Необычное расследование
Шрифт:
— Не помешаю?
— Нет конечно, — обрадовался я. — Проходите!
— Как вкусно пахнет! Что вы такое варите?
— Зеленый чай на молоке. Алексей Николаевич с Елизаветой Сергеевной в ресторане встречаются, а я вот чай вместо обеда.
— Что ж вы мне не позвонили? Я бы что-нибудь купила, я же недалеко живу.
— А какие у вас новости?
— У Викули температура ночью поднялась. Напоила ее таблетками, вроде к утру прошла. Увела ее в садик, а сама переживаю, как там она.
— Так посидели бы несколько дней дома.
— Мне сейчас некогда. Я работу
— А вы не получали от него сообщение?
— Какое? — она недоуменно посмотрела на меня
— Что он скоро появится. Такие письма пришли Жене и Елизавете Сергеевне.
— Правда?! — Она обрадовалась. — Что же вы молчите?!
— Но возможно эти письма липовые. Надо еще проверить. Чай будете?
— С удовольствием.
Я пошел за кружками в соседнюю комнату, но, вспомнив свои обязанности, резко остановился у порога, потеряв равновесие и ударившись о косяк.
— Вам опять плохо? — заботливо спросила Катя. — Она встала и поддержала меня за плечи. — Вы что опять вчера парились?
Мне стало стыдно за свои подозрения. Какая может быть надежда на продолжение наших отношений, если в них я вношу недоверие? Она демонстрирует свое теплое отношение ко мне, симпатию, а я все рушу собственными руками.
— Нет, просто поскользнулся, — слукавил я. — Мне надо кружки взять.
— А я пока молоко помешаю, чтобы не уплыло. — Она направилась в сторону плиты.
Вскоре пришел довольный Краснощеков, он с любопытством посмотрел на Екатерину.
— Как прошла встреча? — поинтересовался я.
— Замечательно!
— А я успел встретиться с Ксенией. Она полностью преобразилась, ее серости как ни бывало. Шикарное платье с декольте, туфли на высоких каблуках. Совсем другой человек! — Я удовлетворенно заметил, как ревностно на меня посмотрела Катя. — Она пришла сообщить, что поспешила вчера с выводами о прекращении с нами отношений. За что извиняется.
— Это интересно! Похоже ваша теория о волнах стала сбываться. Теперь надо ждать других.
— Причем здесь волны? — заинтересовалась Екатерина.
— Мы предполагаем, что распространение информации по нашему делу напоминает физическое явление в природе, — сообщил я.
— Какое?
Неожиданно дверь отворилась, и влетел недовольный Вальдемар Карлович.
— Мне надо с вами срочно поговорить, — он испепеляюще посмотрел на Катю, — без свидетелей!
Екатерина заметила это и, нехотя попрощавшись, покинула нас под одобрительный взгляд ответственного секретаря.
— Могу предположить, что вы пришли к нам, чтобы изменить свое решение о прекращении дела, — сказал Краснощеков.
— Как раз наоборот! Чтобы вы немедленно прекратили поиски Николая Петровича. До членов общества дошла информация о том, что я обращался к вам. Это недопустимо. Под угрозой находится моя репутация. У нас не принято распространять сведения о Тарабарщине. Сколько вам надо заплатить, чтобы вы закрыли дело?
— Но мы не можем этого сделать, — твердо возразил Краснощеков. — Кроме вас, к нам обратились за помощью друзья и родственники Костромского.
— Кроме
Вальдемар Карлович задумался.
— Что ж, это логично. Хорошо, тогда ответьте, кому вы обо мне рассказали?
— Никому. — Ответил Краснощеков. — Но про вас могли узнать без нашей воли и участия.
— Каким образом?
— В нашем офисе вчера мы обнаружили несколько жучков.
— Что?! Но как такое может быть? Вы же профессионал! — Он вскочил и стал ходитьиз угла в угол по нашему офису. — Неужели вы не сделали никаких выводов после последнего дела, описанного в «Тайне поземной паутины» Владимиром Федоровичем? Вас еще тогда вели и прослушивали все ваши переговоры. Это же элементарно!
— Вы читали мою книгу?! — поразился я.
— Чему вы удивляетесь? Я человек серьезный. Прежде чем обратиться в ваше агентство, я собрал о вас всю информацию. — Он сделал паузу. — Видимо я переоценил себя. Дело оказалось более серьезным, чем я предполагал. Вмешались те силы, которых я больше всего опасался. И письмо возможно липовое. Надо срочно найти Костромского! Считайте, что договор наш в силе и рассчитывайте на мою поддержку.
Он также стремительно вылетел из офиса, как и ворвался.
Женя так же не заставил себя долго ждать. Он пришел под шафе с легким перегаром и шумно уселся в кресле возле журнального столика.
— Ты же завязал пить? — спросил его я.
— Пить, но не выпивать. Подумаешь, всего две бутылки пива. Батю нашли?
— Пока нет.
— Я что-то подумал, письмо не он написал.
— Почему?
— Зачем ему заморачиваться с курьером, если он мог мне просто позвонить?
— Логично. И что ты предлагаешь?
— Искать! — неожиданно он отрыгнул воздух и по его лицу пробежали конвульсии, предупреждающие о возможном загрязнении нашего линолеума. Я быстро схватил его за руку и отвел в туалет. Через дверь было слышно, как он отчаянно борется с отравлением организма, периодически смывая унитаз и замывая следы проявленной слабости. Разговор на этом закончился. Помятый и истерзанный интоксикацией, он вскоре удалился.
— Кстати, расскажите о встрече с Елизаветой? — попросил я Краснощекова.
— Как я и предполагал, разорвав письмо, она его сохранила, склеила кусочки и носила с собой в сумочке.
— Это похоже на мазохизм. Вы видели его?
— Да. Там был стандартный текст о том, что он скоро вернется, просит передать ключи Свете и убраться в квартире. Письмо написано от руки, но напечатано на цветном лазерном принтере. Это меня заинтересовало. Тщательно проанализировав, я заметил, что окончания некоторых слов были как бы дописаны. С этим согласилась и Елизавета Сергеевна, хотя при первом чтении она не заметила подвоха. Видимо, были взяты отдельные слова из разных текстов, написанных рукой Костромского и сканированы. Там где окончания не подходили, кто-то дописал их и затем, сложив слова в строчки, получил единый текст. Сделано очень профессионально.