Непарадигматическая лингвистика
Шрифт:
k-овым – tu-ka, tu-kaj;
d-овым – tud, tude;
t-овым – tutъ, tut’;
j-овым – tuj;
n-овым – tunъ
и т. д.
Более подробно функции примарных партикул как таковых рассмотрены нами в предыдущей главе (партикулы как союзы и коннекторы, партикулы как детерминативы и т. д.). В настоящей же главе не будет анализироваться подробно семантика таких партикул (об одних только союзах а, и, но существует огромная литература), но задачей исследования будет выявление общего числа таких примарных партикул и их дистрибуция в общеславянском пространстве, поскольку выведенные нами примарные партикулы, действительно являющиеся таковыми в языках, отдаленных от русского, могут вызвать некоторые сомнения у русскоязычного читателя, которые мы постараемся развеять.
Естественно, что при выявлении примарных частиц прежде всего встает вопрос об их верификационной идентификации.
• Считать ли идентичными партикулы, консонантная опора которых различается по глухости / звонкости? Составители Этимологического словаря [Etim. slov. 1980] считают именно так. Например, ta фиксируется как элемент, имеющий звонкий вариант da. Также по поводу партикулы te (сербский, реже в староболгарском) говорится, что она входит в ряды ta, ti, tu [111] , имеющие звонкие варианты da, do, de, dy.
111
Некоторая неясность подобных определений – «близка», «входит в ряды» – должна быть отнесена к составителям Словаря, трудности которых и позднейшему исследователю вполне понятны.
• Считать ли идентичными партикулы, совпадающие по консонантной компоненте, но различающиеся по вокальному исходу? Например, da, dy, de, de? ba, bo? и т. д.
Особенно это важно для различения / отождествления форм с e и , например пе и п, а также форм с вокалом или редуцированным. То есть, различать ли, например no и nъ?
Во всех этих случаях мы принимаем решение, ведущее к мультипликации числа исходных славянских партикул.
Почему? Потому что это раздвоение становится сразу же функционально действующим, как только мы перейдем к партикулам бинарной структуры, когда значимой становится комбинация только с одним из идентифицированных вариантов, т. е. возможно tu – da, а не tu – ta. В конце раздела будет дан минимизированный список примарных партикул, верифицированных по всем трем вопросам-пунктам.
Итак, всего нами было выявлено / идентифицировано 42 примарные славянские частицы. Эти партикулы будут далее перечислены и кратко охарактеризованы.
В начале перечисляются общеславянские партикулы. Затем – в алфавитном порядке – партикулы, также примарные, но встречающиеся либо в нескольких славянских языках, пусть даже в одном из них, либо в диалектах этих языков, либо в древних текстах на этих языках. Разумеется, многие наши решения могут показаться спорными. Например, не приводя достаточно большой литературы, могу сказать, что много споров возникло вокруг только одной частицы дакъ: является ли она «цельной» или составной – да + къ и как она соотносится с так (об этом мы уже писали в предыдущих главах).
По поводу общеславянских партикул авторы этимологических словарей в начале словарной статьи обычно объявляют, что данная партикула проходит (прошла) три следующих этапа: междометие > частица > союз. Однако реальные факты славянского континуума показывают, что принять точно такое однозначно простое решение во всех случаях нельзя, а именно: в одном языке (в литературной форме) это междометие, например русское ну. В диалектах же того же русского языка – это союз ’ но’ (наблюдение Р. Ф. Касаткиной) [112] . Русское но – союз, но в польском и словенском это междометие и т. д. Поэтому мы представляем партикулы, в первую очередь обращаясь к плану выражения.
112
Более внимательно прислушиваясь, я обратила внимание на то, что и в литературной русской речи употребляется ну в значении ’но’.
Вторая проблема представления партикулы в качестве «примарной» касается «этимологии» партикул. Как уже говорилось в предыдущих главах, мы стоим на твердой позиции: этимологии, то есть возведения к неким знаменательным словам (корням, основам) или к их «застывшим» формам, они не имеют! (Мне приятно здесь сказать, что я успела выслушать полное одобрение этой идеи от В. Н. Топорова.) Ясно чувствуется, что это подозревают и авторы этимологических словарей: в одних случаях такая «этимология» все же предлагается (обычно протоформой считаются местоимения), в других же – находится простой, но «научный» выход: употребляется неясный по сути термин «соотносится» и приводятся действительно родственные и тождественные параллели из других языков – древнегреческого, латинского, санскрита, более поздних и т. д. Но этот родственный параллелизм, строго говоря, «этимологией» не является.
Итак, всего нами было выявлено (по разным источникам) 718 славянских лексем, восходящих к партикульному фонду и имеющих соответственную опирающуюся на него структуру. Нужно сказать заранее, что в него не были нами включены личные местоимения 1-го и 2-го лица единственного и множественного числа, но, разумеется, включены местоимения 3-го лица обоих чисел. Это было сделано потому, что формы личных местоимений 1-го и 2-го лица не удовлетворяют второму нашему условию, обязательному для примарных частиц: от них не образуются деривативные цепочки [113] . Кстати, то, что местоимения 3-го лица вошли в парадигму позднее и являлись исходно демонстративами, дейктиками, было известно еще в ХІХ веке, и наши критерии это подтверждают.
113
На том простом уровне, на котором они образуются от собственно партикул.
Из этих 718 лексем примарными, по нашему критерию, оказались 42 единицы.
Но, естественно, не все они являются общеславянскими. Таких оказалось всего 15. Поэтому перечень начнется именно с общеславянских примарных единиц.
1. Первой общеславянской партикулой является а. В работах, цитировавшихся нами ранее в предыдущих главах, указывалось, что в ранних индоевропейских языках такое а могло быть чередующимся альтернантом е/о, т. е. входить в ряд индоевропейского аблаута.
Данные [Etim. slov. 1980]:
это а (в древнерусском и чешских диалектах может выражаться через прикрытие h/х) может быть междометием: Дедушка, а, дедушка, иди обедать!;
• чем-то переходным между междометием и частицей: Вы ведь вернетесь, а?;
• адъюнктивной частицей: А Святославъ мутєнъ сонъ видлъ;
• сочинительным союзом в пределах словосочетания: zena a skola;
• сочинительным / сопоставительным союзом в сложносочиненном предложении: ты иди направо, а я пойду налево;
• союзом со значением условия: а бы сьдє былъ, то нє бы умрълъ братръ.
Все оттенки значений этой партикулы приводить здесь не имеет смысла, так как ей одной можно посвятить огромную монографию, для нас же важно прежде всего зафиксировать, во-первых, ее общеславянскость; во-вторых, важно было понять,что она имеет очень большое число деривативных цепочек; в-третьих, что в пределах славянского континуума она имеет, употребляясь изолированно, практически все значения коммуникативного фонда, кроме собственно местоименных. И к местоимениям, если считать е ее вариантом, она присоединяется в препозиции [114] .
114
Напоминаем, что ее «этимологию» многие авторы возводят к «застывшим» местоименным формам, другие же, напротив, к первичным междометиям на грани выкрика.