Необручница: На острове любви
Шрифт:
— Негодяй… — повторяла я, убираясь на столике в темноте вечерних сумерек. Ироничный прищур глаз герцога не выходил из головы.
Я старалась думать о проблемах с прислугой у Эдрихамов и даже увеличить их искусственно, лишь бы выбросить из головы это непонятное отношение малознакомого мне человека, унижающего моё достоинство, которое, я надеялась, у меня ещё оставалось. Бывает такое, мнение ста человек ты пропустишь мимо ушей, но от особенного в один бросок оскорбление достигнет цели — не успеешь опомниться.
В дверь неожиданно постучали. Я открыла и удивлённо отступила перед Тибо, попросившей разрешения войти. За нею в коридоре остался управляющий. Девушка осмотрелась и положила на столик свёрток:
— Господин велел отнести пирог, который вам не удалось попробовать. Господин также приносит свои извинения за его недостойную шутку и… ваша шаль, госпожа…
Я поблагодарила за доставку забытой вещи, но гостинцы на ней, кажется, не закончились. Тибо протянула небольшую шкатулку, похожую на одну из тех, которые постоянно стояли на столике у сирры Амели для колец, снимаемых перед купанием.
— Что это? — я вопросительно приоткрыла крышку. Внутри лежала подвеска — оплетенная серебряными нитями розовая жемчужина на серебряной тонкой цепи.
— Господин сказал, что это ваше, — невозмутимо ответила Тибо.
— Он ошибся, — я положила шкатулку на стол, рядом с гостьей.
— Сир Райан рассердится, если я принесу ему назад вашу вещь, — с нажимом на «вашу» сказала Тибо. — Поэтому, прошу, госпожа, верните ему лично, при удобном случае… Если я не нужна, позвольте уйти, госпожа.
— Да, конечно, Тибо, благодарю и благостной ночи, — появление гостьи прервало мою уборку, и я, попрощавшись, продолжила перекладывать вещицы в комнате. Девушка сделала поклон и задала вопрос:
— Нужно ли что-нибудь передать на словах господину Ризу, госпожа?
«Пусть катится к шархалу, так и передай ему», — ответила про себя, вслух же произнесла вежливо:
— И ему благостной ночи. Надеюсь, до возвращения моего господина ему хватит сил, и неделя пройдёт без происшествий. Это всё, Тибо.
Она улыбнулась, поняв мой намёк, бесспорно, зная или подозревая многое о похождениях и увлечениях своего хозяина:
— Передам слово в слово.
Кажется, были сказаны все нужные слова, но гостья будто бы хотела что-то ещё сказать, я вздохнула про себя: наверняка это будет нечто явно лишнее, иначе об этом Тибо как разумная девушка уже бы поведала. Сейчас она была прямым напоминанием о том, кто испортил мне вечер и вообще который раз подряд заставлял нервничать. Интуиция советовала сделать занятый вид и твёрдо попрощаться, я бы так и поступила, если бы Тибо не завоевала моего доверия с первой минуты.
— Говори, Тибо, я слушаю, — вздохнула я и показала рукой на кресло рядом, приглашая сесть, а сама опустилась на край кровати.
Девушка покачала головой отрицательно:
— Благодарю, госпожа. Возможно, я поступаю неправильно по отношению к моему хозяину или вам, но разрешите дать совет, который, возможно, облегчит вам жизнь.
Совет? Мои брови непроизвольно поползли вверх. Я кивнула согласно, хотя меньше всего сейчас испытывала потребность в советах, потому что их дают, когда человек ведёт себя неправильно с точки зрения окружающих. Если Тибо обвинит меня в кокетстве и заигрывании с её хозяином, вот тогда я точно разозлюсь. Однако услышала я противоположное. Тибо заговорила выдержано, не размыкая сомкнутых на переднике рук:
— Как лумер я вас прекрасно понимаю, госпожа. Для меня честь познакомиться с вами. Простите, но на Адноде девушки, подобные вам, — большая редкость. Сюда едут не только заработать, а порой попробовать то, что вызывает осуждение в Люмерии. Мне часто кажется, что покровительство нашей Создательницы не распространяется на порочный Аднод с его дикими развлечениями. Знаете, такой магический фон, как здесь, порой приводит к неконтролируемым желаниям… Так получилось, что я была в кабинете господина Райана, когда вы разговаривали с Йарой. Я помогала господину, подавала ему инструменты, не подумайте дурно. Он доделывал оплеть для жемчужины, которую, он сказал, вы нашли утром…
— То была серая жемчужина, — меня вдруг одолели сомнения, может, на ней был налёт, а сир Риз её почистил? На зрение я никогда не жаловалась. — …Извини, что перебила, продолжай. Значит, вы слышали наш разговор с Йарой?
Тибо кивнула с серьёзным лицом:
— Да, к сожалению. Или счастью. Господин Райан был доволен вашей сдержанностью и недоволен болтливостью своей лумерки, — Тибо нахмурилась. — Во-первых, я хочу дать вам совет — не ходите на субботние закрытые встречи. Они не для таких, как вы, госпожа. Думаю, и сир Райан и сир Брисандр будут разочарованы, если узнают об этом.
— Не понимаю, зачем ты мне это говоришь?
— Ваша закрытость и умение держать язык за зубами — крайне полезные качества для лумерки. Поверьте, я сама была свидетельницей нескольких случаев, когда девушки после возвращения в Люмерию начинали менять имена и скрывать своё прошлое. Не допустите их ошибку. Ограничьте свой круг общения, как делали до сегодняшнего дня. А год пролетит незаметно.
Что-то в словах Тибо не сходилось, я вспомнила фразу, с которой она начала:
— Подожди, а при чём тут сир Райан? Почему он должен быть против твоего совета, если ты ничего дурного не сказала?
Тибо с досадой прикоснулась ладонью ко лбу:
— Простите, госпожа! Я рассеянна. Этот совет шёл от сердца, видно, вы мне слишком симпатичны, и я, клянусь кровью древних, именно с ним шла к вам. Но, увидев, что вы непритворно злитесь на сира Райана, решила сказать другое. И запуталась, простите, госпожа.
Теперь я точно была заинтригована, зная, что Тибо дурного не посоветует. Поэтому попросила её продолжать.
— Я знаю сира Райана давно: моя мать была его кормилицей. Поэтому…