росла здесь, на наших глазах, нянчила Чара и казалась самым очаровательным созданием на земле. А потом… я прозрела. И увидела, что с нами живёт уже не хрупкий подросток, а двуличная особа, которая вовсю окучивает моего мужа. Мне бы выгнать неблагодарную мерзавку, но я и тут не смогла поступить подобным образом. И я решила отослать Монику ко двору и представить королеве.
– Ваш муж, он же…
Каролина
– Не стоит недооценивать её штучки. Моника очень сильно влияет на мужчин, и противиться ей, особенно при постоянном воздействии, невозможно. Я… не виню Гарольда, – её голос надломился. – Он пришёл в себя, когда мы отослали Монику, и каждый день пытался загладить свою вину. Он клялся, что собой не владел.
Может, она и правда не держала обиды на мужа, но боль эта жила в ней до сих пор.
– Я надеялась, при двое ей вскружат голову молодые аристократы. Но кто же знал, что она нацелится на короля? Мне кажется, что и Лидия погибла вовсе не от родовой горячки, – прошептала Каролина и закрыла лицо руками. – Брат короля хотел избавиться от Моники, но она выставила всё как восстание против Седрика. Она планомерно изничтожала всех, кто знал, что она колдунья из другого мира. Но меня она не тронула – не то из благодарности, не то из издевательства. Она знала, что моё слово ничего не значит.
– Вы не виноваты, – сказала я настойчиво. – Вы не могли всё предугадать. Вы такая же жертва Моники, как и все остальные.
Но моих слов для успокоения человека, двадцать лет обвинявшего себя в смертях других, было недостаточно. Но Каролина сама умела брать себя в руки. Когда она посмотрела на меня, на её лице была лишь выверенная улыбка и ни следа слёз.
– Ты должна знать, – сообщила она. – Моника одержима шахтами. Мы думали, дело в том, что она прожила там несколько дней, пока скрывалась от горожан, и это что-то сентиментальное, но дело может быть в другом. Она возвращалась сюда каждый год, просто чтобы прогуляться по подземным коридорам. Но семь лет назад вдруг перестала.
– Семь лет? – рассеянно переспросила я, а затем ко мне пришло осознание. – Семь лет?
Я кинулась к учётным книгам, судорожно ища нужную. Взгляд мой стремительно бежал по сухим рядам цифр, пока я не увидела то, что вполне ожидала увидеть.
– Семь лет назад шахты Змеиного Пика перестали приносить прибыль, – воскликнула я. – Совпадение? Не думаю! Стоит туда наведаться.
Я, словно гончая, почуявшая добычу, торжественно уставилась на Каролину, но затем меня нагнало осознание.
– Вам. Мы будете хозяйкой Змеиного Пика, Каро. Мне же… стоит уехать. Я не могу жить с постоянным ощущением опасности.
– Элен, – мягко обратилась свекровь. – Ну куда ты собралась? Тебе нечего бояться. Ричард восхищён тобой, он не допустит, чтобы и волос упал с твоей головы.
– Слышала я его восхищение, – проворчала я. – Не надо нам такого.
И тут дверь с треском распахнулась, являя нам огромный зловещий мужской силуэт. Даже Каро вздрогнула.
– Элен, милая, – услышала я хриплый голос. – Пора нам с тобой разобраться.
Глава 17 Ясность
Мой муж стоял на пороге в таком виде, что я на миг даже забыла про свои обиды и обеспокоенно подскочила. Каро тоже охнула и всплеснула руками.
– Чар! Что произошло?
Ричарда здорово помяло. Кровь из рассечённой чьим-то клинком брови залила лицо, на скуле красовался синяк, на плече тоже был порез, но из-за толстой тёмной ткани его одежды невозможно было понять, досталось ли только одежде или его самого ранили. Но самое страшное, что он был очень доволен, его глаза блестели, а улыбка была по-настоящему зловещей. И некоторые пятная крови на его одежде принадлежали, безусловно, не ему.