Невольница: его проклятие
Шрифт:
— Ты недостоин моей дочери. Мне никогда не искупить свою вину перед ней за то, что я устроил этот брак.
— Этот брак с самого начала был ошибкой.
Я развернулся и поспешил уйти, оставив Тенала под прицелом любопытных глаз.
Глава 25
Когда вошел полукровка, я сидела на кровати, поджав ноги, и умирала от безделья. Впрочем, как обычно. Если бы я могла хотя бы читать или заниматься мелкой женской ерундой. Шить, вязать… Но просить не решалась. В такие моменты я просто гоняла в голове старые стихи, все, которые могла вспомнить. Детские, лирические,
Ларисс явно был не в духе, бросил с порога, без предисловий:
— Обувайся, пойдем.
— Куда?
Сердце заколотилось до боли, дыхание оборвалось. Меня почти трясло.
— Я должен перед тобой отчитываться? Поднимайся, прелесть моя, и пошла.
Я встала, сунула ноги в серые туфли на плоском ходу, сняла с крючка накидку — на всякий случай. Едва ли это визит к его брату, иначе здесь бы уже копошилась толпа рабынь. Здесь что-то другое.
Мы шли тем же путем, каким меня вела во время побега рабыня Виреи. Миновали кабинет управляющего и поднялись по широкой белой лестнице, украшенной резными перилами, прошли залитой солнцем галереей, разрезанной с двух противоположных сторон огромными стрельчатыми окнами, за которыми виднелся сад и далекие штрихи городских высоток. Хотелось постоять у окна и посмотреть. Можно сказать, что я и не видела города. Но полукровке это, конечно, не понравится. Наконец, он остановился перед резными дверями. Точно такие же вели в покои де Во. Видно, мы зачем-то прошли другим путем. Очередная насмешка…
Ларисс открыл дверь и втолкнул меня внутрь:
— Входи.
Я с замиранием сердца переступила порог и остановилась. Здесь никого не было, и это оказались совсем другие покои. Все оформлено с женской мягкостью и отменным вкусом. Приятные цвета, изящные предметы. Кругом лаанские светильники цветного стекла — мы с Лорой видели такие в магазине Юсе Сафе, старого толстяка, торгующего дорогими диковинами. Светильники висели у него годами и покрывались мелкой желтой пылью — слишком дорого для простых норбоннцев. Здесь же их десятки, самых разных. Одни изображали невиданные цветы, другие — диковинных птиц, третьи — искусные деревья с цветной листвой.
— Нравится?
Я вздрогнула, услышав голос полукровки, который показался вдруг совсем неуместным здесь.
— Какое это имеет значение?
— Теперь это твои покои.
Вероятно, я ослышалась. Или это очередная насмешка. Он ничего не сделает просто так.
— Что?
Полукровка сегодня был не слишком терпелив. Казалось, я его раздражала. Или даже бесила.
— Теперь ты будешь жить здесь.
— Но… — я обернулась, заглянула в темное лицо, — ведь это покои… его жены… ведь я не ошибаюсь?
Ларисс кивнул:
— Именно. Теперь они твои.
Да он издевается.
— У тебя будут свои рабы, свой повар. Читай, сколько влезет. Или чем ты еще любишь развлекаться… Но из этих покоев, прелесть моя, ты можешь выходить только в сад и в мой кабинет. В сопровождении вольнонаемной охраны, разумеется. В пределах покоев ты свободна в своих передвижениях.
— И что все это значит?
Ларисс повел черной бровью:
— Это значит, что здесь вдоволь занимательных предметов, которые помогут тебе свести счеты
Скользкая тварь… Он давил на самое больное. Знал, что уже не смогу. Что даже не стану пытаться.
— Хочу, чтобы ты поняла, какую жизнь я могу тебе предложить. Жизнь не рабыни — госпожи. Как и должно быть.
Я покачала головой:
— Нет, господин управляющий. Что бы вы ни предложили — я уже сделала свой выбор. А я держу слово, даже когда даю его сама себе. Надеюсь, больше не услышу этих предложений.
— Какая идейность. Рано или поздно мы все равно нарушаем такие обещания. Это неизбежно.
Я снова покачала головой:
— Знаете, в чем секрет? Не разбрасываться обещаниями по пустякам. И знаете… я не верю, что это ваше решение.
Я развернулась и пошла к дверям. Дернула тяжелую створку, но тут же два вольнонаемника в голубом преградили дорогу. Я какое-то время смотрела в упор на глянцевые куртки и была вынуждена отступить.
Полукровка устроился в кресле, закурил:
— Это ведь не предложение, — в голосе чувствовалась усталость. — Это приказ. Ты будешь жить здесь. Столько, сколько понадобится.
— Понадобится для чего?
— Чтобы как следует понять, что ты можешь потерять.
О да… Это человек, способный все изгадить одним лишь прикосновением. И вместо того, чтобы хотя бы временно порадоваться такой неожиданно роскошной тюрьме, потому что другого просто не оставалось, я мучительно хотела вернуться в свою комнату. Как говорят — золотая клетка. Но здесь все еще хуже: золотая клетка, в которой я чувствую себя лабораторной крысой.
К счастью, управляющий не был расположен длительно наслаждаться моим обществом. Он докурил и оставил меня одну в прокуренной приемной.
Я осталась среди чужих вещей, и в каждой из них видела Вирею. Я чувствовала себя вором, проникшим в чужой дом.
Глава 26
Неделю назад Пирама короновали. Я, наконец, получил мантию Великого Сенатора, а вместе с ней придворную рутину. И не скажу, что был в восторге, как бы себя не убеждал.
Первое заседание сената прошло так себе. Впрочем, как я и предполагал. Однако, несколько лучше, чем опасался. Как ни грозился Тенал, ему не удалось кардинально настроить даже половину сенаторов. Это радовало, но совершенно не означало поддержку. Каждый попросту боялся за собственную задницу и боялся лишиться места. Опасения тоже своего рода оружие, когда больше не на что опереться. Но, как оказалось, у Октуса было не слишком много неоспоримой поддержки. Многие были недовольны его политикой и одобряли лишь из-за его высокого положения. Марий Кар пользовался поддержкой тоже, в большинстве, по этой причине.
Пирам слушал о заседании с явной скукой, лишь слегка оживился, слушая мои выводы. Он не слишком любил дядю, а старшего кузена просто не выносил. Но оба Кара вызывали в нем хоть какие-то живые чувства. Казалось, с императорской властью он тоже получил в итоге несколько не то, что желал.
Я закончил, наконец, с докладом о заседании сената и свернул данные:
— У меня все, ваше величество. Какие будут распоряжения?
Пирам поднялся с кресла, заглянул в ящик стола и припечатал передо мной информационную карту: