Невеста каторжника, или Тайны Бастилии
Шрифт:
На следующий день состоялось заседание суда под председательством коменданта, где, кроме офицеров, присутствовали, согласно уставу, и два надзирателя.
Суд присудил Диего к смерти от руки палача. Даже гуманный комендант не смог смягчить сурового приговора. Закон неумолимо требовал именно таких приговоров за каждое нападение на служащих каторжной тюрьмы.
V. МУШКЕТЕР
У больших ворот каторжной тюрьмы была маленькая калитка, предназначенная для свободного прохода тюремных офицеров. Виктор Делаборд
— Проведите меня к дежурному офицеру, — обратился к нему Виктор.
Солдат молча ввел его в небольшую, убого обставленную комнату дежурного офицера.
Увидев мушкетера, учтиво поклонившегося ему, офицер поднялся из-за столика.
— Я хочу обратиться к вам с просьбой, — сказал Виктор, назвав свое имя. — Я приехал из Парижа в Тулон, чтобы получить аудиенцию у господина коменданта.
— Я не сомневаюсь, господин мушкетер, что ваша просьба будет исполнена, — ответил офицер. — Будьте добры следовать за мной.
Выйдя из караульной комнаты, они направились к комендантскому зданию. По дороге Виктор выказал живой интерес к устройству тюрьмы, а офицер охотно объяснял ему расположение отдельных частей тюрьмы и назначение зданий.
— Нам приходится нести здесь тяжелую службу, — говорил офицер. — Мало приятного иметь дело с преступниками, надзирать за дисциплиной, руководить каторжными работами…
— Вот видите, пребывание здесь даже для вас тягостно, — ответил ему Виктор, — а уж что говорить о заключенных…
— Но они не заслужили ничего лучшего. И в большинстве своем смирились со своей участью, — возразил офицер. — Попытки бежать случаются исключительно редко. А совершившие тяжкие преступления даже довольны, что им заменили смертную казнь пребыванием здесь.
— Разве нет исключений? Разве среди каторжников нет невиновно осужденных?
— Согласен с вами. И это самые несчастные люди.
Офицер показал мушкетеру камеры и спальные залы. Затем повел Виктора к бассейну, где работала большая часть каторжников. Виктор во все глаза смотрел на заключенных, отыскивая Марселя. Наконец он увидел друга. На нем была желтая арестантская одежда.
Офицер принялся рассказывать об устройстве и назначении бассейна, выходившего в гавань и отделенного от нее тщательно охраняемыми и крепкими шлюзовыми воротами.
В это время Марсель поднял голову и в свою очередь увидел мушкетера рядом с офицером караула. Он тотчас узнал своего друга и встрепенулся. Как Виктор проник сюда?.. Но проник он, конечно же, затем, чтобы подать ему, Марселю, хоть какой-нибудь луч надежды, чтобы дать ему понять, что он не забыт.
Сердце у Марселя радостно колотилось, но выдать своего состояния он не мог и продолжал работу. Мысли его теперь крутились вокруг Виктора. Хотел ли мушкетер только показаться здесь или у него есть какой-то другой план?
Марсель тихо вздохнул. Он знал, что невозможно найти выход из этого накрепко запертого, днем и ночью охраняемого дворца.
Между тем караульный офицер повел Виктора к клеткам. Охранник открыл железные двери одного
После того как мушкетер довольно основательно осмотрел всю каторжную тюрьму, офицер повел его к комендантскому зданию. О нем доложили генералу Миренону, и тот незамедлительно принял его в своем рабочем кабинете.
— Каким образом вы попали в Тулон и оказались у нас, господин мушкетер? — спросил комендант. И, не дожидаясь ответа, с живым интересом задал следующий вопрос: — Какие новости в Париже и Версале?.. Увы, к нам редко доходят достоверные известия из столицы. Мы вынуждены жить в этом захолустье… Но уезжать отсюда я не собираюсь. Я здесь обжился, и хотя обязанность быть руководителем колонии заблудших и несчастных — тяжела, но до известной степени она также и благородна. Я, например, нахожу удовлетворение в добросовестном исполнении своего долга в отношении этих несчастных…
— Это большое счастье для ваших подопечных, господин комендант, — ответил Виктор. — Но я знаю здесь одного несчастного, без вины осужденного…
— Без вины? — удивленно спросил Миренон. — Это, может быть, вы, господин мушкетер, верите в невиновность этого преступника, но доказана ли она?
— Да, господин комендант, этот несчастный — жертва ненависти.
— Как его зовут?
— Марсель Сорбон.
Комендант заглянул в списки заключенных.
— Номер пятьдесят семь, — произнес он. — Пожизненно.
— Но я просил этой аудиенции, господин комендант, не для того, чтобы просить об облегчении участи этого человека, — продолжал Виктор, — и не для того, чтобы доказывать невиновность его, а чтобы выхлопотать ему свидание с невестой, последовавшей за ним из Парижа. Марсель Сорбон не обычный заключенный, господин комендант, и тем ужаснее его пребывание на каторге…
— По положению такие свидания не разрешаются, господин мушкетер. Заключенные должны быть совершенно изолированы от внешнего мира. Делать исключения не годится. Это оскорбило бы чувство справедливости в других каторжниках. Следовательно, я не могу делать исключения. Несмотря на это, можно разрешить свидание девушке, не побоявшейся дальнего пути, чтобы проститься с преступником. Заключенные, ведущие себя хорошо, получают, позволение употребить свободный вечерний час после работы на прогулку в стенах крепости. И вот если невеста каторжника найдет возможность увидеться с ним во время такой прогулки…
Этого пока было вполне достаточно. Комендант дал понять Виктору, что свидание возможно. Мушкетер горячо поблагодарил генерала Миренона и раскланялся.
Но прежде чем возвратиться в гостиницу, где его с нетерпением ждала Адриенна, Виктор еще раз обошел вокруг тюрьмы. И в одной из крепостных стен он обнаружил высокие и широкие решетчатые ворота, предназначенные, видимо, для проезда повозок. У этих-то решетчатых ворот Адриенна и могла увидеть прогуливающегося Марселя и поговорить с ним.