Ни капли волшебства

Матюхин Александр Александрович

Заметив, куда смотрят пленники, полицейский осторожно обернулся.

И в это время корова бросилась на блюстителей порядка, грозно склонив голову.

Спустя мгновение все было кончено. В туче пыли валялись бесчувственные тела в изодранной форме. Еще несколько полицейских позорно скрылись с поля боя, подвывая и держась за отбитые конечности.

Корова, цокая копытами, подошла ближе:

— Я слышала, вас разыскивают.

— А… мгм… да, — не в состоянии справиться с отвисшей челюстью, кивнул Морокл.

— Всегда мечтала совершить маленький подвиг во имя человечества, —

сказала корова, — с тех пор, как меня похитили для экспериментов, я не оставляла мысли встретиться с настоящим человеком. И вот этот миг настал. Разве я смогу остаться в стороне! Идемте за мной. Здесь неподалеку есть дверь, которую еще не успели блокировать.

И, развернувшись, корова побежала в темноту улиц.

— Это же корова, — хмыкнула Лиз.

— Экспериментальная, — гордо ответил Крюков, и первым побежал следом.

Вскоре вся троица скрылась в темноте, оставив под фонарем следы былой битвы.

Второй полет в Неизвестности.

— Морокл?

— Да?

— Пока мы находимся в Неизвестности, можно тебя попросить рассказать мне о дверях-порталах чуточку подробнее? Это то же самое, что и шарик, который ты разбил о пол в регистратуре?

— Можно сказать и так…

— Друзья мои! Эдик! Леша! Разве нельзя немного помолчать и насладиться полетом сквозь Неизвестность?

— Позволь узнать, Лиз. Ты зашла в портал следом за нами?!

— Ага. Я подумала, что мне не мешало бы прогуляться вместе с вами куда-нибудь подальше с Сиргауса. В последнее время заработок совсем ни к черту, да и по тебе соскучилась, дорогой мой. Я еще хотела, чтобы корова пошла вместе с нами, но ей надо было срочно идти и она отказалась.

— Ой, ли?

— Ладно, молчу. Ты хотел рассказать жителю планеты Земля о порталах, вот и продолжай. Занимательный должен получиться рассказ.

— Двери, Леша, находятся везде, во всех галактиках, измерениях и множественных вселенных. Никто не знает, откуда они появились и каков их принцип работы. Говорят, что еще до зарождения нынешних разумных существ, в космосе обитала высокоразвитая гуманоидная раса, которая и создала порталы. Действительно, глупо тратить кучу денег на конструирование небольшого космического корабля, когда можно потратить эти же самые деньги на изобретение порталов. Да и существам различным проблем меньше. Потом, как это бывает с новыми изобретениями, они быстро пришлись по вкусу широким слоям населения. Цены на копирование дверей-порталов резко упали. Их количество возросло, как и количество пользователей дверьми. Говорят, за пару столетий открылось более тысячи новых планет и сотни новых рас.

— А высокоразвитые существа?

— Что?

— Куда делись они? Та самая гуманоидная раса?

— А кто ж это теперь узнает? Вроде бы они не вынесли жесткой конкуренции со стороны заинтересованных предпринимателей, собрали все свои вещи и удалились в неизвестном направлении, уничтожив свой портал. С тех пор их никто и не видел.

— Грустная история.

— Лиз? Можно попросить тебя не комментировать?

— Молчу, дорогой.

— И не называй меня "дорогой"!

— Хорошо дор… солнышко мое.

— И не называй меня "солнышко".

— Рыбонька?

— Так вот, Леша. Двери различаются по цветам и по размерам. Одной галактической системе соответствует, например, синий цвет двери, другой — желтый цвет. И так далее.

— А мы в какую вошли? Я, честно говоря, вообще ничего не увидел. Лиз провела рукой по воздуху, ты сделал шаг и исчез…

— Двери на планеты галактической системы Шаосау синего цвета. Система насчитывает шесть развитых планет. В том числе и Гавасайу.

— А как узнать, что дверь не ведет, например, в неизвестный мир или вообще на какую-нибудь звезду?

— Думаешь, за дверьми-порталами наблюдают идиоты? Каждая дверь утыкана всевозможными детекторами. Плюс на каждой ясно и лаконично написана конечная цель. Например: "Планета Гавасайа. Вход тридцать сурзеков".

— Так мы еще и за деньги летим?

— А ты думал, связь тебе будут обеспечивать бесплатно? Тридцать сурзеков, это, между прочим, восемнадцать хейсеков, а один хейсек, это, в переводе на косморубли… дайте подсчитаю…

— Лиз!

— Я всего лишь помогала разбираться нашему другу в местных биржевых махинациях.

— С каких это пор Алексей Крюков стал твоим другом?

— Ты считаешь, что я лицемерна? Ты считаешь, что я не достойна считаться кому-то другом!? Или, может, ты считаешь, что в таком огромном теле, как у меня, не может сохраниться даже капельки теплых поритарианских отношений?

— Лиз!

— Ну, ладно. Я лгала. Я увязалась за вами вовсе не по доброте душевной. Понимаешь, дорогой мой, с недавних пор дела мои идут не слишком хорошо. Я влезла в долги, и кое-кто на Сиргаусе хочет увидеть мое сердце на подносе в запеченном виде. Вот я и подумала, что с вами смогу довольно неплохо провести время, пока все не уляжется.

— А как же знаменитые бои на Легоциане?

— О, брутынчик, бои уже давно не приносят такой прибыли, как раньше. Тем более с тех пор, как их узаконили. Пару раз я пыталась биться по правилам, и даже прикупила себе специальный борцовский костюм. Но, сам знаешь, стоило мне проломить голову своему сопернику и вышвырнуть его с ринга, как налетела охрана и вытурила меня вон. Честные заработки никогда не были моим коньком.

— И тогда ты увидела нас…

— Не сказать, чтобы сразу… Подумай сам, зайчик, за каких-то сто двадцать косморублей в месяц ты нанял телохранителя, рабочую силу и очаровательную самку женского пола в одном лице! Это ли не мечта любого здравомыслящего обитателя любой из планет?

— Агрх…

— Если ты считаешь, что сто двадцать косморублей это слишком много, дорогой мой, я с радостью схожу в ближайшее отделение полиции и пообщаюсь с ними немного…

— Элизабет! Это шантаж!

— Эдик! Не называй меня Элизабет! Это имя напоминает мне корову. За твою голову дадут гораздо больше, поэтому сто двадцать косморублей вполне приемлемая цена.

— Тогда не называй меня Эдиком.

— Мы уже начинаем приходить к общему пониманию.

— Хорошо, Лиз. Твоя взяла. Получишь деньги, когда мы выпутаемся из этой передряги.