Необручница: На острове любви
Шрифт:
«Да что, в самом деле, я думаю только о еде, — одёрнула себя. — Сиру Ризу будет полезно узнать, что не вся прислуга в округе ему подчиняется, а мне — посидеть на фруктовой диете!» Приняв решение, я повеселела и решила закончить копирование почерка господина Уриэна, а затем убраться в своей комнате как следует. Глядишь — день и закончится.
С этими мыслями я сходила в садик, набрала фруктов в корзину, в которой до этого хранились материалы для рукоделия, и, предвкушая полюбившуюся работу с пером, вернулась к себе. Вернее, дошла до двери, дёрнула за ручку и… обнаружила, что теперь и в мою комнату закрыта
«Ну что теперь скажешь, Ана? — голосом кухарки во мне взвизгнуло чувство самосохранения. — Иди, признайся им и наваляй, как следует! Или…»
Или всё, что мне оставалось — это сесть на террасе и ждать господина Уриэна. Или отправиться в харчевню. Всё-таки, какой у меня был разнообразный выбор в «или»! Я горько усмехнулась. Совсем пропаду без госпожи…
Уселась на лежачее кресло, которое неизменно стояло на террасе, достала из корзины акадо, протёрла его изнанкой юбки и задумчиво принялась жевать фрукт. Его сочная мякоть и терпкий аромат неизменно вернул мои мысли к прошлому. Однажды, поймав себя на том, что слишком отчётливо стала чувствовать запахи, я сказала об этом госпоже. Та обняла меня:
— Наконец-то, Ана! Я ждала, когда ты раскроешься… — и она удивила меня, рассказав, что во время одной из наших дневной нежности передала мне немного своей ментальной магии. — Развлекайся, Ана! У тебя целых полгода на это, почувствуй себя немного магессой.
Она ввела меня в мир ароматов людей, объясняя, как должна пахнуть та или иная магия. Как отличить свежий продукт от пропавшего, если по внешнему виду это сделать невозможно. Мы вместе нюхали многие предметы, чтобы я научилась по запаху отличать металл от дерева, перо от ткани… Это было поучительно и весело, так что я от души развлекалась.
— Призывать магию просто, — госпожа взяла мою руку, когда мы лежали рядом друг с другом, утомлённые часом нежности, и просто наслаждались соприкосновениями. — Направь мысленно магию от головы к кончикам пальцев, почувствуй, как их покалывает… а теперь по ладони должно растечься тепло… Чувствуешь, Ана?
Я чувствовала! Чувствовала в руке тепло моей госпожи. Знать, что её часть, самая настоящая магия, была даже в моей крови, — как это было волнующе!
Лучше бы я не думала об этом. Внизу живота собиралась моя личная маг-сила, жадная до прикосновений. Пришлось встать и пройтись по террасе, чтобы немного скинуть наваждение. Не выбрасывая акадо, напоминавшее о госпоже, я вернулась к двери в свою комнату, не веря в успех, а скорее просто желая вспомнить ту, что меня научила многому. Сложила пальцы, как это делала сирра Амели, мысленно попросила магию откликнуться и помочь мне открыть дверь.
По руке побежало тепло, словно кто-то сверху лил струю тёплой воды на неё. Представила себе, как поворачивается затвор. От щелчка в замке я выронила фрукт. Как сладко ёкнуло сердце: подарок моей госпожи работал не только с запахами! С трудом успокоила себя, и вскоре замок мне подчинился — я попала в свою комнату.
Это было невероятно! Я — лумерка-магесса! Пусть через полгода этот подарок госпожи растворится, но сейчас я была счастлива. Поцеловала золотое сердце на подвеске и рухнула на собственную кровать, рассмеявшись. Но время, потерянное на месть моих сотоварок, заставило быстро собраться с мыслями.
Дело было не в голоде — его легко можно было перебить фруктами. Пока со мной была госпожа — в моей крови гуляла её магия — я не имела права опускать руки!
Через полчаса я бросила в лохань согревающий артефакт, запечатала дверь изнутри — с каждым разом магия всё охотней откликалась. И погрузилась в воду.
На моей кровати лежало приготовленное платье, на столе — щипцы для завивки волос и пара флаконов с ароматическим маслом. Лумерка Эдрихамов будет выглядеть достойно, пообещала я мысленно себе, госпоже и сиру Райану.
И теперь в комнату к госпоже и гардеробную не попадёт никто, кроме меня. Пусть прислуга гадает, что случилось и почему заело замки.
***
В семь часов я ещё продолжала накручивать волосы. Рядом стояло небольшое ведро, в котором бурлила вода от артефакта, я опускала в неё щипцы и, когда они нагревались, закручивала очередную прядь. А пока инструмент готовился, я успевала наносить красящую пудру на лицо и подводить угольным карандашом глаза.
Дело было почти сделано, оставалось приподнять волосы на затылке и закрепить шпильками, но вдруг от одной мысли стало непростительно жарко: а не подумает ли сир Райан, что я для него старалась и хочу привлечь его внимание?
— Какая ты дура, Ана! — в сердцах сказала своему отражению и принялась заплетать косу, вместо того чтобы уложить волосы, как следует. Оставила лишь две волнистые пряди по бокам от лица, очень уж мне нравились эти завитушки. А затем умылась, удаляя весь свой часовой труд.
В результате передо мной в зеркале отразилась знакомая Ана разве что с пышной косой и немного облагороженным видом. Платье я сразу выбрала без вызывающего декольте, не хотелось, чтобы мне пялились на грудь, но с открытыми ключицами. При этом я порадовалась, что одежда госпожи подходила к моей фигуре почти идеально, разве что в груди мне не хватало объёма, но с помощью двух платков удалось избавиться от провисания ткани.
В дверь постучали, я открыла.
— К тебе… вам… — Леа осеклась, разглядывая меня, — Тибо, служанка от наместника Риза. Говорит, что пришла пригласить… на ужин… Я не поняла, ты где взяла это платье?!
Чтобы избежать препирательств, пришлось немного прояснить ситуацию:
— Госпожа оставила мне все свои платья.
— Врёшь!
— Клянусь именем Создательницы, что говорю правду, — я очертила рукой знак, который был священен для всех. Использовать его в корыстных целях значило навлечь на себя проклятие.
В глазах Леи продолжало плескаться недоверие. Это ещё никто из прислуги не видел кольца госпожи, которое я до приезда сира Бриса убрала в шкатулку, да и самой шкатулки. Я подхватила с кровати лёгкую шаль, чтобы не продрогнуть по возвращении, и вышла в коридор. Леа тем временем зашла внутрь и оглядывалась. Заметила ведро с щипцами, баночки на столике перед зеркалом:
— Ты!.. — злость душила её, не давая сформулировать слова.
— Выйди, будь добра, я хочу закрыть дверь, — сказала я, доставая из потайного кармана ключ, который был не от этой двери, но Лее знать об этом не стоило.