Непозволительные удовольствия
Шрифт:
Девушка крепко задумалась, не скрывая на своём раскрасневшемся личике борьбы с нравственностью и желанием заполучить деньги. Все замерли, ожидая её вердикта.
– Почему печальной?
– Потому что ты всё время грустная, лапуля, - я впервые за весь день после её неожиданного признания обратил на себя внимание не только хореографа, но и всей команды.
– Нам больше нечем удивлять требовательную публику, и без тебя выиграть уж точно не удастся… Сама же видела… - Я понятия не имел, как она отнесётся к моему мнению: не без удовольствия прислушается или решит избегать и дальше, даже несмотря
– Эта идея просто гениальна! Ты должна согласиться, Мишель! Иначе мы можем не попасть даже в тройку, и речи ни о каком выигрыше не будет идти!
– Все знали, что хореографу нужны деньги, но понятия не имели на что. Получается, знал один я.
– Это отвратительно!
– Она запустила пальцы в свои волосы, сдавливая ладонями виски.
– Про наш стриптиз ты тоже так говорила, а потом включила его в программу!
– Крис добивал хореографа воодушевлённым взглядом, а потом резво схватил за руку, упрашивающе потряхивая.
– Дава-а-ай, красотка! Соглашайся! Быстрее ты снимешь с себя одежду, чем мы научимся за две недели танцевать на уровне балетной академии…
Видимо, прозвучал весомый аргумент. Мишель поёжилась, допивая через силу голубой коктейль, а потом слабо неуверенно кивнула.
– Ну хорошо… Раз вы все за, - парни одобряюще застучали кулаками по столу до звона стекла и радостно взвыли, пока я высматривал огорчение на лице девушки напротив меня. Что ж, ей действительно будет неприятно в этом участвовать, но у неё словно нет выбора.
Наблюдать за её торгами с собственной совестью оказалось физически неприятно. Я шлифанул горечь во рту не менее терпким виски.
– Ну же, Мишель! Покажи нам, на что способна!
– Карлос призывающе махнул рукой в свою сторону, подрываясь по направлению танцпола. Девушка послушно потянулась следом, ухватывая со стола новый коктейль, и поспешила оставить позади озадаченные взгляды танцоров.
Это были тяжелые изнурительные два месяца в жизни каждого из нас, но особенно для серьёзного хореографа, возложившего на себя обязанность подталкивать к цели пять взрослых мужиков в обтягивающих штанах. Я видел, как на протяжении всего вечера Мишель то и дело выпивала залпом всё новые и новые порции алкоголя, настойчиво пытаясь утопить в желудке хроническую усталость, и оказывалась в так вовремя окутывающих объятиях смуглого внимательного танцора, уберегающего девушку от случайного падения. Заполняющие танцпол зелёные лучи попадали на их кожу, иногда освещая лицо Мишель, и я видел, как пристально и не совсем трезво она смотрит в глаза Карлоса. Запивая ароматным алкоголем сожаление, я морщился, вспоминая её серьёзное и милое от смущения выражение личика, когда она признавалась мне в любви. Как уже сейчас складывалось бы наше общение, если бы я успел признаться в ответ?
– Эй, не тухни! Пошли с нами, - Джозеф выцепил меня из-за стола, и потянул в сторону зеркальных дверей, за которыми скрывалась пара десятков курильщкиов. Створки распахивались под толчками их опьянённых тел, раскачиваясь из стороны в сторону и запуская в фойе клубы плотного дыма; я увидел у входа Джастина с незаметно присоединившейся к его компании рыжей
Я замер у периодически раскрывающихся дверей и вернул сигарету в упаковку, когда брюнетка, прикрывая рот, свернула в тёмный коридор возле курилки. Ей было плохо, и проигнорировать её состояние я не смог, даже если решил бы оставить затею с перемирием.
– Мишель, стой!
– Она забежала в женский туалет и принялась спешно дёргать за ручку кабинки, которая никак ей не поддавалась. Я в ту же секунду залетел следом, сдерживая странный нервный смех на уровне шумных ухмылок, и закрыл нас изнутри.
Невозможно было думать о чём-то конкретном, когда девушка опустилась на колени перед туалетом, и её желудок самопроизвольно принялся освобождать организм от многочисленных токсичных напитков. Я лишь намотал её шёлковые волосы на кулак и с облегчением расстроенно выдохнул, отворачиваясь к узкой стенке.
– Глупая девчонка, зачем так нажираться! - Она сдавленно промычала и продолжила громко выворачивать желудок наизнанку.
Если бы ты только была моей девушкой, давно бы уже запретил тебе махать тонкой ручкой бармену!
Глядя на содрогающееся хрупкое тело, я ощутил прилив жалости, и опустил руку на маленькое горячее плечо. Вспомнил, как Мишель волнительно выглядывала из-за кулис на сцену, её мокрое от счастливых слёз раскрасневшееся лицо после объявления результатов, и подумал, что от такого нервного напряжения, достигшего сегодня своего пика, и под гнётом проблем напился бы любой.
Закончив своё грязное дело и промыв рот под струёй воды из-под крана, едва живая девушка покорно уложила голову мне на плечо, когда я повёл её в сторону столиков.
– Чёрт возьми, где вы были?!
– Команда ждала нас за напитками в полном составе, с недоумением встречая взглядами от самого коридора.
– Ты что, её в туалет водил?
– Джастин зло и обеспокоенно выскочил навстречу хореографу, повисшей на моей шее и едва державшей равновесие на заплетающихся ногах. Я обхватил её за поясницу, крепко прижимая к торсу.
– Мишель стало плохо, и она прочистила желудок, - Карлос перескочил через спинку мягкого дивана, не дожидаясь, когда Кристиан с Джозефом отодвинутся, и принялся отдирать девушку от моих уютных объятий.
– Боже, Мишель, как ты? Я сейчас вызову такси и провожу тебя домой… - Одной рукой он обернул женскую талию, оттягивая хореографа от меня, второй схватился за телефон, торопливо набирая номер.
– Не надо, я уже вызвал!
– Я тут же подумал: куда он вызовет такси? Не на улицу же, явно к себе домой. Даже не знаю, что хуже…
– Кларос… Кларос… Карлос!..
– Мишель едва волочила языком, неразборчиво, но настойчиво пытаясь что-то сказать.
– Не надо, он уже… - Сердце предательски заколотилось, застилая гулкими ударами притупившийся слух, который ласкали пьяные бредни Мишель. Я притянул её к себе, утыкая холодным носом в шею, и безапелляционно повёл в сторону выхода, прихватив с собой наши вещи под провожающие изумлённые взгляды. Карлос остолбенел в безмолвном негодовании.