Never Back Down

Menestrelia

«Нет, — покачала я головой. — Как был упырём, так упырём и остался»

====== Часть 19. (Неприятности и Тёмный Лорд) ======

— Где Лина? Как она? Что случилось? Она в порядке? Она у Помфри? — набросились на меня ребята с расспросами.

 — Лина у Помфри. МакГонаглл отвела её, меня отправили к вам. Лина чувствует себя немного скверно, но могло быть и хуже, — отвечала я друзьям.

Игра продолжалась. Рейвенкловцы ничуть не расслабились после потери охотника, напротив, они ещё больше собрались, играли ещё усерднее.

Всё время я сидела, как на иголках. Хотелось сорваться и бежать в больничное крыло. Волнение передалось от меня остальным. Лили сидела, покусывая губы и посматривая в сторону замка, Ремус поглядывал на выход из трибун. Инсендио и вовсе сходил с ума на коленях Ремуса.

 — Инсендио, тише, уймись! — восклицал гриффиндорец. — Ай! Мари, ваш кот убежал!

— Как убежал?! — ужаснулась я. — Куда?! — Под трибуны. Я верну его! — Нет, я сбегаю.

После того, как Лину отправили в лазарет, я не могла допустить, что бы её котяра сгинул в толпе. Я подскочила и, расталкивая болельщиков, побежала вниз, под трибуны, перескакивая через ступени. Под трибунами было темно и тесно, как в бочке. Только тусклый свет едва проникал сквозь половицы. Надомной громыхали, трещали доски под ногами болельщиков. Я зажгла крохотный огонёк на конце волшебной палочки, тихо окликая кота:

— Кис-кис-кис! Инсендио! Иди сюда, ёрш для унитаза! Шагах в десяти от меня послышались голоса. Я погасила палочку и прислушалась, от волнения сжимая кулончик-ворона. — Эйвери, ты идиот! Просто клинический идиот! Ты бы ещё Блэкам предложил! Или Дамблдору! Прямо на уроке! Гриффиндорцу! Ты вообще соображаешь хоть что-то? — Не бузи, Крэбб. Этот человек показался мне надёжным. — Твоё счастье, если он не побежит к директору или МакГонаглл! Нас из школы турнут, а потом убьют, как пить дать! — Ты преувеличиваешь. Всё не так скверно. — Скверно, Эйдан. Очень скверно. Я не удивлюсь, если Дамблдор приставит к нам опеку или шпионов. — Грохнем их и всего делов! — Ты дурак, Макнейер! Тогда нас точно исключат! — Да в лес тела оттащим. Акромантулы сожрут. Ну, или ещё что-нибудь.

 — Мя-я-я!

 — Что это?

 — Кто это?

 — Я же говорил!

 — Это кот!

 — Это Блэк!

Разумеется, из-за этого пушистого засранца меня заметили. Заметили и двинулись на меня.

— Везде-то она влезет эта тварь благородная! — Блэк не трогать! — приказал Нотт. — Нас со свету сживут! — Ну нас-то да. А вот голодный акромантул — дело особое. Ам! И нет Блэк! И ничего не попишешь! — Ощерился Макнейер. — КРУЦИО! — КРУЦИО! — Заорали все.

Алые вспышки заклинаний осветили сумрак узкого пространства. Я подскочила, схватила Инсендио и помчалась прочь. По дороге я споткнулась, пришлось отползать за широкую балку, судорожно выискивая в сумке палочку. Инсендио молчал, явно смекнув, что лучше пасть не разевать. Я сунула кота в сумку, что бы освободить вторую руку.

— Люмос! Иди-ка сюда, тварюшка! Поиграем! — позвал меня Эйвери.

Я отбежала ещё немного в сторону. Сердце стучало о рёбра, дыхание прерывалось. Мне давно не было так страшно. Слизеринцы меня окружили, я слышала их грузные шаги. Пальцы, наконец, коснулись рукояти палочки.

Одной рукой сжимая кулончик, другой палочку, я со всех ног ринулась к просвету между балками. Вокруг снова замелькали вспышки проклятий. Одно из них мне попало в спину. Боже! Словно бы позвоночник раздробили, а по телу пропустили электрический ток. Кулон впился в ладонь до крови, алые капли струйкой потекли по запястью. Подброшенная на волне боли, я отлетела в сторону. Послышался смех. Сквозь стиснутые зубы, едва подняв палочку, я прошептала:

— Экспеллиармус.

Серебристая вспышка улетела куда-то в сторону. Послышался вопль и удар. Я приподнялась на колени, дрожащей, окровавленной рукой цепляясь за стену, попыталась встать на ноги. Макнейера откинуло в сторону, он сидел у балки без сознания.

— Мразь! Она даже не целилась! — сплюнул на землю Крэбб. — Петрификус Тоталус! — дрогнувшим голосом вскричала я, снова машинально вцепившись в кулон. Дурная привычка! Далее произошло нечто странное. Может, от боли, может, ещё от чего-то, но мне показалось, словно кулон сильно нагрелся. Я поспешно выпустила его. Но не это странно: движение палочкой вышло сильно размашистым, а значит, что и заклинание сработать не должно было. Однако мало того, что отдача была сильной, так ещё и со слизеринцами произошло нечто из ряда вон выходящее! Каждый, кто в тот момент стоял на ногах, окаменел в самом прямом смысле! По пояс, конечно, но всё-таки!

ТАКОГО БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО! ТАКОГО БЫТЬ НЕ МОЖЕТ!

Но в тот момент мне было не до размышлений. Слизеринцы орали благим матом, а я, ничего не понимая, бросилась прочь, напоследок оттолкнув ногой палочки Нотта, Крэбба и Эйвери, которые мальчики побросали. Макнейер очнётся, расколдует, а так без палочек они ещё долго провозятся.

— Мя-я-я! — Пожаловался мне Инсендио, когда мы вышли из-под трибун. — Заткнись, шерстяная свинья! — рявкнула я. — Из-за тебя чуть не умерли! Я прислонилась к стене, пытаясь выровнять дыхание. Что это, чёрт возьми, было? Какого лешего, во имя Мерлиновых кальсон, я стала выворачивать действие заклятия наизнанку? Почему именно сейчас? Почему именно так? Какого чёрта? А есть ли этому научное объяснение? Матч ещё не закончился? Так, какого чёрта?!

Так, спокойно. Надо проанализировать ситуацию. Я была напугана, на меня наступали слизеринцы-пожиратели, желая замучить до смерти. Я, почти не целясь, отправляю одного в нокаут, а троих других, при неправильном движении палочкой, наполовину превращаю в каменные статуи. Чёрт, да что тут анализировать? Паронормальщина!

Рука немного саднила. Я взглянула на ладонь. Небольшая, но кровоточащая ранка — вот награда за нервную и вредную привычку чуть что, сжимать ворона. Тьфу! Ещё и почудилось, что он нагрелся. Сейчас я ощупывала кулон и чувствовала, что старое серебро было холодно.

Ну вот. Загадкой больше? И так жизнь не сахар. — Марс? Ты чего тут сидишь? — спросил спускающийся с трибун Джастин. — Да так, кота искала, — улыбнулась я, потрясая сумкой. — А что, игра закончилась? — Да, Хейзел поймала снитч сразу, после того, как ты ушла. Я остался тебя подождать. — Спасибо, — сказала я, поднимаясь. — Это кровь у тебя? Ты поранилась? — нахмурился друг. — Это? Да так, ерунда. Поцарапалась, пока ползала. Ладно, бежим отсюда, а то Лина мне бошку открутит — как так, подруга в лазарете, а я ещё не с ней! — Заодно твою руку покажем.

Мы шли, болтая о всякой ерунде. Я про себя решила, что рассказывать никому не буду о случае в подтрибунье (зря, к слову, я так решила. Многих бы проблем избежала). Хотя выяснить я должна. И начать надо с Флитвика. Но это позже.

У выхода в больничное крыло нас ждала Лина. Уже здоровая и весёлая — зелье мадам Помфри помогло почти сразу, но Лине пришлось ждать, пока из ушей перестанет валить пар. Тут же из больничного крыла вывалилась почти вся команда. Не было Эда.

— Как там этот недоумок? — бросила Коннору Лина. — Жить будет, но три дня проваляется здесь. — А что случилось? — спросила я. — Эд с метлы свалился, когда пытался идти на перерез ловцу слизеринцев, — ответил Джастин. — Грохнулся с приличной высоты. — Мадам Помфри диагностировала перелом ноги, вывих и сотрясение, — пояснила Хейзел. — Странно. Так уверенно летел, метлу ровно держал. И тут раз через голову! — протянул Арти. — Да уж, — фыркнула я. — Ну ничего. Для нас это будут самые лучшие три дня! — А что у тебя с рукой? — нахмурилась подруга. — Это? Да так, поцарапалась, — я беспечно отмахнулась.