Неотразимое чудовище (сборник)
Шрифт:
Ванцов был еще на месте, по счастливому стечению обстоятельств. Правда, меня это удивило.
— Слушай, — спросила я. — Ты что там, ночевать собираешься, на работе?
— Мы ж не частники, — парировал он. — Мы люди подневольные…
— Ладно, — отмахнулась я. — Я еще тоже не помышляю о сне, нечего прикалываться!
— Что за мысль тебя посетила? Почему ты решила мне позвонить в глухую и беспросветную ночь?
— Мне нужно встретиться с Саввиным и Багдасаровым.
На другом конце провода
— Та-а-ак… — протянул он. — А маленькая девочка знает, кто они такие?
— Да знает, — подтвердила я. — Один сутенер, другой бандит с мировым именем. Но мне-то это неинтересно! Мне надо на них посмотреть. И задать им один вопрос.
— Какой?
— Я же не тебе его задавать собираюсь!
— Может, сначала ты все-таки его на мне отрепетируешь? — осторожно сказал Лешка. — Или на своем Ларикове. Ты знаешь, у меня есть слабое подозрение, что с нами разговаривать проще… И безопасней!
— Насчет опасности — ты будешь рядом со мной, — заявила я. — А насчет вопроса — пожалуйста! Только не падай со стула, ладно?
— Постараюсь, — с сомнением в голосе ответил Лешка. — Учитывая твою способность опрокидывать людей со стульев вопросами, обещать этого я тебе никак не могу!
— В каких отношениях ты был с Марией Тумановской? — спросила я.
Он долго молчал и потом честно сказал:
— Ни в каких. Я ее вообще плохо знал. Скажем так — она была мне симпатична. А почему тебе это пришло в голову?
— Потому что, моя радость, Маша Тумановская была убита своим странноватым любовником. И сейчас у меня родилось подозрение, что этим самым любовником может оказаться кто-то из нашей парочки. Или Саввин, или Багдасаров! Все ведь началось после того, как она столкнулась с ними, не так ли?
— Да с таким же успехом им может оказаться и твой драгоценный Берман, — рассмеялся Ванцов. — Почему ты его отметаешь?
— Оставь в покое бедного старика! — рассвирепела я. — На него и так возвели кучу поклепов…
— Ну, это твое личное к нему отношение!
— Он приличный человек, Ванцов! И я не знаю, почему вдруг Маше пришло в голову обвинять его в таких мерзких деяниях!
— Вот завтра и выясни.
— Вот и выясню, — пообещала я. — Только помни — за это ты обещал мне Багдасарова и Саввина.
— Принесу их головы на блюде прямо в ваш офис, — ответил он. — Теперь все, начальник? Можно пойти по кроватям?
— Иди, — милостиво разрешила я. — Спокойной ночи!
— А кстати, почему ты думаешь, что они тебе так запросто ответят?
— Не думаю. Просто есть надежда вытянуть из них хоть немного правды по крупицам.
— Что ж, давай попробуем. Но учти — вряд ли эти личности приятны в общении!
— Я и не думаю, — ответила я честно. — Даже склонна считать их довольно мерзкими
Он помолчал и сказал потом:
— Иногда ты меня удивляешь. Откуда в тебе, такой юной филологине, столько от сыскаря? Может, тебе все-таки перейти к нам?
— Кем? — рассмеялась я. — Переводчиком, что ли? И к тому же, прости уж меня, но у вас мало платят!
Ночь была совсем неспокойная.
Сначала я долго не могла заснуть. На улице поднялся ветер, который завывал, как голодный волк. Я ворочалась с боку на бок, пытаясь расслабиться, но ничего у меня не выходило.
За окном — вой ветра. Идиотская музыка по приемнику, потому что по неизвестным причинам отключили «Серебряный дождь», и теперь на меня безжалостно обрушилась попса. Выключишь приемник — слушай вой ветра, включишь приемник — извольте откушать какую-нибудь новую «шедевру» Кати, или Фени, или Алладины, или еще кого-то там невнятного. И не знаешь, что лучше.
Просто какая-то «ночь Кровавой Луны»!
Выход я нашла. Порылась в шкафчике с кассетами и вставила одну в магнитофон.
Включив кассету с «Блекморс найт», я облегченно вздохнула. Теперь я могла спокойно отдаться музыке, не слышать зловещих завываний весенней ночи и отплывать вдаль — туда, где нет ни извращенцев с садистскими наклонностями, ни убийц, которым глубоко наплевать, что они делают…
Я засыпала.
И, слава богу, засыпала без снов, потому что все они наверняка оказались бы в такую ночь кошмарами.
Уж, это точно, честное слово!
Глава 12
Утром я проснулась рано почему-то с весьма неожиданным чувством радостного ожидания.
Вообще я чрезвычайно странно устроена — вокруг «бушуют ураганы злые», а Саша вдруг ни с того ни с сего начинает улыбаться и выражать буйную радость по поводу собственного бытия!
Может быть, это у меня такой инстинкт самосохранения?
Солнце светило вовсю, больше не собираясь обманывать нас, — а вот и я, заявляло солнце. Я тут вам, ребятишки, принесло весну, хотите уж вы того или нет!
А мы-то как раз по ней очень соскучились, так что весьма хотели. Это вот летом ты меня ужасно раздражаешь, поскольку я не знаю, куда спрятаться от жары. А весной ты очень даже милое!
Нажав на кнопку магнитофона, я вскочила с кровати и проделала несколько танцевальных па, искренне радуясь, что меня в данный момент не видит преподавательница классического танца. Поскольку с тех пор, как я ему обучалась, прошло без малого десять лет, и мои движения стали неуклюжими, да и фигурка была совсем не как у балерины. Однако меня никто же не видел, а себе я весьма нравилась.