Нежилец
Шрифт:
Самсонов идет дальше, внимательно глядя под ноги, чтобы не наступить еще на что-нибудь. Аккуратно обходит серо-синие ошметки, смахивающие на разорванный кишечник, и замечает слева нечто белое. Пахнет фекалиями, и Самсонову приходится сдерживать дыхание, но вонь все равно проникает в легкие, вызывая приступ тошноты.
Белый предмет приковал его внимание, и Самсонов не может удержаться от того, чтобы не подойти ближе. Он садится на корточки и берет двумя пальцами мягкий шарик, который больше не кажется таким уж белым: он испещрен красными прожилками, свисающими с него, подобно вялым мокрым ниткам, а в центре можно различить черно-голубой круг. Самсонов
Самсонов поднимается на ноги, вытирает рот рукавом и замечает, как из-за железного куба появляется черный силуэт. Он надвигается на Самсонова, и вот уже можно различить в неверном желтом свете четыре руки и горящие на лице глаза — кровожадные и жестокие. Кали раздвигает алые губы в жуткой ухмылке, и становятся видны белые клыки. Богиня ничего не говорит, но Самсонов слышит в голове ее голос. Она требует, чтобы он принес жертву!
Между зубов у Кали струится кровь, толстый шершавый язык проводит по чувственным губам. Она протягивает руку и выдергивает из утилизатора один из бледных предметов — почему-то не перемолотый обрубок ноги, часть голени со ступней. На пальцах виден облупившийся розовый лак. Богиня раскрывает рот и вонзает в белую плоть зубы. Кожа лопается с треском разрываемой ткани, кровь брызжет во все стороны. Ее нереально много, она обдает Самсонова с ног до головы, и он с содроганием падает на колени.
Он обессилен этим жутким зрелищем. Кали отрывает кусок икры и с чавканьем жует. Она напоминает крокодила, явившегося за падалью. Богиня смотрит на Самсонова и вдруг начинает хохотать. Из пасти у нее брызжет кровавая слюна, летят куски плоти и осколки костей.
Самсонов резко вскочил, едва не опрокинув тарелку. Образы ночного кошмара отступили, но руки дрожали, и во рту пересохло.
Самсонов с отвращением взглянул на остатки завтрака и отправил тарелку в раковину. Затем быстро оделся, излишне тщательно проверил «макаров» и отправился на службу, насвистывая мелодию «Californication» — в основном чтобы поднять себе настроение.
Первая половина дня прошла относительно спокойно. Следователь просматривал материалы по делам, которыми занимались разные «убойные отделы» — на предмет совпадений, но ничего обнадеживающего не проклевывалось.
Около часа Самсонов отправился обедать в ближайшее кафе. Мобильник зазвонил, когда он допивал чай с лимоном.
— Да? — спросил он, увидев, что на экране высветилось «Дремин».
— Валер, ты где?
— Обедаю.
— Тебя Башметов ищет. — Голос у следака был странный. — Срочно!
Самсонов замер: неужели новое дело?! Наконец-то!
— Что случилось? — Он резко встал, оставив кружку, и полез за бумажником, чтобы расплатиться.
— Тебе лучше поторопиться.
— Все так серьезно?
— Уж поверь! — проговорил Дремин совсем глухо.
Что-то в его голосе заставило Самсонова насторожиться.
— Ладно, — сказал он, — скоро буду, я тут недалеко.
Отсоединившись, Самсонов оплатил счет и вышел на улицу. Слова и тон Дремина вызвали дурные предчувствия, хотя было совершенно непонятно, что могло такого случиться в его отсутствие. Несмотря на жару, Самсонов почувствовал, как по спине пробежали мурашки.
Взглянув на небо, он с удивлением обнаружил набегающие с востока темно-серые тучи. Было душно — как перед сильной грозой.
Сунув руки в карманы ветровки, полицейский торопливо направился к управе.
Там его встретил Дремин.
— Похоже, завтрашнее торжество отменяется! — бросил следак, едва увидел Самсонова.
— Да что случилось-то?!
Дремин замялся, что было на него не похоже.
— Может, лучше спросишь у Башметова?
Самсонов открыл было рот, чтобы высказать все, что думает о Дремине и вообще обо всех, кто изъясняется экивоками, но в этот момент открылась дверь кабинета Башметова, и в коридор выглянул начальник. Лицо у него было озабоченное, при виде следаков он нахмурился.
— Услышал твой голос, — сказал он Самсонову. — Почему тут болтаешься до сих пор? Я тебя жду, между прочим.
— Уже иду, Павел Петрович. Кое-кто тут шифруется. — Следователь кивнул в сторону Дремина. — Не хочет толком объяснить, что случилось. — Он вопросительно воззрился на начальника.
Башметов смущенно кашлянул:
— Я тебе объясню. Зайдите оба.
Самсонов и Дремин вошли в кабинет и устроились на стульях перед столом Башметова. Начальник опустился в вертящееся кресло и сложил руки перед собой. Обежал взглядом репродукции Эшера, развешанные по стенам. Самсонов внезапно понял, что вид у него растерянный, и это было поразительнее всего. Сколько он знал Башметова — а он служил под его началом еще до перевода в «серийный» отдел, — тот всегда знал, что делать.
— Дело такое, — медленно проговорил Башметов. — Меньше часа назад мне сообщили, что на старом заводе обнаружен труп. — Он взглянул на Самсонова. — Перемолот утилизатором. Я подумал, что ты, Валера, захочешь возглавить расследование, но решение оставляю за тобой. Если откажешься — пойму.
Несколько секунд Самсонов переваривал услышанное. Он сидел, уставившись в широкое озабоченное лицо Башметова, пока наконец не выдавил:
— Чей… труп?
Башметов кашлянул.
— Пока что трудно определить. Сам понимаешь. — Дальше он заговорил очень быстро: — Я выслал опергруппу, в том числе Морозова и Коровина. Криминалисты скоро возьмутся за дело и все скажут, но на данный момент ясно одно: результаты… прошлого расследования придется пересмотреть. Либо это совпадение, либо подражатель, но…
— Подождите, Павел Петрович! — перебил его Самсонов, приходя в себя. — Вы имеете в виду… дело Хоботова?
Башметов нехотя кивнул.
— Я понимаю, тебе неприятно это слышать. И вообще вся эта… ситуация… — Он сделал неопределенный жест рукой. — Короче, ты хочешь сам заняться этим делом?
— Конечно! — уверенно ответил Самсонов.
Разве могло быть иначе? Он похоронил желание свести счеты, потому что преступник, убивший его сестру, был, как он считал, мертв, но, если произошла ошибка… страшная ошибка! — он должен быть в первых рядах, должен схватить своего врага за руку!
Башметов посмотрел на Самсонова в упор и медленно кивнул.
— Так я и думал. Только не надо распространяться о том, что ты связан с этим делом. Ну, ты понимаешь, о чем я.
Самсонов понимал.
— Да, — сказал он. — Не беспокойтесь.
— Тогда сразу к делу. — Начальник принял серьезный вид. — Вот адрес, это в двадцати минутах езды. Отправляйтесь оба, потом доложитесь. — Он протянул Самсонову листок с названием улицы и номером строения. — Это завод по переработке целлюлозы, — добавил Башметов. — Вернее, был. Уже год, как не работает: предприятие обанкротилось и выставило территорию на продажу вместе со всем, что на ней есть. Вот только желающих ее приобрести пока не нашлось.