Нейтралы
Шрифт:
Я вцепился напряженными пальцами ему в шею.
Острые ногти, почти когти вошли в плоть, словно в масло, пропоров кожу и вырвав приличный кусок мяса. Он захрипел, вскинул руки, пытаясь зажать рану.
Сильный удар в бок откинул меня в сторону. Оборотень просто махнул рукой, но мне хватило. Враг бился в конвульсиях, его колотило от болевого шока и регенерации, вполне возможно, что даже вырванный позвоночник его бы не прикончил. Я вскочил на ноги, лихорадочно огляделся. На единственном в комнате столе стоял то ли подсвечник, то ли канделябр, не различаю их, да и плевать – главное, что выглядит
Оборотень умудрился перевернуться на живот и подтягивался руками, пытаясь встать. Тем лучше. Первый удар, самый сильный, в затылок, бросил его вниз. Второй. Третий. Четвертый расколол череп, но я бил, бил, бил, пока вытекший мозг не забрызгал грязный пол.
Шорох сбоку заставил оторваться от трупа. Человек пытался встать, держась обеими руками за горло и с ужасом глядя на меня, его ноги скользили по полу, кровь сочилась сквозь крепко сжатые на горле пальцы. Я бросился к нему, врезался плечом. Снова удары по голове, до тех пор, пока мужчина не затих, а его тело не перестало содрогаться.
Всё. Закончилось.
От внезапно навалившейся слабости повело в сторону, я сполз с трупа, отбросив в сторону подсвечник. Сведенные пальцы отказывались разгибаться. Упал на пол, огляделся вокруг бешеными глазами – сознание плыло, отказывалось соображать. Оборотень. Раз. Его подельник. Два. Вильям. Забился в угол. На лице ужас. Три.
Больше никого. Пока – никого. Надо уходить?
Пошатываясь, встал, проковылял к двери, не столько даже рухнул, сколько сполз по стене, прижавшись ухом к плотному дереву. Звуков не слышно. Хорошо. С трудом отодвинул засов и перевалился через порог. Хлынувшая в тонкое тело энергия обдала теплом, организм, получивший доступ к вожделенной силе, сразу принялся лечить полученные во время драки ушибы, микротравмы и растяжения. Я невольно застонал от боли и накатившей эйфории. Безумно хотелось заснуть, но, несмотря на шок и помрачение сознания, я понимал - нельзя. Сюда могут прийти.
Немного полежал на грязном полу, прислушиваясь к еле заметным звукам, идущим из дальнего конца коридора. Вернее, из-за двери в дальнем конце. Ощущения говорили, что мы находились в подвале под землей. С трудом встал, прошелся до лестницы из трех каменных ступенек, чуть приоткрыл ведущую наружу дверь. Звуки стали слышны четче. Чьи-то голоса, не менее двух людей. Осторожно выглянув, никого не увидел, зато понял, что собеседники находятся на улице, то есть идти туда нельзя. Второй путь – наверх, на чердак или на следующий этаж. Не хочется, но снова испытывать удачу, нападая на двух, судя по голосам, мужчин, я не стану. Придется прятаться и надеяться на помощь родни. Наверняка нас уже ищут.
Надо возвращаться. Туда, где Вильям и те, кого я… Так, не думать.
Пошатываясь, цепляясь за стенку, вернулся в комнату. Отвел взгляд от тел, вернее, от того, во что превратились их головы. Подошел к забившемуся в угол Вильяму, присел на корточки.
– Ты как?
Дебильный вопрос. Всегда его в кино ненавидел. Пацан сглотнул, облизал пересохшие губы и, глядя на мою правую руку, прошептал:
– Нормально.
Я кивнул, с трудом поднялся, поискал взглядом свою палочку. Нашел.
– Оставаться нам здесь нельзя. На улице люди, их много. Сейчас тихо выйдем,
Он кивнул.
– Пошли.
Как ни странно, по пути нам никто не попался. Если бы я понимал, куда идти, то бежал бы из этого дома, сверкая пятками, но пути было всего два – на улицу либо наверх. Оставаться на месте? Не вариант. В любой момент кто-нибудь может захотеть посмотреть, чем заняты те двое. Если нам повезет, туда никто не войдёт, но рассчитывать на голое везение нельзя. Наверху я хотя бы колдовать смогу.
Поднявшись по скрипучей деревянной лестнице на второй этаж, я остановился, знаком приказав мальчишке стоять, и наскоро модифицировал уши. Кажется, в комнатах никого. Аккуратно наложив «гоменум ревелио», убедился, что чутьё меня не обманывает и поблизости только Вилл. Лестница вывела нас в коридор с тремя дверьми, почему-то темный, без окон, с замызганным ковром на полу и тусклыми светильниками на стенах. Я подошел к средней двери и сосредоточился на ощущениях.
Замок и ручка оказались не заколдованными, вообще никаких чар не чувствовалось. На всякий случай, бросил ничего не показавшую «проявлялку». Только после этого рискнул открыть дверь. Внутри - пусто. Махнул рукой, подзывая мальца войти.
Магия уже слегка восстановилась, поэтому я наложил на порог и саму дверь несколько заклинаний, отвлекающих внимание. Пригодилась наша с Артуром работа над маскировкой лаборатории. Ничего серьёзного мне сейчас было не по силам, но это лучше, чем ничего. К тому же я старался побольше колдовать, надеясь на оповещение Министерства. Сомнительно, конечно – их система отслеживает колдовство только в мире простецов, чтобы детишки и Статут не нарушили, и сами от истощения дуба не дали. Но вдруг повезет?
Комната маленькая, из мебели кровать, высокая тумба, табурет. На полу вязаный коврик. Обстановка больше подошла бы дешевой гостинице, только сомневаюсь, что мы в гостинице. Я подошел к окну, не отодвигая занавеску из тонкой белой ткани, осмотрелся в щелки. Людей не видно, метрах в десяти – стена какого-то сарая, во всяком случае, окон в ней нет. Сдвинул занавес и, не открывая створок, осмотрелся по сторонам. Окно выходило во двор, справа виднелась ещё одна стена с крыльцом черного входа, слева находились запертые ворота. Высота не особо большая, в одиночку я бы просто спрыгнул, мальца можно на веревке спустить… Трансфигурированной. Если бы не три собаки, валявшиеся в пыли возле будок, так бы и поступил. Одну, положим, я бы успел убить тихо, возможно, двух. Третья обязательно залает. И что там, за воротами, неизвестно.
– Сидим здесь, - обернулся я к Виллу. – Ждем.
– Дедушку? – одними губами спросил тот.
– Кого получится. Сядь на кровать.
Мальчишка немедленно повиновался. Меня его поведение слегка тревожило, но в данных обстоятельствах лучшего нельзя было желать – приказы выполняет, не кричит, под ногами не путается. Сомневаюсь, что я сам адекватен.
Не знаю, сколько времени мы провели в той комнате, в полной тишине. Вилл – лежа на кровати, я – сидя на полу, слева от входа. Может, пять минут, может, час. Мыслей не осталось, сознание впало в полусонное оцепенение, позволяя только ждать.