Невинная для Лютого. Искупление
Шрифт:
— Минет, — пробормотала я и передёрнула плечами: — Да он вообще со мной разговаривать не станет об этом. Как зыркнет своими чернющими глазами, так душа в пятки. Хотя…
Да, если честно, я сама побаивалась секса с мужем. Он ведь едва не порвал меня в первый раз, да и мысли о том дне леденили душу. Пусть Лютый хоть сто лет извиняется — его жестокость всегда останется пятном на наших отношениях.
Но, несмотря на страх, теплело в груди от мысли о нежных ласках мужа, о его жарких поцелуях, а от осознания, что он окажется внутри — между ног будто просыпался огонь. Чего же во мне больше: желания или страха?
— Мам!
Я застыла, затаив дыхание. Сашка… Боже, а если он слышал ту ерунду, что я сейчас несла? Стыд какой! С кривой улыбкой посмотрела на мальчика:
— Хочешь погладить Рыжуню?
Саша подошёл и осторожно дотронулся до кошки. Под мышкой у мальчика торчал корешок книжки. Уточнила:
— Принёс, чтобы я почитала?
— А можно? — с надеждой встрепенулся он.
— Всегда можно, — я похлопала по бедру: — Садись ко мне, мы же семья.
Он прикусил губу и, сунув мне в руки книгу, забрался на колени. Облокотился о спинку дивана и, притянув к себе растёкшуюся в неге кошку, приготовился слушать. Пока я читала, мальчик то гладил Рыжуню, то трогал мой живот и что-то шептал, а я едва сдерживала слёзы, осознавая, что трагедия, столкнувшая меня с Лютым, подарила мне семью.
Да, я успела полюбить этого мальчика, и поэтому недопонимания с его отцом надо как-то утрясти. Переступить через гордость и поговорить. Это небольшая цена семейного счастья. Я жена Лютого, значит, должна попытаться наладить нашу интимную жизнь. Пусть это и больно нам обоим.
Дверь распахнулась, и в дом ввалился окровавленный Лёша. Он еле переставлял ноги, но на руках крепко держал бесчувственную девушку.
Глава 12
Ангел
Сердце пропустило удар. За миг я успела испугаться за мужа, лицо которого было забрызгано кровью, за сына, ведь мальчик увидел страшную картину, за девушку… Надеюсь, она жива. Мгновение я паниковала, а потом обняла Сашку:
— Тёте нужна помощь. Можешь принести мой телефон?
Мальчик кивнул и, обняв кошку, унёс её к лестнице. Я тоже неловко сползла с дивана и помогла Лёше уложить Настю. Руки девушки были холодны, как лёд, веки сомкнуты, рот приоткрыт. Я уловила лёгкое дыхание и выдохнула спокойнее. Живая.
Вернулся Саша, вложил мне в руку сотовый и, вцепившись в моё платье, смотрел на отца расширившимися глазами. Набирая врача, я взъерошила волосы мальчика:
— Саш, ты дорисовал картину для дедушки?
— Нет, — тихо ответил он.
Ожидая ответа по телефону, я попросила:
— Он очень ждёт подарок, я уже рассказала, как у тебя красиво получается. Давай, ты пойдёшь к себе и доделаешь его, а я пока помогу папе и тёте?
Мальчик кивнул, но меня не отпустил. Пришлось проводить его до лестницы, где, наконец, врач ответил на мой вызов. Извинившись, объяснил, что принимает пациента, но, услышав о ранении Лютого и бесчувственной девушке, тут же пообещал приехать с бригадой.
Я же вернулась к Лютому. Муж стоял перед диваном на коленях и растирал руки Насти, пытаясь согреть их дыханием. Сердце кольнуло, стало неприятно, что Лёша так взволнован, хотя сам истекает кровью. Мысль о том, что Лютый был влюблен в сестру Волкова, снова дёрнула за нервы.
Я тряхнула головой. Не время думать об этом!
Сначала принесла одеяло и накрыла пострадавшую, затем набросила покрывало на плечи Лютого. Но он даже не отреагировал, и мягкая ткань соскользнула на пол. А девушку укутал так заботливо, словно только её жизнь и имела значение.
Я попыталась отвлечься от неприятных мыслей и так не вовремя пришедшего воспоминания о том, как Лютый нёс меня на руках после нападения около клиники, и спросила:
— Что случилось? Лёш… — Не дождавшись ответа, поджала губы и сухо добавила: — Врач скоро будет. А тебе стоит умыться.
Лютый лишь обжёг тёмным взглядом и снова повернулся к Насте. Я смотрела на его окровавленную шею и едва сдерживалась, чтобы не закричать. Вообще о себе не думает! Подставлялся под железные кругляши, пули, удары… Всё ради чего?
Резко развернулась и направилась в ванную комнату. Наполнив тазик тёплой водой, кинула туда губку и вернулась в холл. Отжав ее, принялась осторожно обтирать кровь с сильной шеи, но Леша внезапно отодвинулся, зыркнул на меня, а потом холодно сказал:
— Я не ранен, не беспокойся. Приготовь лучше теплого чая для Насти, — только сейчас он отпустил ее руки, скинул грязную, разорванную куртку и снова устало сел возле девушки, ласково погладил худые пальчики, поправил мокрые слипшиеся курчавые волосы. У Волковой очень светлая кожа и утонченные черты лица, и оттого, как Лютый всматривался в нее, будто прислушивался к дыханию, а может, любовался, у меня запирало дыхание. — Это была ловушка, — муж поднял на меня пронзительный черный взгляд, а я так и застыла с мокрой тряпкой. — Как ты еще не додумалась сама поехать? — он зло прищурился, сжал кулаки, обмотанные наспех бинтом. Белая ткань была густо окрашена кровью.
Я хотела ответить, но дверь распахнулась. Вернулся отец, а с ним подоспела и бригада врачей.
Леша перенес Настю в свободную комнату, и когда врачи занялись ее лечением, остался у двери. Сел прямо на пол и опустил голову на колени.
Я подошла и, прислонившись к стене, провела ладонью по затылку мужа, пропуская пальцы сквозь непослушные пряди волос.
— Лёш, я не хотела, чтобы ты пострадал… Да и она. Но тебе не кажется, что ты слишком сильно переживаешь за сестру того, кто жестоко убил… родного тебе человека?
Он полоснул меня жутким взглядом.
— Заметь, переживаю за сестру, а не за того, кто… — он запнулся, перевел взгляд мне за спину. — Сына, иди к папе. Саш… — он потянулся.
Но мальчик мотнул головой и сбежал в свою комнату.
Леша дернул волосы, молча встал, отодвинул меня, будто мебель, и пошел в сторону нашей спальни.
Но не зашел в нее, а грузно прошагал мимо и, завалившись в соседнюю комнату, хряпнул дверью.
Я дёрнулась было следом, но отступила и, сжав пальцы в кулаки, медленно развернулась. Подошла к комнате Саши и постучала:
— Можно войти?
Минуту слушала тишину. Понимала, что мальчик напуган, поэтому хотелось утешить его и обнять. Сказать, что всё будет хорошо. Вот только…
Услышав шаги, обернулась и при виде выходящих из гостевой комнаты врачей, поспешила к ним. Папа вышел последним и прикрыл за собой дверь.
— Что с ней? — спросила я.
— Сильное переохлаждение, — скороговоркой ответил невысокий мужчина в белом халате, — истощение, сильный стресс. Рекомендуем полный покой. Вам предоставить медсестру для ухода за больной?