Невосторженный образ мыслей
Шрифт:
Чтобы взяли аккумуляторы – зарядить мобильные телефоны, когда они «сядут», потому что подзарядить будет негде. И тогда им не удастся даже сообщить, где они находятся, и что с ними происходит.
Чтобы они знали свои права: знали, что могут не свидетельствовать против себя (по 51-й статье Конституции) и не обязаны сдавать отпечатки пальцев (даже если за отказ будут грозить арестом).
Чтобы они заранее попытались договориться со знакомыми адвокатами (у кого есть) об оперативной помощи, если она понадобится.
Чтобы несовершеннолетние, которые собираются идти на несогласованную акцию, знали, что если их задержат –
Пример привести просто – опять же, из личной практики. Ночью 12 июня в Петербурге, после «антикоррупционной акции», выяснилось, что задержана 17-летняя девушка-студентка из Тульской области. И родители в принципе не могут раньше, чем на следующий день, за ней приехать. Что, слава богу, и произошло, но если бы она приехала учиться с Дальнего Востока? Но в любом случае, ни ей, ни другим несовершеннолетним, которые в большом количестве вышли 12 июня на Марсово поле (потом полиция заявит, что чуть ли не четверть задержанных – несовершеннолетние), никто не удосужился заранее все это объяснить…
Среди тех, кто выходил на улицы в Петербурге как 26 марта, так и 12 июня, молодежь составляла подавляющее большинство. Причем, в основном это были совсем молодые ребята – от 18 до 23 лет.
Придя на Марсово поле, они наглядно убедились, как к ним относится власть – разогнавшая их мирный протест. Говорить об их доверии к власти теперь бесполезно.
Но если они убедятся, что для кого-то из оппозиционных политиков они не более, чем «боевая единица», численностью которой можно козырять в разговорах с властью, не более, чем массовка, которой не надо ничего объяснять (а надо только указывать, куда идти), и которой, случись что, они не окажут реальной помощи – они точно так же откажут в доверии и этим политикам. И тогда об изменениях к лучшему в стране можно будет забыть надолго.
Выйти из круга
7 июля 2017 года
Два опасения присутствуют в общественном сознании в преддверии президентских выборов 2018 года.
Первое (у сторонников действующего президента): все в стране держится на Владимире Путине, только он может решать стоящие перед страной проблемы. Его некем заменить, если он уйдет – все рухнет, настанет полная катастрофа.
Второе (у противников действующего президента): тот, кто придет вместо Путина, в условиях почти уничтоженных политических институтов и «сдержек и противовесов», может очень быстро превратиться в такой же источник произвола – «Путина 2.0».
Эти опасения вызваны одним и тем же фактором – гипертрофированными президентскими полномочиями, делающими огромную страну заложником желаний, настроения и здоровья человека, занимающего пост главы государства.
Заметим: самодержавная (точнее, самовластная) политическая система, сконструированная сторонниками Бориса Ельцина в 1993 году для того, чтобы «развязать ему руки» и дать возможность править, не считаясь с непослушным парламентом, за последние годы еще усилилась.
Президент, который и до того издавал указы, де-факто имеющие силу закона, единолично назначал и увольнял
Он получил право представлять кандидатуры председателя Конституционного суда, его заместителей, кандидатуры заместителей Генпрокурора, согласовывать состав Счетной Палаты, отстранять от должности избранных глав регионов, назначать руководителей государственных корпораций…
Тем не менее, маловероятно, что в этих условиях уход Путина, на которого замкнуты очень многие рычаги управления, станет катастрофичным – скорее, это укоренившаяся пропагандистская «страшилка», должная обосновать его пожизненное и несменяемое правление.
Однако, вполне вероятно другое: если власть в стране сменится – тот, кто придет вместо Путина, найдет в президентских полномочиях очень много приятного. И не станет их сокращать (или ограничивать), решив, что уж он-то, в отличие от Владимира Владимировича, употребит их исключительно на благое дело.
У него есть право назначать правительство? Ну конечно же, он назначит туда других, куда лучших министров, чем прежние.
У него есть право назначать судей? Ну конечно же, он назначит других судей, которые посадят всех «путинских « коррупционеров.
У него есть право снимать губернаторов? Ну конечно же, он снимет единороссовских губернаторов – жуликов и воров, – и поставит честных.
Правда, потом выяснится, что у назначенных им министров преданность новому президенту оказалась, большей частью, их единственным достоинством.
Что назначенные им судьи, большей частью, принялись сажать не коррупционеров, а противников нового президента.
И что назначенные им губернаторы воруют ничуть не меньше прежних.
А дальше… а дальше начнет выясняться, что то, что раньше нагло забирал дракон, теперь в руках лучших людей города.
Что государственные заказы почему-то оказываются, большей частью, у компаний, которыми владеют или руководят друзья нового президента.
Что у бизнесменов, которые финансируют оппозицию новому президенту, почему-то возникают большие проблемы с правоохранительными органами.
Что критики нового президента – это враги, злопыхатели, экстремисты, «пятая колонна», финансируемая из-за рубежа.
Наконец, выяснится, что новому президенту надо дать время поработать как можно дольше – потому что он должен не только исправить ошибки своего предшественника, но и привести страну к процветанию. А его уход, как будут уверять его горячие сторонники, станет катастрофой для страны, потому что все держится на новом президенте…
И политический круг замкнется.
Можно ли вырваться из этого замкнутого круга?
Да, можно. Единственным путем – принципиальным отказом от самодержавия как политического института.
Принципиальным отказом от существования единоличного руководителя государства, обладающего огромными властными полномочиями.
Переходом к парламентской республике, где президентского поста нет вообще (или президент – формальная фигура, как, скажем, в Германии или Италии), правительство назначается парламентом по итогам выборов, а партии конкурируют между собой на выборах за право формировать правительство.