Неотступный. Цена любви
Шрифт:
— Неумением врать я обязана твоим генам, так что не пытайся меня убедить в правдивости своих слов. Ему плевать на меня также как и всегда. Если он и скучает, то только по ощущению контроля в своих руках. Я скорее умру, чем вернусь к нему.
— Элисон…
— Извини, но мне пора. Еслитебепонадобится моя помощь – звони.
Не дожидаясь ответа сбрасываю звонок. Откинув голову назад рассматриваю темное небо. В городе слишком светло даже ночью, потому я и не нахожу там звезд. Впрочем, как и ответов
Мэтт осторожно подает голос, видимо опасаясь, что я вновь накинусь на него.
— Она правда просила тебя приехать?
Устало киваю.
— Не понимаю, зачем ты вообще с ней общаешься, – краем глаза замечаю как он кривится. — Судя по твоим рассказам, она не сильно лучше этого козла.
— Это не так, – вяло протестую я. — У нас сложные отношения, но я помню, что в детстве бабушка меня любила. Возможно и сейчас любит. Это все что осталось от моей семьи.
— После того дерьма, что он сделал с тобой она все равно выбрала его. Не понимаю, где здесь любовь.
— Я тоже, – честно признаюсь ему и закрываю глаза.
— Ты меня совсем запутала, – бормочет он.
— Тогда нас тут таких двое.
***
Следующим утром приезжаю в офис, набравшись смелости взглянуть в глаза двум мужчинам, что помогли мне избежать незавидной участи. По правде говоря, один из них волнует меня куда больше.
Непонимание наших взаимоотношений сводит с ума. Я смирилась с тем, что меня тянет к Брауну как мотылька на огонь. Ладно, возможно дело не только в физическом влечении, но ему об этом знать не обязательно. Это лишь даст ему дополнительное преимущество, чего я точно не хочу.
Босс играет со мной в горячо-холодно, то возводя между нами незримые стены, то разрушая их одним жарким взглядом, прикосновением или поступком. Нет ничего хуже мужчин выражающих свои чувства делами. В них невозможно не влюбиться.
Опасения касаемо неизбежности этого варианта становятся все сильнее с каждым днем. Но главным для меня остается вопрос: почему он так себя ведет? Зачем Брауну целовать меня, говорить те слова, когда мы сидели у камина и при этом не делать даже крошечной попытки сблизиться дальше?
Решаю задать этот вопрос при первом же удобном случае. Если, конечно, вообще может быть случай для подобного разговора между начальником и подчиненной. С другой стороны, у нас с самого начала все пошло кувырком, так что хуже уже вряд ли может быть.
Но когда у кого-то дела шли лучше после подобных мыслей? Стоит мне якобы невзначай поинтересоваться у Джейсона, не планируются ли у нас сегодня выездные съемки с мистером Брауном, как тот обескураживает меня новой информацией.
— Он уехал на две недели в Калифорнию. Там полным ходом идет подготовка к комиссии Мишлен, и Браун хочет лично все проконтролировать, – говорит он, сравнивая какие-то бумаги с данными на своем ноутбуке.
Я стою в его кабинете и чувствую слишком
— Ты в порядке? – с каким-то уж слишком понимающим взглядом спрашивает он. — Думаю, он постарается закончить с делами как можно быстрее и вернется даже раньше обещанного.
В его глазах мелькает нечто вроде сочувствия и я мысленно себя проклинаю. Боже, неужели все настолько очевидно, что один босс пытается утешить меня из-за отсутствия второго?
Напоминаю себе, что он был свидетелем довольно интимной сцены моего спасения и последующего утешения со стороны его друга. С учетом поразительной наблюдательности Джейсона Кеннета было бы странно, если бы он не заметил нашего с Брауном сближения.
Сейчас была бы очень кстати огромная трещина посреди кабинета, чтобы я могла провалиться сквозь нее под землю.
— Элисон?
Резко выныриваю из своих мыслей.
— Да-а, просто задумалась, – щебечу я и одновременно краснею. — Разве к этой комиссии можно подготовиться? Насколько мне известно, Мишлен никогда не предупреждает рестораны о визитах, к тому же анонимных. Как вы поймете, что перед вами критик?
Джейсон в удивлении откидывается на спинку кожаного кресла.
— Не в бровь, а в глаз, Ховард, – отвечает он широко улыбаясь. — Как погляжу, ты хорошо подготовилась.
Просто пожимаю плечами.
— Стало любопытно после переговоров с англичанами.
— Ну разумеется, – посмеивается он. — Отвечая на твой вопрос – у нас есть определенный козырь. Нам сообщат кое-какую важную информацию в нужный момент.
— Этого не может быть, – отмахиваюсь от его слов. — Там все слишком строго для подобных выходок.
Светловолосый босс чересчур драматично вздыхает.
— Ах, Элисон. Твоя наивность поражает настолько же, насколько привлекает. Ты не представляешь на что готовы пойти люди ради денег. Ради очень больших денег.
Мои глаза закатываются от такой банальности как подкуп.
— Вы не можете упрекать меня в желании верить в честность.
Улыбка мужчины слегка гаснет, а голос приобретает какой-то странный оттенок.
— Ты права. Не могу. Только осмелюсь напомнить тебе, что иногда подобная вера может не только разочаровать, но и больно ранить.
В смятении просто наблюдаю за странной сменой настроения пиар-менеджера, но тот лишь натянуто улыбается и возвращается к бумагам, старательно избегая моего взгляда.
***
Следующие десять дней тянутся неимоверно долго. Каждый из них подчиняется засасывающей рутине. Завтрак, поездка в офис, помощь в проектах отдела, иногда выездные съемки, обеды с Кэтрин и удручающая дорога домой.
Вечера и выходные я трачу на бездумные просмотры фильмов, но уже в одиночестве. Это слабо помогает отвлечься, однако лучше так, чем без остановки сводить себя с ума мыслями о Брауне.