Несомненная реальность
Шрифт:
Он откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул, с неудовольствием почувствовав, как брючный ремень врезается в полнеющий живот.
– Если больше вопросов по данной теме нет, переходим к текущим проблемам…
Позже, в своих апартаментах, Олег задумчиво спросил:
– Как думаешь, что они предпримут?
– А хрен их знает! – жизнерадостно откликнулся Пашка. – Кабинеты их все по жизни на прослушке, они в курсе, так что ничего лишнего себе болтать не позволяют. Все серьезные обсуждения – там, где их не только жучками не обсадишь, но и направленным микрофоном не возьмешь. Может, обязать их круглые сутки на себе радиомикрофон таскать, как думаешь?
– Тогда
– Я тоже, – согласился Бирон. – Вообще интересная та папочка оказалась из личного шварцмановского сейфа. Я, конечно, знал, что канцелярия с общаками друг друга не переваривают, но чтобы до такой степени… Голосупов в этом плане, кажется, поспокойнее, но и у него нет-нет, да проскальзывает во взгляде этакая гнильца, когда со мной общается.
– Это, друг мой, правильно, – усмехнулся Олег. – Спецслужбы не должны друг друга любить. А то еще сговоришься ты с Голосуповым да и устроишь мне дворцовый переворот…
– Шуточки у тебя! – обиделся начальник канцелярии. – Не смешно, между прочим.
– Ладно-ладно, дурак я и шутки у меня дурацкие, – быстро откликнулся Олег. – Как там Шварцман? Вести есть?
– Ну… – Павел задумчиво потер подбородок. – Пока ничего особенного.
Стандартные отчеты – встретился, поговорил, убедился. Сам понимаешь, ни по телефону, ни почтой подробности не сообщишь. Но общий тон нейтральный, условных знаков пока не наблюдается.
– Как думаешь, не захочет снова в самостоятельную игру сыграть?
– Думал уже. Разумеется, захочет. Чтобы такой зубр на поводке у сопляков вроде нас ходил? Ха! Тут сомнений нет, не только захочет, но уже и играет. Другое дело, как далеко эти игры зайдут. Среди директоров да министров союзников ему найти сложно – не любят его по старой памяти, да и боятся. Меня подсидеть, снова в начальники канцелярии вернуться – тоже вряд ли: шрам на руке у тебя все еще побаливает, как я понимаю, то еще напоминание. Тобой рулить исподтишка – это да, это более чем вероятно. Ну да и ты этому не обрадуешься, и я не дурак, чтобы ушами хлопать. Так что пусть себе играет, лишь бы за нашу команду. Живи сам и давай жить другим, типа того.
– Исчерпывающий анализ, – усмехнулся Олег. – Ладно, убедил – до следующего приступа паранойи. – Он посерьезнел. – И все же, сам-то как думаешь – сможем мы пробить реформы через этих идиотов в моем правительстве? Или на самом деле разгонять и сажать придется, как Шварцман предлагает?
– Сажать только начни, а остановиться уже не удастся, – пожал плечами Павел. – Общественным делам только дай во вкус войти. Многие там до сих пор по временам Железняка ностальгируют. Лучше уж не надо. Но и без этого тяжко придется. Это ты в своем министерстве бумажным микроотделом заведовал, а я у себя в комитете и в реальными директорами пообщался немного. Нифига с ними не сделать – дубы дубами, круговая порука сверху донизу, никому ничего не надо, кроме спокойной жизни.
Только сажанием да расстрелами расшевелить можно.
– Расшевелить… – Олег покатал слово на языке, словно пробуя на вкус. – Расшевелить, говоришь? Сейчас…
Он встал и принялся ходить по комнате, пытаясь поймать мысль за хвост.
– Ага, вот оно! Помнишь, когда Шварцман меня приглашал в выборах поучаствовать год назад, он со мной в парке на свежем воздухе общался? Я тогда тебе рассказывал в общих чертах, но детали опустил. А потом и сам их забыл. Сейчас вот вспомнил, что ляпнул тогда Шварцману, что неплохо было бы паровой свисток организовать, чтобы кухонным теоретикам напряжение можно было сбрасывать. Я имею в виду, организовать газету или две, в которых можно было бы языками чесать посвободнее, чем в целом. До определенных пределов посвободнее, конечно, но все же. Смотри, какая польза выходит. Во-первых, из первых рук получаем информацию о том, что больше всего наших недовольных интеллигентов волнует. Во-вторых, показываем людям, что мы готовы всерьез обсуждать всякую чепуху, ну там открыты для реформ, все такое. Наконец, самое главное, через такие газеты можно до людей доносить наши намерения, которые в обычных источниках будут выглядеть обычной ничего не значащей говорильней. Если работяги решат, что мы всерьез намерены что-то реформировать, пусть и не слишком сильно, может, поутихомирятся немного.
А заодно и на своих директоров снизу надавят, не позволят реформы саботировать.
Как?
– Ага, не позволили тут такие! – усмехнулся Павел. – Как-то слабо верится. – Он подумал. – Ну, может, ты в чем-то и прав. Однако организовывать с нуля не стоит – не поверят. Сегодня газетка есть, завтра нет, кто за ней стоит – непонятно.
Тут ведь еще одно есть. Такая газета должны наши намерения доносить не только до работяг, но и до чиновников на местах. А те точно знают, где нужно сигналы выискивать. Так что придется нам одну из старых да заслуженных газеток задействовать, с орденами на первой странице.
– Да, тут ты прав, – признал Олег. – И кого, думаешь, можно использовать?
– Выбор, в общем, невелик – ведущих официальных рупора у нас всего два, "Истина" и "Новости". Остальные газеты второго эшелона вроде "Алого востока" калибром поменьше, к ним не так серьезно отнесутся. "Истина" слишком кондовая для таких экспериментов, там половину редакции менять придется, начиная с главреда.
"Новости" погибче будут, и главредом там мужик поумнее, и некоторые авторы ничего себе дядьки. Как же у этого приморца фамилия – Стацис, Ларцик… не помню. Какой-то Отто, в общем. Сталкивался я с ними пару раз. Наверное, их и стоит задействовать. И, скажем, "Художественный листок" им в качестве поддержки.
Там всегда гнилых интеллектуалов хватало, готовой любые темы пережевывать, лишь бы в пику властям было. Вот пусть и жуют.
– "Листок" – это такой толстый ежемесячник на трехстах страницах?
– Да нет. Газетка еженедельная, орган Союза писателей, что ли.
– Ах, писателей… – пробормотал Кислицын, усаживаясь обратно в кресло. – Ну, тогда да. Этих и разогнать начисто не жалко, если что. Р-реалисты народные… В общем, так. Я еще над идеей башку поломаю, но ты устрой-ка мне встречу с главредами "Новостей" и "Листка" на следующей неделе. Посмотрим, что за люди, насколько понятливые.
Он рассеяно побарабанил по столу.
– Ладно, ко мне тут какой-то академик на прием через полчаса запланирован. Два месяца в гости набивается. А я передохнуть хочу немного. Пойдешь мимо референта – будь другом, попроси, чтобы кофе принесли с бутербродами. Что-то жрать захотелось. Сам, кстати, не голодный?
– Нет, спасибо, – отказался начальник канцелярии. – Это ты у нас любитель кусочничать. Я предпочитаю нормальную еду. Ладно, отдыхай, трудяга ты наш.
Избавлю я тебя от личного нажатия на кнопку. Вечером созвонимся.