Нежный наставник

Шоун Робин

Элизабет ничего не понимала. Казалось, дворецкий действительно был рад ее видеть. Она позводила Бидлсу помочь ей выйти из кареты.

— Повнимательнее с головой, миссис Петре. — В грубом голосе кучера, звучало сочувствие. — Кажется, вы набили приличную шишку. До сих пор не могу забыть тот звук, когда вы ударились головой о фонарный столб.

Лицо Элизабет залилось краской: она-то думала, что кучер ничего не заметил.

— Спасибо, Уилл. Я уверена, это просто царапина.

Бидлс

поднялся по ступенькам вслед за хозяйкой.

— Мистер Петре ждет вас в гостиной, мадам. Он звонил констеблю. Мы боялись, что с вами что-то случилось.

Элизабет осторожно пощупала лоб: шишка действительно была внушительной, размером с голубиное яйцо.

— А кто боялся, что со мной что-то случилось, — мой муж или констебль?

Бидлс с достоинством расправил плечи.

— Мистер Петре, мадам. Прикажете позвонить доктору?

Неожиданно для себя Элизабет язвительно спросила:

— А вы как думаете, Бидлс?

Дворецкий немного успокоился.

— Думаю, что я должен принести немного льда, мадам.

— Вы правильно решили.

— Элизабет, ты опоздала. — Эдвард появился в дверном проеме гостиной; его волосы цвета вороного крыла подчеркивали бледность кожи. — Ты должна была вернуться несколько часов назад. Ты заставила меня поволноваться.

Элизабет тронула его забота. Она почувствовала себя виноватой. Во время перерыва на обед в парламенте он заглянул домой… но ее не было.

— Извини, Эдвард. Заседание затянулось, а потом мы попали в сильный туман.

Эдвард скользнул взглядом по дворецкому, который стоял позади Элизабет в почтительном Ожидании.

— Бидлс, попросите Эмму приготовить ванну для миссис Петре. Она поднимется через несколько минут.

Элизабет в полном недоумении уставилась на Эдварда. Он не проявлял подобной заботы о ее здоровье с тех самых пор, как… она даже не помнила, как давно это было.

— Спасибо, Эдвард, но нет никакой необходимости посылать Бидлса. — Запах одежды, пропитанной туманом, вызывал у нее тошноту, а голова и ноги сильно ныли. — Я сейчас сама поднимусь наверх.

— Возьмите вещи миссис Петре, Бидлс, и делайте, что сказано.

Дворецкий поклонился и поспешил выполнить приказ. Элизабет с большой неохотой отдала свой ридикюль и, стянув перчатки, сунула их в услужливо протянутую руку слуги. Кисти Бидлса тоже были в белоснежных перчатках, целомудренно скрывавших его веснушки. Затем с легким вздохом она сняла шляпку, которая отправилась вслед за остальными вещами. Бидлс еще раз поклонился и направился к лестнице.

Эдвард предложил Элизабет свою руку.

— Здесь констебль. Необходимо его успокоить и сказать, что все обошлось.

Элизабет мечтала о горячей ванне, холодном компрессе и десяти часах беспробудного сна. Ей не улыбалось в очередной раз играть роль гостеприимной хозяйки. Кроме того, галантность Эдварда после стольких лет равнодушия смущала ее. Она чувствовала себя виноватой, словно чем-то обидела своего мужа. Или… Рамиэля?

— Зачем ты позвонил констеблю, Эдвард?

— Я же говорил тебе. Ты опаздывала, и я волновался.

— Ты напрасно его побеспокоил.

— Элизабет, ты не из тех женщин, что беспокоят своих мужей по всяким пустякам вроде этого слабого тумана. Естественно, я предположил самое худшее. Ну, давай, проходи в комнату и выпей чашку чая, пока Эмма готовит тебе ванну.

— Беспокоят своих мужей? Из-за слабого тумана?

У нее язык не поворачивался назвать этот кошмар «слабым» туманом. И о каком беспокойстве идет речь, если она вообще ничего не знала о совместном ужине?

Элизабет взяла мужа под руку и, к своему удивлению, обнаружила, что он был совершенно спокоен.

Войдя в гостиную, Элизабет увидела крупного седовласого мужчину. Тот поднялся с дивана и пошел ей навстречу.

— Миссис Петре, рад вас видеть в целости и сохранности.

Элизабет, борясь с головной болью, раздвинула губы в любезной улыбке и протянула слегка дрожащую руку.

— Констебль Стоун. Как я уже говорила своему мужу, не стоило никого беспокоить, в такую ночь все опаздывают.

Горячая ладонь констебля была влажной от пота, и Элизабет попыталась убрать руку настолько быстро, насколько позволяли приличия.

— Пожалуйста, садитесь.

Но он продолжал стоять, пока Элизабет не села напротив него.

— Ваш муж говорит, что сегодня вечером у вас важное мероприятие, так что я не задержу вас надолго. Его беспокойство совершенно оправданно.

Ужин у Хэнсонов!

Эдвард боялся, что они не успеют прийти вовремя. И спешка с горячей ванной вызвана вовсе не заботой о ее здоровье, а тем, что они опаздывают. Охранник в здании принял ее за проститутку, и хотел пристрелить. Ее могли изнасиловать, ограбить и, в конце концов, убить. Однако муж позвонил констеблю только потому, что она нарушила его планы.

— Прошу извинить меня за причиненное неудобство, констебль. Туман начал сгущаться, пока я выступала на собрании. Потом Уилл, наш кучер, и я попытались побыстрее добраться до дома. Безусловно, моя неопытность задержала нас еще больше.

— И каким же образом?

Элизабет почувствовала себя неуютно. Констебль Стоун вел себя так, словно она совершила преступление, а не пропустила ужин.

— Я вела лошадей, чтобы мы не угодили в Темзу.

Констебль удивился. Эдвард нахмурился:

— Для этого мы держим конюха.